Рагу из лосося

— Спасибо. Ты тоже выглядишь хорошо.

— Брось. Все знают, что Алекс меня вчера избил. Он меня часто теперь бьет.

— Почему ты от него не уйдешь?

— Он не виноват, просто ему очень сложно.

— А я думала, что после смерти Сваранжи ему всегда будет легко!

— Ты о чем?

— Разве Алекс тебе не рассказывал? Мне казалось, что ты знаешь.

— Не много. У Сваранжи было что — то, чего Алекс очень боялся. Информация на компьютерном диске.

— Диск? А я думала, фотографии.

— Нет, диск. Или флэшка. Алекс мне сам сказал. Только вот не знаю, что там было записано. Алекс почему-то сильно боялся. Он говорил, что если кто-то увидит эту запись, ему конец.

— Неужели он не рассказывал тебе никаких подробностей? Раз уж он рассказал даже мне…

— Тебе? Этого я не знала. О тебе он не говорил. Он говорил о Розалии. О том, что ее папаша успел ей показать. Но Розалия будет молчать, ее он не боится. Она, мол, не лучше его. А мне не рассказывал никаких подробностей. Я спрашивала, но он всегда молчал. Сначала обидно было. Потом — привыкла. Я думала…

Внезапно лицо девушки пошло красными пятнами и, резко прервавшись, она вскочила с кресла:

— Ну, мне пора. Мастер меня зовет…

Она убежала так быстро, что я не успела ее остановить. Так быстро, будто у нее выросли крылья. Я обернулась в ту сторону, куда она убежала. Там, возле входа в уголок отдыха, где мы сидели, стоял Алекс Назаров. И смотрел прямо на меня. Его красивое лицо было перекошено бешенством. А руки сжаты в кулаки.

— Сука! — он прошипел тихо, но достаточно, чтобы я услышала, — наглая сука!

И как-то странно махнул рукой.

— Привет, Алекс, — я решительно встала и направилась к нему, — я тоже рада тебя видеть.

— Это ты натравила на меня ментов?

— Что за грубость — ментов? Почему не сказать красивее — работников правоохранительных органов? Это ты сам их на себя натравил, и нечего на меня так смотреть! В любом случае, нам надо поговорить. И, желательно, в менее людном месте. Поэтому идем со мной.

Под удивленными взглядами мы почти под ручку прошествовали к выходу из салона. Алекс был взбешен, но ради приличий держал себя в руках. Мы вышли на улицу и остановились.

— Куда ты собираешься меня вести? — прошипел он.

— В мою машину. Там и поговорим.

— Я не собираюсь сидеть с тобой в машине!

— А придется. Все равно у тебя нет другого выхода. И потом, ты сам очень хочешь со мною поговорить…

— С чего ты взяла?

— А иначе зачем ты приехал в салон? Ты правильно рассчитал, что, не поймав тебя, я стану охотиться за Жанной. А где легче всего встретиться двум женщинам? В парикмахерской. Тем более, что все наличные деньги Жанны ты забрал еще вчера, а новых она пока не успела приобрести.

— Ты, ………, сука! Какого черта ты меня оскорбляешь?!

— Я, Алекс?! Я тебя оскорбляю?! Или ты сам себя?

— Что ты хочешь?

— Поговорить! Так мы станем разговаривать?

— Идем в машину!

Когда мы уселись в уютном салоне моей машины, Алекс задал тот же самый вопрос:

— Какого черта ты натравила на меня ментов?

— Я никого на тебя не натравливала!

— Зачем ты ляпнула, что видела мою машину в ночь убийства этой грязной Клеопатры возле ее дома на Дмитровском шоссе?

— Откуда ты знаешь?

— Меня допрашивали в прокуратуре!

— А откуда ты знаешь, что это сказала я?

— Догадался! Больше некому!

— А разве тебя там не было?

— Не было! И ты прекрасно это знаешь! Я не понимаю, зачем ты выдумала все это и что от меня хочешь… Да я близко не приближался к ее дому! Мне позвонил Доминик и я помчался к нему! Ты же сама все слышала!

— Нет, я не слышала. Я не знаю, что это был Доминик. А вдруг ты попросил устроить кого-то этот звонок, чтобы избавиться от меня и побыстрей добраться до ее дома?

— Ну зачем мне было от тебя избавляться? Мы же ехали туда вместе! Если б не Доминик… ты же видела, в каком я был состоянии!

— Ты всегда в таком состоянии! А будешь еще в худшем!

— Что ты имеешь в виду?

— Ты любишь загребать жар чужими руками, Алекс! Как быстро ты согласился тогда на мое предложение, когда я сказала, что попытаюсь разобраться с Клеопатрой. А только запахло жареным — ты сразу поджал лапки и в сторону!

— Что ты от меня хочешь? Я не был возле ее дома! Зачем ты придумала эту чушь?

— А ты решил мне отомстить, да, Алекс? В отместку ты сказал, что Дима отсутствовал на съемках концерта ровно два часа?

— При чем тут это?

— При том! Ты выдумал такое, чтобы мне отомстить?

— Я не понимаю… Но Димы не было там, действительно! Меня спросили, и я сказал.

— Никто тебя не спрашивал! Ты намеренно вылез со своим рассказом!

— Да при чем тут вообще, где был твой урод, а где нет! Какое имеет знамение, был ли Дима на съемках!

— Очень большое! И не прикидывайся большим идиотом, чем ты есть! Оставь Диму в покое!

— Не понял…

— Сейчас поймешь. Если ты будешь настаивать на том, что Дима отсутствовал на съемках, я скажу, что ты убил Аллу из-за того, что Клеопатра передала ей запись… Ту самую запись, которую так тщательно хранил Сваранжи!

Я ожидала, что мои слова произведут эффект. Но не ожидала, что такой. Алекс стал таким белым, что я по — настоящему испугалась за его жизнь. На какое-то мгновение мне показалось, что сейчас он потеряет сознание. Алекс выглядел так, как будто из него разом вынули жизнь. Он стал похож на мертвого.

— Ты сумасшедшая… Ненормальная сука… что ты придумала… Зачем?

— Не одному тебе выдумывать истории! Оставь Диму в покое!

— Кто тебе сказал про запись?

— Алла. Перед своей смертью.

— Ты знаешь, что на флэшке?

— Тебе-то что?

— Не знаешь… Если б ты видела эту запись, мы бы сейчас здесь не сидели… Почему ты так меня ненавидишь?

— Я тебя ненавижу? Упаси Боже! Я просто не люблю, когда трогают моих близких людей, вот и все.

— Я оставлю в покое Фалеева. А ты оставь в покое мою жену! И больше к ней не цепляйся!