Ракета в морг

— Так и должно быть.

— Так я подозреваемый?

— Ставьте Джо в начало списка, лейтенант, — засмеялся Остин Картер.

— Почему? — озадачился Маршалл. — Мы только что разобрались со всеми осложнениями, возникшими с Хилари у Литературного общества Маньяны (и спасибо, Картер, за сотрудничество), но Хендерсон, по-моему, единственный, кто полностью очищен.

— О, но видите ли, лейтенант, ведь мы согласились, что запертая комната создана при помощи машины времени? А Джо — наш величайший авторитет в таких устройствах. Смотрите “Временной туннель” в новейших “Удивительных”.

— Подозрительно, — улыбнулся Маршалл. — А мотив?

— Миссис Фоулкс. Видели бы вы Джо после того чаепития.

Джо Хендерсон, не вставая, тем не менее словно зашаркал ногами.

— Но он не был знаком с миссис Фоулкс до нападения.

— Лейтенант! Как вы порой прозаично буквальны! Если всё дело построено на машине времени, почему бы мотиву не появиться после события? Тем самым преступление лишь становится изобретательнее — алиби создаётся тем, что отправляешься в момент времени, когда у тебя нет причины убить.

— Боюсь, Хендерсон, Картер раскрыл вашу жуткую тайну. Лучше сознавайтесь.

— Я не такой умный, — покачал головой Джо Хендерсон.

— Но, серьёзно, лейтенант, — продолжал Остин Картер, — вам следует прочесть “Временной туннель”. Там Джо не придуривался, это прекрасная вещь. Одна из самых блестящих научно-фантастических повестей за последние годы.

— Ты в самом деле так думаешь? — Джо Хендерсон, с его на десять лет большим Картера стажем в профессии, так сиял от удовольствия, как актёр-любитель, только что услышавший доброе слово от Лантов^[60].

— Разумеется. Хендерсон всё ещё Старый Мастер, когда сам этого хочет. А эта Сторм Дарроуэй… Боже мой, какая девка! Если бы я встретил такую женщину, тысяча межпланетных цивилизацией рухнула бы, а мне было бы всё равно!

— Героиня “Временного туннеля”? — спросил Маршалл.

— Конечно, нет. Вы не знаете Хендерсона, лейтенант. Злодейка. Героиня скучнее помоев. Видите ли, одна из торговых марок Хендерсона — Две Женщины. Те самые, что проходят сквозь всё творчество Райдера Хаггарда. Одна представляет Добродетель, светловолосую, красивую, добрую и скучную. Другая воплощает Порок, чёрный, прекрасный, злой и блистательный. Меня всегда удивляло, почему Джо может писать только о злых женщинах.

— Могу я сыграть в психоаналитика-любителя? Возможно, он тайно убеждён, что женщины злы, поэтому способен убедительно изобразить только злую женщину.

— Мило, — кивнул Картер. — Что ты на это скажешь, Джо?

Джо Хендерсон колебался.

— Не знаю, — наконец, протянул он. — Думаю, это просто подсознательное убеждение, что у женщины паучья кровь.

8

— Да, — сказал клерк в отеле “Элитный”, — любому, кто ошивался поблизости, легко было догадаться, кто такой Луи Шалк. Конечно, его оправдали по делу Аустерлица, но все мы знали, чем он промышляет.

— И вы думаете, — спросил Маршалл, — что Тарбелл это знал?

— Не могу сказать. Он мало разговаривал с людьми. Но вполне мог знать.

Маршалл кивнул. Всё сходилось. Любой знакомый Тарбелла, навестивший его здесь и убивший, мог тут же узнать, где заказать бомбу.

— О… И, лейтенант…

— Да.

— Вы просили меня сказать вам, спрашивал ли кто-то о Тарбелле.

— И?

— Ну, кто-то был. Не то чтобы спрашивали его, но о нём.

— Хороший человек. Кто?

— Одна из тех монахинь, что иногда приезжают сюда по социальной работе. У нас туберкулёзник на четвёртом, и она хотела его забрать. Так что мы разговорились об убийстве, и она стала спрашивать о том человеке, который время от времени навещал Тарбелла, и показала мне фотографию, спросив, похоже ли на него, и будь оно всё проклято, если не похоже.

Глаза Маршалла вылезли из орбит. Его не удивило, что гордое любопытство сестры Урсулы побудило её исследовать “Элитный”, но где, ради всего святого, могла она раздобыть фотографию любого из подозреваемых?

— Вы были так расплывчаты в своём описании, — возразил он. — Как вы могли его узнать?

— Я почти забыл, — извинился клерк. — Тут столько народу приходит и уходит. Но когда я увидел фотографию, в памяти всё всплыло. Она оставила её мне, чтобы я показал вам. Это где-то тут… О, да вот она.

Он протянул фотографию. Это была страница, вызванная из журнала киноманов, поразительный кадр, запечатлевший замечательного актёра Норвала Причарда в его великой роли доктора Дерринджера.

9

— Вот и все недостающие фрагменты головоломки, — проговорил Маршалл, проводя кистью по своему лучшему костюму. — А сегодня ты со всеми познакомишься.

Леона исполнила перед туалетным столиком несколько сложных манёвров.

— На следующую премию тебе придётся купить мне зеркало в полный рост. Бельё не вылезает?

— Немного.

— Так мило со стороны мистера Чантрелла пригласить нас на свою вечеринку. И мне так любопытно увидеть этого твоего Хилари. Никогда не было возможности увидеть жертву из твоего дела ещё тёплой.

— Не уверен, что слово “тёплый” годится для Хилари.

— Ракетная вечеринка… Должно быть, это забавно. А ракета может символизировать прояснение дела. Громкий шум и льющийся во все стороны свет…

– “Краса валится с неба”, — проговорил Маршалл и вопросительно добавил ещё одну цитату: “Краса есть истина”?^[61] Что ж, посмотрим.

Леона прислушивалась к крикам и бормотанию.

— О Боже… Вопит. Бьюсь об заклад, это отрыжка с той последней бутылочки. Милый, не проверишь, пока я…

Лейтенант Маршалл поднял свою кричащую дочку, прислонил к своему плечу и решительно похлопал по спине, но безрезультатно. Он сел на низкое, обитое ситцем кресло, взял её на колено и легонько встряхнул. Внутри него самого что-то оглушающе гремело.

Урсула вопросительно уставилось в отцовское лицо и приоткрыла губы, словно собираясь произвести желаемую отрыжку. Затем её взгляд переключился. Никакие посторонние звуки не отвлекали её. Ничего не шевелилось. Но что-то в углу комнаты потребовало её внимания.

Она пристально смотрела на это что-то следила за его медленными и нерешительными движениями. Отец вновь потряс её.

— Не обращай внимания, дорогая, — сказал он. — Срыгни. Как хорошая девочка.

Как только Леона вошла в комнату, малышка расслабилась и великолепно отрыгнула.

— Она что-то увидела, — сказал Маршалл. — Не знаю, как это явление объясняют авторитеты, но меня всегда бросает в дрожь, когда она так чертовски поглощена чем-то, чего нет.

— Может быть, это наш Человек-невидимка? — предположила Леона.