Ракетчики

— Ты имеешь в виду «наказание» Серёги новой женой?

— Типа того. Но это можно посчитать постоянной прибавкой к рейтингу социальных заслуг. Разве нет? Некоей компенсацией за доверие и риск на начальном этапе. Не так много людей пошло бы против системы. То, что я немного использовал волошбу для вашей вербовки, ничего не меняет.

— Надо же, я не заметил ничего такого.

— Чуть-чуть, потому и не заметил. Не переживай. Вы — реальные герои и патриоты. Я веду речь не об этом. О честности правителя. Это аналог закона. Того, идеального, которого никогда в жизни никто не видел. Оттуда росли корни кровавого воскресенья 1905-го года. Люди искали правды, надеялись найти её у царя. Люди желают, чтобы с ними поступали честно, справедливо, по закону, или даже по понятиям. К примеру, когда гаишник в моей первой жизни ловил меня на реальном нарушении правил дорожного движения, я молча доставал деньги. А когда он пытался «развести» меня, я дико возмущался, стоял до последнего, платить не хотел. Хотя в обоих случаях доказательная база была одинаковая: никакая. Любой человек должен иметь совесть, и жить по ней. То, что большая часть народа её сейчас потеряла, подменила жизнью по закону, спряталась за формальными отговорками — наша общая беда. И это нужно преодолеть, воспитать совесть. Твоё управление «Л» собирает кровавую жатву не ради крови, как таковой, не ради наказания предателей. Чем виноваты члены их семей? А для воспитания остальных. Поэтому пиар-составляющая этих действий важнее реальной.

— И что, это воспитает совесть?

— Страх заставить осознавать проступки, действовать праведно. А потом это войдёт в привычку. Следующее поколение будет копировать ДЕЙСТВИЯ родителей, и будет воспитано жить по совести. Ради воспитания детей сегодняшнего поколения, ты и режешь предателей.

— Что-то мы далеко ушли от темы.

— Как на меня, то всё понятно. Если я ругал того же Серёгу, то он и сам осознавал, что «накосячил». Чего на меня обижаться? Все мы можем совершать ошибки. Вопрос в мотивах, осознании и желании исправить. Я — ошибся. Лёха был прав: нужно было остаться циничным отморозком, не выделываться, дать парню умереть, не экспериментировать с волошбой. Если откровенно, я списываю это на свой молодой организм. Его гормоны иногда подталкивают меня к экстремальным поступкам. Хотя, чаще всего, мой старый ум обуздывает порывы молодого организма. Но в данном, конкретном случае, я не сдержался, ошибся, потом ещё ошибся в волшебном ритуале. Нужно за ошибки отвечать. Причём, не формально, по старой традиции: откупился и был таков. Чем мы тогда будем лучше врагов или коммунистов?

— Я понял. Но! Это не отменяет использование госресурсов в личных целях.

— Толя, родителей Чёрного я вытащил, злоупотребляя, но обязанности по кровному братству я взял лично.

— Ой-ой-ой! Как страшно! Перспектива: взять в жёны первую красотку города. Ужас!

— Я уже повинился. Именно она меня просила спасти её любимого. Что тут сказать? Молодой красивой девушке отказать труднее, чем старой и некрасивой.

— Га-га-га!

— Га-га-га!

* * *

— Нормально. Толя, останови плёнку. Там есть ещё что-то важное?

— Нет. В принципе, дальше можно не слушать.

— Эт самое, я считаю, что за последний период, Корибута править не требуется.

— Нормально, присоединяюсь. Серёга?

— По-человечески хочется отомстить. Дать ему пару лишних жён, как он мне. Чтоб знал. Мои меня так используют, что мама не горюй. Вижу интересную бабу, и как сытый кот на воробушка: надо хотя бы мявкнуть, а лень.

— А по существу, без хохм?

— А по совести — без замечаний.

— Кира?

— Как по мне — всё честно.

— Вишневецкий, Сергей?

— Претензий не имею.

— Иванов?

— Всё делает верно, более того, предлагаю за системное и настойчивое внедрение Вед в жизнь присвоить ему майорское звание. А «хохма», кстати — это «притча» на еврейском.

— Любите же вы, генерал, поумничать…

— Ха, нормально, ха! До лампочки ему наши звёздочки. Но смеха для… Голосуем.

Ритуал кровного братства. 23.12.97.

Через три дня после встречи с Чёрным Юревич доложил об изъятии семьи Черни. И собаки. Они без неё ехать отказались. Пришлось вернуться с матерью и забрать псину. Ещё неделю они ждали в тихой рыбацкой деревушке на побережье Тихого океана ближайшего ПП. И двинулись на далёкую родину.

По прибытии в СССР, фермеров поселили в Калмыкии. В Штатах они занимались коневодством. Это направление в СССР было полностью завалено. Им предстояло много интересной работы по специальности. Это несколько снизило градус недовольства. Ещё больше этот градус снизил визит сына с невесткой, помощь в обустройстве хозяйства на новом месте. Её оказали все друзья Ивана, которые совместили отпуск с трудом на строительстве фермы. После того, как Иван объяснил им причины перемен, они смирилась с судьбой, отнюдь не тяжкой. Как выяснилось, кипучая энергия отца привела к новому кредиту, который родные собирались отдать, реализовав чертовски привлекательный проект по выращиванию генномодифицированных семенных сортов сои. Вот беда, на тот год прилетела саранча и всё съела. Ферму на момент изъятия ещё не забрали, но она уже была в залоге у банка. И перспективы были туманны.

На новой старой Родине их позвали принять участие в необычном ритуале. Примечателен он был тем, что был реставрирован по старинной книге, и тем, что на него одновременно собралась часть правящей верхушки. Свидетелями ритуала выступали: со стороны Корибута: Емец и Вишневецкий, со стороны Ивана Чёрного: его друг, Олег Литвин и их куратор потока, капитан Погорелин. А также присутствовали родители обоих «братьев»: семья Черни из Калифорнии и мать с отцом Корибута.

Галина Вишневецкая, заместитель своего мужа, третьего министра идеологии, хотела это мероприятие провести с помпой, в прямом эфире. В ключе пропаганды ведической культуры и для демонстрации близости власти к народу. Смотрите, мол, у нас диктаторы братаются с бывшими зэками, хоть они будут убийцы и американские диверсанты. Но Корибут запретил. Сказал, что дело личное, широко освещать будет неправильно, а доказывать кому-то что-то — не видит смысла. Огорчило это неугомонную Галочку — не передать словами. Еле уболтала Диктатора провести запись ритуала для истории. На всякий случай. Поклялась, что в эфир или ещё куда, без его разрешения эта запись не пойдёт.

ГВ: Сегодня, в прямом эфире, пройдёт ритуал кровного братства. Это старый русский ритуал, который был прекращён христианской традицией. Подробностей ещё не знает никто. Кроме конечно того, кто его будет проводить.

А проводил ритуал генерал-лейтенант космических войск СССР, командующий космических войск, Иванов, по посвящению: волхв Светогор. Его предки по отцовской линии — староверы. Остались некоторые семейные реликвии, в том числе и книга. Часть знаний отец передал ему изустно. Можно сказать, что сан волхва ему перешёл по наследству. В раннем детстве проводят соответствующую проверку. Иванов её прошёл успешно. Ритуал кровного братания был описан в той книге, передаваемой по наследству в их роду.

Дмитрий Погорелин, капитан спецназа, чувствовал себя в своей стихии, когда воевал в Афганистане, когда учил курсантов и бойцов. А тут ему было непривычно. Мысли были далеко: в Афганистане. Вспомнился нетипичный рейд с Корибутом, когда они убили с полсотни «духов», пресекли караван с китайскими «калашами» и прочей ерундой, сбили пакистанцев на «Апачах». «Наши ребята тогда подрывались на итальянских и французских минах, в нас стреляли из английских снайперских винтовок, из китайских «калашей», «вертушки» сбивали американские «стингеры», тренировочные базы и много различной помощи «духам» предоставлял Пакистан, финансы щедрой рукой предоставляла Саудовская Аравия. Как тогда с СССР воевало полмира, так и сейчас наш скукоженный новый СССР воюет с двумя третями планеты. Что же им от нас надо? Нет, я понимаю, что они желают убить нас всех, до последнего младенца. Но: почему?!» Такие невесёлые мысли бродили в голове капитана Погорелина.

По-деловому подошёл к данной процедуре генерал-полковник Емец. Надо — значит надо. Он не лез в те вопросы, в которых не разбирался: идеологию, экономику, ведические традиции, прочее. Но насмерть стоял там, где считал себя компетентным профессионалом. Он был мотором военной составляющей команды. Он писал план понуждения к миру Польши, он составлял план ГКЧП, сохранения кусочка СССР, он разработал план ликвидации враждебного режима в Турции. И прочая, прочая, прочая…

Олег Литвин чувствовал себя раскованно и безответственно. Хотя и был свидетелем Чёрного. Ваня, дружбан, попросил — ладно, буду. Но не понимал: нафига козе баян? Но портачить «сходку» не собирался: Корибута он уважал ещё со школы.

Чёрный и Корибут сделали надрезы на левых руках, соединили. Считается, что кровь перемешается, и они станут кровными братьями. Волхв Светогор напевает заклинание, наговор. Вот. Вокруг расставлены атрибуты: идолы, с написанными на них рунами. Это всё что-то означает.

Вот и всё, закончилась магическая часть… Быстро. Но и без этого ритуала, передав кровь Чёрному, Корибут добавил слабое место в свои доспехи. Светогор объяснил давеча: враги могут через кровь Чёрного теперь наложить проклятие на него, на Корибута. И парировать эти чары будет крайне сложно. Ногти, волосы — тоже допустимо, но значительно слабее крови. Впрочем, враги могли для своих тёмных дел взять кровь у родителей, сестры, так что: одним слабым местом больше — одним меньше… А чувств особых, как всегда, Александр не испытывал. Сделал, что посчитал должным, и точка.