Ралли

Если Фэй была согласна, то Бринн хотела получить возможность поговорить.

Дверь с резким скрипом распахнулась. Плотная медсестра с короткими седыми волосами, одетая в розовую форму, тепло улыбнулась нам.

— Здравствуйте. Вы Фэй.

Фэй кивнула.

— Это я.

— Ваша мама постоянно говорит о вас. Вы действительно такая хорошенькая, как она говорит.

Рука Фэй дернулась в моей, без сомнения, она была шокирована таким комплиментом от своей матери.

Глория клялась Фэй, что Бринн изменилась. Возможно, это было правдой.

— Заходите. — Медсестра пригласила нас внутрь.

Мы ввалились внутрь, рука Фэй выскользнула из моей, и мы последовали за медсестрой по короткому коридору в гостиную. На кофейном столике горела свеча, комнату наполнял аромат ванили и сахара.

— Она в своей спальне, — сказала медсестра. — Позвольте мне сказать ей, что вы здесь.

Фэй медленно повернулась, осматривая помещение.

— Здесь чисто. Раньше здесь никогда не было чисто.

Я не сводил с нее глаз, пытаясь понять, что происходит у нее в голове, но она была пуста. Зомби-Фэй вернулась.

— Заходите, — крикнула медсестра.

Фэй обхватила себя руками за живот, сжав локти, и прошла через комнату, по узкому коридору, который вел к лестнице.

Медсестра кивнула, жестом приглашая нас в спальню Бринн.

— Привет. — Бринн лежала в постели, завернувшись в одеяла. Ее бледное лицо просветлело при виде дочери. — Я не думала, что ты придешь.

— Я, эм… — Фэй сглотнула и потерла кончик носа. — У меня нет занятий этим утром.

Здесь пахло антисептиком, лекарствами и смертью. Эти запахи обожгли мне ноздри, когда я переступил порог вслед за Фэй.

В комнате, как и во всем доме, было чисто и прибрано.

— Не хотите присесть? — Бринн кивнула в сторону пустого стула в углу. — Простите, что не встаю. Сегодня я хорошо отдохнула. После процедур мне дают хороший стероид. В такие дни передвигаться легче. Но когда все проходит, от меня становится мало пользы.

Должно быть, в среду она проходила курс лечения, потому что в тот вечер выглядела ужасно, но в десять раз лучше, чем сейчас.

Я никогда раньше не видел, как кто-то умирает, но, без сомнения, Бринн недолго осталось жить на этом свете.

Это было то, что уготовано маме Маверика? Суждено ли ему сидеть у постели и смотреть, как Мередит увядает, превращаясь в кожу и кости?

Фэй не пошевелилась. Она просто смотрела на свою мать, застывшую в пространстве между дверью и кроватью.

— Пожалуйста. — Бринн снова попыталась улыбнуться, но улыбка едва тронула ее губы. — Посиди со мной.

В ее голосе была мольба, как будто она знала, что, если Фэй уйдет отсюда, это будет последний раз, когда она увидит свою дочь.

Я положил руку на поясницу Фэй, не подталкивая, не притягивая. Просто прикоснулся, чтобы она знала, что я здесь.

Она на мгновение прислонилась ко мне, забирая то, что ей было нужно, затем подошла к стулу и присела на краешек.

Я отошел к стене, остановившись рядом с комодом с пятью выдвижными ящиками. На нем стояла фотография в рамке, выцветшая и пожелтевшая от времени.

Женщина смеялась в камеру. Я моргнул дважды, на мгновение подумав, что это Фэй. Но на ней была изображена Бринн, молодая и здоровая, какой она была в прошлые годы.

Фэй была так похожа на свою мать, что это было невероятно.

— Глория рассказала мне о ребенке. — Усталый взгляд Бринн метнулся к животу Фэй — ее фигура была почти скрыта пальто, но сомнений быть не могло: она беременна. — Мальчик?

— Да. — Фэй кивнула.

— Я надеюсь, что у него будут такие же красивые волосы, как у тебя. У тебя такие красивые волосы.

Фэй уставилась на пятно на старом ковре.

— Спасибо, что пришли, — в голосе Бринн послышались слезы. Затем раздался кашель, такой сильный и громкий, что, казалось, он разрывал ее тело надвое.

Прибежала медсестра и сидела рядом с Бринн, пока приступ не закончился. Затем она дала ей глотнуть воды и помогла снова откинуться на подушки.

— Ей трудно много говорить, — сказала медсестра.

Вот и поговорили.

— Я в порядке, — голос Бринн был прерывистым и грубым.

Медсестра грустно улыбнулась ей и вышла из комнаты.

— Прости, Фэй. — Бринн тяжело дышала, как будто каждый вдох давался ей с трудом.

Вероятно, так оно и было, учитывая, что у нее был рак легких. Рак легких в последней стадии.

Ее лечение было направлено лишь на то, чтобы оттянуть смерть, но они ничего не могли поделать. В среду она сказала нам, что ждала слишком долго.

— Я просто хотела сказать тебе это. — По лицу Бринн потекли слезы. — Пока могу.

Подбородок Фэй задрожал, когда она прикусила нижнюю губу, борясь со слезами.

Я подошел к ней и протянул руку.

Она без колебаний взяла ее и сжала так сильно, что у меня хрустнули костяшки пальцев.

— У вас есть имена? — Бринн, казалось, отчаянно хотела поговорить. Ждала хоть какого-нибудь ответа от своей дочери.

Но Фэй молчала, поэтому я ответил за нее.

— Пока нет, — ответил я. — Мы все еще обсуждаем.

— Я отправила Глории список. Она прислала его?

Я грустно улыбнулся ей.

— Да, прислала.

— Вам не обязательно ими пользоваться, — прохрипела Бринн, и звук, вырвавшийся из ее груди, был таким громким и жалобным, что заполнил комнату.

— Гарри? — Фэй подняла голову, все еще сжимая мою руку.

— Нет. Джейсон?

Она покачала головой.

— А как на счет Гэннон? — спросила Бринн. — Назови своей фамилией? Может, это будет не основное имя, но это хорошее второе имя. В некотором роде уникальное.

Взгляд Фэй переместился на ее мать. Пустота исчезла. И моя девочка, моя чертовски сильная Фэй, подарила своей матери благодать. Заслуживала Бринн этого или нет, но сердце Фэй было достаточно большим для них обеих.

— Хорошая идея, мам.

— Спасибо, — промурлыкала Бринн, прикрыв глаза. — Мне она тоже нравится.

Глава 32

Фэй

— Привет. — Маверик зашел на кухню с пустым стаканом.

— Привет. — Я взяла последние вилки и ложки из корзины посудомоечной машины, чтобы убрать их в ящик для столового серебра.