Ранчо "Счастливое сердце"

Медленно — это хорошо. Наберись терпения. Когда Сайлас будет готов, он заявит на меня права. Просто нужно было подождать, пока он не решит, что время пришло.

Фильм продолжался, и я изо всех сил старалась дышать ровно. Просто потому, что мой разум решил позволить ему взять инициативу в свои руки, не означало, что мое тело согласилось с планом. Сексуальное напряжение между нами было тяжелым и соблазнительным. Сайлас тоже это почувствовал. Он изо всех сил сдерживал себя, он громко скрипел зубами, но так и не пошевелился.

Если он еще ничего не сделал, то, вероятно, и не собирался. Сегодня была не та ночь, чтобы двигаться вперед. Отлично. Здорово. Великолепно. Я сделаю то, что посоветовал мой журнал, и буду наслаждаться тем, что мы двигаемся медленно. Да, точно.

Как раз в тот момент, когда я смирилась с просмотром фильма, рука Сайласа скользнула по моей щеке. Его лицо наклонилось ближе, когда его большой палец погладил мою кожу. Мой пульс участился, и я боролась с желанием сократить этот последний дюйм между нами.

Его губы были прямо там. Приглашают меня. Умоляют меня. Я почти поддалась на их приманку, когда комнату заполнил пронзительный звук будильника Сайласа.

Серьёзно?

Сайлас отклонился в сторону, ворча себе под нос и одновременно отключая будильник.

— Время отправляться в амбар? — Я попыталась скрыть свое разочарование за фальшивым весельем.

Он вздохнул.

— Да. Ты можешь остаться здесь, если хочешь.

— Я бы хотела пойти с тобой, если ты не против.

— Конечно. Давай я принесу тебе толстовку. — Он взбежал по лестнице, прижимаясь к задней стене лофта, и порылся в своем шкафу, пока мне потребовалось несколько минут, чтобы собраться с мыслями.

Не торопись, Фелисити. Я не могла позволить себе расстраиваться и быть назойливой. Сайлас хотел не торопиться, и я могла дать ему это, даже несмотря на то, что это убивало меня.

Когда он спустился вниз, то протянул мне старую зеленую толстовку. На лицевой стороне был логотип нашей старшей школы.

— Я уже много лет не надевала толстовку «Prescott High Mustangs». Потрясающе!

Он ухмыльнулся.

— Подумал, что тебе понравится.

Я натянула ее через голову и сделала глубокий вдох, вдыхая стойкий запах кондиционера и Сайласа. Шансы на то, что он когда-нибудь получит эту толстовку обратно, были ничтожны.

— Черт. Мне следовало подумать об обуви. — Я посмотрела вниз на свои босые ноги и поняла, что на мне были только туфли на каблуках, которые я надела на ужин.

— О, э-э, у меня для тебя кое-что есть. — Сайлас потер затылок, направляясь в прачечную.

Я последовала за ним, наблюдая, как он полез в шкаф и вытащил пару совершенно новых черных резиновых сапог до колен. Подошвы были тяжелыми с толстым протектором, идеально подходящими для работы на улице в грязи.

Я проглотила комок в горле.

— Резиновые сапоги? Ты достал их для меня? — Я присматривалась именно к этой паре в магазине спортивных товаров, но они были недешевыми, и поскольку я не была уверена в своей ситуации с трудоустройством, я отказалась от них. Я была невероятно тронута тем, что Сайлас догадался достать их для меня.

Эти совершенно непривлекательные, но очень функциональные ботинки были невероятно продуманным подарком. Сайлас всегда заботился обо мне. В худшие ночи моей жизни он никогда не подводил меня. Моя грудь казалась слишком тесной для моего сердца, и я с трудом дышала.

— Что? — прошептал он. — Тебе не нравятся?

Я помотала головой.

— Нет! Нет, они замечательные. Спасибо тебе.

— Самое меньшее, что я мог сделать, это купить тебе пару ботинок, чтобы твои модные туфли не испортились. Я благодарен, что ты предложила мне помочь здесь. Это очень много значит.

— Правда? — прошептала я. — Ты же не думаешь, что я просто какая-то глупая городская девчонка, которая собирается встать у тебя на пути?

Он заправил выбившуюся прядь волос мне за ухо.

— Правда.

Я улыбнулась и взяла свои ботинки, чтобы не поддаться искушению поцеловать его.

— Они идеальны. Даже как раз моего размера.

— Тебе нужны какие-нибудь носки?

— Нет, и так нормально. Дай-ка я возьму свои перчатки. — Я порылась в сумочке и вытащила перчатки, которые Сайлас подарил мне на Рождество. Они не сочетались ни с одним из моих пальто, но я все равно повсюду носила их с собой.

Сайлас влез в свои собственные резиновые сапоги и достал из шкафа у двери поношенное фланелевое пальто. Он спрятал волосы под бейсболку и натянул перчатки, которые я купила для него. Холодный воздух ударил мне в лицо, когда мы вышли на улицу и обогнули сарай спереди.

— Так что, когда мы войдем туда, просто немного отойди, пока я проверю ее. Как и в случае с лошадьми, главное — двигаться медленно и спокойно.

Я кивнула.

— Хорошо.

Он открыл одну из больших деревянных дверей сарая и закрыл ее за мной. Запах соломы и кожи заполнил мой нос. Сарай был широким, длинным и на удивление чистым. Трудно было поверить, что сразу за стогом сена у дальней стены находилась квартира Сайласа.

С левой стороны был ряд деревянных прилавков. Правая сторона была уставлена полками для инструментов и крючками, полными веревок, цепей и кожаных ремней. Седла покоились на деревянных стойках, привинченных к стене.

Я последовала за Сайласом ко второму стойлу, где стояла огромная черная корова. Примерно через три стойла Кураж высунул голову наружу.

— Где остальные лошади?

Он усмехнулся.

— Тебе не обязательно говорить шепотом. И все они снаружи. Мы загоняем их сюда только в том случае, если собираемся покататься верхом. Я взял на себя смелость проверить коров, так что он может оставаться внутри, где тепло. Ему это нравится, потому что он балуется зерном, и я думаю, мама тайком таскает ему яблоки.

Сайлас медленно открыл ворота стойла и пристроился рядом с коровой. Он начал ощупывать ее бок, затем переместился к ее заду, где происходили какие-то отвратительные вещи. Пока он проводил свой осмотр, я вернулась к осмотру сарая.

Каждый раз, когда мой взгляд останавливался на Кураже, он смотрел на меня с неодобрением. Как будто бы говоря, что я трусишка. Наконец-то с меня было достаточно, поэтому я скорчила гримасу и показала ему язык. Вот так, конь. Он громко фыркнул, что заставило меня подпрыгнуть. Черт возьми. Один — в пользу зверя.