Раненый зверь

Нам передают меню с десертами. Он отказывается, я следую его примеру. Он также отказывается и от кофе. И я понимаю, что он не хочет ехать ко мне домой.

Он отстраняется от меня, как бы отталкивая меня.

Это больно до безумия. Почему? Что я сделала? Как он может просто выкинуть меня из своей жизни без всякой на то причины? Я начинаю злиться, но не могу выразить свой гнев словами. Какая-то часть меня понимает, чтобы это ни было, по-видимому серьезно, что-то внутри гложит и съедает его. Счет оплачен.

— Пойдем, я отвезу тебя домой, — говорит он, поднимаясь.

Я киваю и забираю свою сумочку. Да, он наверняка хочет избавиться от меня. Мы идем к машине в молчании, в полной тишине едем домой. Подъехав к подъезду моего дома, я поворачиваюсь к нему.

— Я позвоню тебе завтра, — тихо говорю я.

— Да, хорошо.

Он наклоняется и едва целует меня в щеку.

— До свидания.

Он отпускает меня, словно я женщина, которая его совершенно не заботит. Я чувствую себя брошенной. Я вглядываюсь в его лицо-маску.

— Я сделала что-то не так, Дом?

Он отрицательно качает головой.

— Нет, это не ты, — и сжимает руль. — Это не ты, — снова повторяет он, как будто в этих трех словах кроется решение, что с ним происходит.

— Спокойной ночи, — говорю я.

— Спокойной ночи, Элла, — негромко отвечает он.

Я грустная и расстроенная выхожу из машины. Он ждет, пока я не войду в дверь моего дома, потом отъезжает. Я прислоняюсь к стене в фойе и прислушиваюсь к реву двигателя, исчезающего в ночи, не спеша поднимаюсь по лестнице в свою квартиру. Я захожу внутрь, в гостиной горит лампа. Я иду к дивану и тяжело плюхаюсь на него, словно весь мой мир рухнул.

Я люблю этого мужчину, и не могу понять. Человек закрыт для меня. Единственное, когда он реальный со мной — в постели, но сегодня он отказался даже от меня.

Я чувствую нутром, что нас что-то связывает.

Он становился настоящим со мной, но достаточно ли этого?

Я иду в свою комнату и сажусь перед туалетным столиком. Смотрю на себя в зеркало — ошеломленная и потерянная, и мне хочется плакать, но я не плачу. Я говорю себе, что я сильная. Я смогу быть сильной для него и для себя.

Как-нибудь он расскажет мне, что случилось.

Когда-нибудь я заставлю уйти его демонов. До этого дня, я буду ждать и любить его. Я смываю косметику с лица, одеваю пижаму и заканчиваю свой туалет. Затем я возвращаюсь в гостиную, послушать музыку.

Я слушаю Heart Stairway to Heaven, эта грустная песня вызывает у меня слезы. Песня заканчивается, и мой телефон вибрирует — сообщение от Дома. Я с таким отчаяньем хотела открыть сообщение, что роняю телефон на пол. Тут же хватаю его и щелкаю на текст.

Ты еще не спишь?

У меня руки трясутся, пока я пишу одно слово: «Нет» и нажимаю кнопку «Отправить». Я закрываю рот рукой и жду. Телефон практически сразу же вибрирует ответом:

Не ложись в кровать. Приеду через 10 минут.

Я смотрю на текст, у меня такое чувство, будто я выиграла в лотерею. Я вскакиваю с дивана и бегу в спальню. Моментально снимаю пижаму, заменяя ее секси ночнушкой — прозрачной, с глубоким вырезом и маленькими перламутровыми пуговками. Я зажигаю ароматические свечи, накладываю блеск для губ, расчесываю волосы и прохожусь по запястьям духами.

Оставшись довольной своим внешним видом, я возвращаюсь в гостиную, и поскольку я дала ему ключ от своей квартиры еще на прошлой неделе, в сексуальной позе сажусь на диван. Я слышу, как ключ поворачивается в замке и поспешно поправляю волосы. Дверь открывается, он замирает в дверном проеме, слегка покачиваясь. Заходит и закрывает дверь, прислонившись к ней спиной. Я смотрю на него — он мертвецки пьян!

— Привет, тигрица, — заплетающимся языком говорит он.

— Привет тебе, — осторожно отвечаю я.

Он начинает подходить ко мне, оступается, приводит себя в равновесии, продолжая свой путь.

— Ты в таком состоянии вел машину? — недоверчиво спрашиваю я.

Он кивает.

— Господи! Дом. Ты же едва стоишь на ногах. Ты мог бы убить себя… или кто-то еще.

— Я никого не убил, — бормочет он, — но убью любого, если они тебя побеспокоят.

Я встаю.

— Я сварю тебе кофе, — отвечаю я, направляясь в сторону кухни. Да, я люблю этого мужчину, но с пьянством за рулем я не собираюсь мириться. Проходя мимо него, он притягивает меня к себе, я упираюсь в его твердое, накаченное тело.

— Я потратил много времени и денег, чтобы получить свой статус. Я еще не хочу трезветь, благодарю, — говорит он.

Я смотрю ему в глаза, в них нет напряжения, они слегка замутненны. Мне кажется, сейчас самое лучшее время.

— Хорошо, тогда давай посидим и поговорим.

Он медленно отрицательно качает головой.

— Я не для того приехал к тебе, чтобы сидеть и говорить.

— А что ты хочешь, Дом?

— Мне всегда хочется это делать с тобой, когда ты рядом, Элла.

У меня появляется дрожь. Вот оно. Отчетливое и ясное доказательство того, что я ничего для него не значу, кроме как потрахаться. Я влюблена в этого парня, а он, единственное хочет всего лишь трахаться со мной.

— Ты только этого хочешь от меня?

Он хмурится и внимательней присматривается ко мне.

— Аууу, Элла. У нас есть секс. Разве это плохо?

Я молчу.

— Пошли, детка. Лежачего не бьют.

— А ты лежачий?

Он выдыхает.

— А то ты не видишь.

— Что случилось, скажи мне, пожалуйста?

— Тебе лучше не знать.

Я с разочарованием смотрю на него.

— Но я хочу знать.

— Поверь мне, не захочешь знать.

Я смущена и заинтригована. Что же такое существует, чего я не захочу узнать?

Он снова хмурится.

— Я не могу тебе рассказать, — говорит он и проводит пальцем по моей ложбинке, посматривая мне в глаза. — Ты такая красивая, — шепчет он.

В свете свечей его глаза поблескивают, я шумно выдыхаю. Играет музыка. Он такой сладкий и пьянящий, и словно происходит волшебство, но сейчас это не так. Нас окружает чувствующая грусть. Он тяжело вздыхает, и глубокая морщинка появляется у него между бровей.

Я ощущаю тяжесть на сердце.

— Разные воспоминания скрываются в груди, — бормочет он, прикрывая глаза, а потом распахивает их — в них стоят слезы. Он такой уязвимый сейчас.