Раннее утро

Л ю б а ш а. Знаю. Даже звать меня стал Ольгой… Эх, Кирька, Кирька, сломал ты мою жизнь.

К и р и л л. Не будем искать виноватого. Ни к чему… Хотя верно… И не только твою…

Л ю б а ш а. Может, тебе плюнуть на все условности и поехать.

К и р и л л. Для меня дороги туда нет. (Пауза.) Ты не обижайся, но нам с тобой ни к чему кривить душой. Живем мы и живем себе, вроде тихо-мирно, а радости никакой…

Л ю б а ш а. Ты за меня не расписывайся… Впрочем, все правильно. И что же ты предлагаешь?

К и р и л л. Мне надо уйти. Отсюда.

Л ю б а ш а. Куда?

К и р и л л. Найду место. Временно поживу в конторе.

Л ю б а ш а. Я не то подумала… А может, мне уехать?

К и р и л л. Зачем? Мы же не враги с тобой.

Л ю б а ш а. А затем, что я не могу так. Я не смогу. Это будет не жизнь, а пытка. Понимаешь? А уеду куда-нибудь подальше, может, с глаз долой — из сердца вон. Решено, Кирька, я уеду. Все! Так оно и должно быть.

К и р и л л. Не решай сгоряча.

Л ю б а ш а. Если признаться тебе, я уже не раз думала об этом. Только тебе не говорила.

К и р и л л. Ну, смотри… Я пошел.

Л ю б а ш а (механически). Будь здоров.

Кирилл уходит.

(Смотрит ему вслед.) И куда бы я ни уехала, никогда тебя не забуду… До смерти… Как хорошо, что ты ничего не знаешь. И не узнаешь! Пусть эта бабья радость будет только моей.

КАРТИНА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Комната Ходосов. Обстановка почти та же, что и в четвертой картине. О л я собирается уходить. С в и р и д о в а, стоя у окна в грустной задумчивости, следит за ней.

С в и р и д о в а. Я очень огорчена. Неужто так необходимо ехать тебе именно завтра?

О л я. Нельзя откладывать. Сушь! А зима на носу. Озимые гибнут. А на моем участке словно зеленый ковер. Но это было неделю назад. Я должна ехать. У меня на него вся надежда.

С в и р и д о в а. И далеко этот участок?

О л я. Километров около двухсот. В степной глуши. Я отправлю тебя сегодня ночным. Сама отвезу. И в вагон посажу.

С в и р и д о в а. Ну что же, можно и сегодня. (Просяще.) Отдай Николашку!..

О л я. Да я с ума сойду!.. Нет, нет!..

С в и р и д о в а. Пусть мальчишка погостит. Ты собираешься ехать к Кириллу, вот на обратном пути и заберешь.

О л я. Нет, мама!.. И не будем больше обсуждать. Что же касается моей поездки (пауза) туда… не знаю…

С в и р и д о в а. Что, не решаешься?

О л я. Видишь ли… Много причин… Дело к зиме.

С в и р и д о в а. Николашка небось скучает.

О л я (взглянув на портрет Кирилла). Он каждое утро здоровается с ним и подолгу разговаривает. Стихи перед портретом читает. (Словно встрепенувшись.) Значит, машину заказывать?

С в и р и д о в а. Придется. Если увидишь Ксению Петровну, спроси, приготовила ли она ответ отцу. Да, вот еще что, совсем забыла. Папа просил узнать, какова судьба последней рукописи Кирилла. Именно последней. Он взял ее с собой?

О л я. Нет. А что?

С в и р и д о в а. Ничего. Просто хотела узнать. Ну да бог с ней, с рукописью. (Не без грусти.) Знала бы ты, как мне не хочется уезжать. Мы даже не поговорили как следует.

О л я. Вот скоро получу отпуск и прямиком к вам. И Николаху привезу. Тогда уж наговоримся. Ну, я пошла. (Уходит.)

Свиридова провожает ее до двери, затем останавливается у окна, стоит задумавшись. Распахивается дверь, возвращается О л я.

О л я. Мама, я тебе не то сказала. Вернее — неправду. Я ездила. Туда. Только никто здесь об этом не знает. Думают, у вас была. Так вот… Мы с Кириллом расстались…

С в и р и д о в а. Оля! Как?

О л я. Ну как. Разошлись. В общем, я там лишняя. Теперь ты знаешь все. Главное. (Кладет голову матери на плечо.) И больше ни о чем не спрашивай. Потом… когда-нибудь…

С в и р и д о в а. Олюшка… (Гладит ее по голове.)

О л я. Хожу как чумная. Думать об этом не хочу… а оно из головы не идет… (Берет себя в руки.) Только ты, пожалуйста, не расстраивайся. Все уже позади. Папе ни слова. Впрочем, как знаешь. А тебя я сегодня провожу. (Останавливается у порога, сжимает голову руками.) Не знаю, как все это я объясню Николахе. А ведь надо!.. Что делать! Как сказать?.. (Уходит.)

Свиридова какое-то мгновение неподвижно стоит среди комнаты. Она словно застыла и не замечает, как по щеке катится слеза.

С в и р и д о в а. Олюшка… Радость ты моя… Да могла ли я думать… Чем же тебе помочь?.. Чем?.. Не знаю… Не знаю…

В дверь стучат.

Пожалуйста! Войдите!

А н т о н (входя). Здравствуйте. Должно, не узнаете меня? Встречал вас когда-то, еще Кирилл Никитич был дома.

С в и р и д о в а. Да-да. Как же, помню. Прошу.

А н т о н. Как отдыхаете?

С в и р и д о в а. Спасибо. Ничего.

А н т о н. А у нас-то с тех пор такой водоворот…

С в и р и д о в а (резко меняет тему разговора). Какие у вас виды на урожай будущего года?

А н т о н. Как вам сказать?! Третий год подряд сухмень стоит. Просто беда. Жгет и жгет… Я насчет чего пришел? Поговорить.

С в и р и д о в а. Пожалуйста.

А н т о н. Надо бы подсобить Ольге Алексеевне.

С в и р и д о в а. Не понимаю.

А н т о н. Я вчера еще хотел зайти, повидать вас, время не выбралось. Хватит человеку зря мучиться.

С в и р и д о в а. Простите, вы о чем?

А н т о н. Об ее жизни. Она, так сказать, без вины виноватая. Там с Кириллом Никитичем вышло расстройство, по себе знаю, какая тягость; тут на работе прижим из района. Шутка сказать — строгий выговор.

С в и р и д о в а. Разве?

А н т о н. А вы по знали? Есть такое дело. Переживи попробуй.