Расцвет и сближение социалистических наций в СССР

— Ты хочешь сказать, заклятие нейтрализовано этой самой печатью? Вот этим трезубцем?

— Да. Печать совсем свежая, она еще светится…

Илья пригляделся к трезубцу и внутренним зрением увидел золотистое ментальное свечение знака, стекающее на буквы-иероглифы заклятия, размывающее их, делающее буквы тусклыми и стертыми.

— Интересно, кому понадобилось ставить здесь эту печать? Не самим же охранникам? Странно… зачем заклятие «замка» вырезать на камне?

Словно в ответ на вопрос Пашина серый проводник разведчиков нырнул в траву под камень и пропал, и лишь тогда Илья понял, что под камнем начинается подземный ход.

— Ах ты, мать честная! Мне следовало бы догадаться. Твой Огнеглазый наверное уже был в храме и знает, как оттуда выбраться. А это означает, что он встречался с нашими друзьями. Ну что, полезем?

Илья встретил ясный взгляд девушки и прочитал в ее глазах ответ: что нам остается? Успокаивающе погладив ее по руке, он раздвинул космы травы у подножия камня и полез в темноту подземного хода, в глубине которого светились прозрачно-желтые глаза зверя.

Когда под землей скрылась Владислава, к камню подошел тот самый человек в камуфляжном комбинезоне, присел на корточки над входом в тоннель, прислушиваясь к долетавшим оттуда звукам, потом разогнулся и одним ударом ребра ладони снес каменную пластину с выбитым на ней трезубцем. Поднял над головой сухой прутик, застыл на короткое время, пока с неба к нему не спикировал обыкновенный воробей, уселся на плече. Мужчина посадил его на палец, поднес к глазам, проговорил коротко:

— Мы готовы.

Воробей слабо чирикнул в ответ, сорвался с пальца и скрылся в кронах деревьев, в большинстве своем пожелтевших и высохших. Мужчина проводил его взглядом, замаскировал вход в подземелье и направился к озеру, превращаясь в почти невидимую человеческому глазу тень.

ПЁС ПРЕИСПОДНЕЙ

Одежда сотника оказалась великоватой, однако выбирать не приходилось, в одной рубашке передвигаться по храму было бы непрактично. Сначала Антон, преодолевая брезгливость, попытался снять с потерявшего сознание предводителя хха штаны и куртку, потом решил осмотреть апартаменты сотника вместе с волком и был вознагражден, обнаружив хитроумно запрятанный в стену шкаф. Вскоре он стал похож на одного из хранителей храма, для полного сходства не хватало только бороды и усов.

Для Валерии нашелся черный плащ, напоминавший монашеский шушпан, который скрыл ее мирской наряд, так что и она не сразу бросалась в глаза, особенно издали, встреться им на пути служитель храма. Но обошлось. Коридоры огромного здания были на удивление безлюдны, будто его население вымерло, однако обострившееся чутье Громова подсказывало ему, что это далеко не так.

Храм жил своей размеренной, таинственной, мистической, мрачной жизнью и не обращал внимания на то, что творилось в его отдельных помещениях, оставаясь при этом опасным и зловещим, скрывая в неведомых глубинах дремлющие или занятые своим делом недобрые силы. Одну из этих сил Антон чувствовал как натянутую до предела дымящуюся струну, готовую вот-вот лопнуть, но понять, что означает эта «струна», не мог. Скорее всего это был луч внимания какого-то местного колдуна, обитающего в храме, и будь Антон один, он может быть и решился бы проверить свое предположение, но рядом была Валерия, поверившая в избавление от кошмара, и все мысли Громова занимала проблема побега.

Пока что им везло.

С момента выхода Антона из темницы прошел всего час, а он уже нашел Валерию и избавился от главного охранника обители демона, возомнившего себя великим мастером боя. Однако фортуна, как известно, богиня ветреная и капризная, не позволяющая успокаиваться на достигнутом, ее интерес следовало подогревать все время, и Антон принялся искать выход из создавшегося положения, мгновенно прокручивая в сознании все возможные альтернативы и безжалостно отбрасывая их одну за другой. В конце концов остался только один вариант — положиться на инстинкты и чутье волка, посланца Владиславы.

— А там — как получится, — вслух подвел итог своим размышлениям Антон. — Удача — удел смелых. Ты согласна?

Валерия, удивительно похожая на прекрасную молодую монашку с сияющими голубыми глазами, подошла к нему, не опуская взгляда, положила руки на плечи, медленно проговорила:

— Что бы ни случилось… ты должен знать… я тебя люблю, Гром!

— Я знаю. Ничего не случится, мы будем вместе, обещаю.

— Всегда?

— Всегда!

Поцелуй был недолог, но чрезвычайно сладок и приятен обоим, размыкать объятия никак не хотелось, однако время уходило, угроза сгущалась и нельзя было терять расположение фортуны.

Антон затащил в келью сотника его великана-телохранителя, закрыл за собой дверь и поспешил за волком Владиславы, проникновенно объяснив ему задачу:

— Веди нас к выходу, дружище. И постарайся пройти так, чтобы нас никто не заметил. Ферштейн?

Понял ли зверь слова человека, было неизвестно, однако сразу побежал вперед, к лестнице в конце коридора, и это можно было расценивать, как ответ.

Горизонт здания, где находилась келья сотника, явно лежал ниже поверхности земли, Антон это чувствовал, поэтому не сомневался в устремлении волка выбраться из подземелий наверх, однако серый союзник пленников миновал один, второй, третий этажи и продолжал подниматься, пока Антон не остановил зверя тихим свистом.

Волк, оглянувшись на свист, по привычке показал зубы и снова начал подъем. Антон посмотрел на Валерию, чье лицо смутно белело в сумраке лестничного пролета, пожал плечами и полез вверх, веря и не веря, что волк знает дорогу и ориентируется в помещениях храма. Он насчитал пять уровней здания, ни на одном из которых лесной хищник ни разу не остановился, когда наконец лестница закончилась и они вышли в коридор верхнего этажа.

Этот коридор был кольцевым, охватывая какое-то круглое помещение в центре здания. Антон на короткое время превратился в пустоту, включившую его «третий глаз», и внутренним зрением определил, что перед ними основание купола, венчавшего здание храма, расположенного над центральным молельным залом, превращавшимся во время прихода Морока в зал мистерий и «посвящения» послушниц в жрицы.

— Где мы? — прошептала Валерия, зябко вздрагивая от волнения.

— Это скорее всего апартаменты хозяйки храма, — так же тихо ответил Антон. — Я был здесь… вернее, внутри. Не понимаю, зачем он привел нас сюда.

Волк тем временем потрусил по коридору влево, принюхиваясь к следам на плиточном полу, и остановился у двери вполне современного вида, обитой деревянными дощечками с какими-то выжженными знаками, складывающимися не то в геометрические узоры, не то в письмена. У двери была металлическая ручка, но браться за нее не хотелось. По ощущениям Антона, дверь светилась изнутри угрюмым сиреневым светом. Она явно была закрыта с помощью заклятия «замка».

— Что будем делать?

Антон и сам хотел бы задать этот вопрос, но не успел, поймав своим «третьим глазом» сигнал тревоги. Кто-то большой и сильный поднимался по лестнице вверх, по-хозяйски уверенно и целеустремленно, и от каждого шага, казалось, вздрагивал не только пол коридора, но и воздух.

Выход в коридор с лестницы со стороны двери в келью верховной жрицы виден не был из-за скругления коридора, но Антон не стал ждать, когда неведомый великан появится в пределах видимости и обнаружит сюрприз в виде троицы пришельцев. Шепнув: «Ждите меня здесь», — он толчком воли приобрел саматву — состояние спокойствия, ясности мысли и полного отсутствия раздражения, и легким ветром переместился в точку, откуда становился виден выход с лестничной площадки.