Раскаленная броня. Танкисты 1941 года
Шрифт:
– Везучие вы, однако, – с легкой ноткой зависти произнес капитан-пограничник, закуривая самокрутку, едкий запах дыма ударил в нос. – Две или три мины рванули совсем рядом, а им хоть бы хны!
– Капитан, сейчас не до острот, – в голосе комиссара послышался металл. Пограничник кивнул. – Давайте лучше думать, как прорываться будем. Сидеть здесь долго не выйдет…
– Разрешите вопрос, товарищ полковой комиссар, – обратился Игорь.
– Разрешаю!
– Эта атака немцев… – Игорь запнулся, подбирает слова. – Немцы пошли на ликвидацию окружения?
Полковой комиссар недовольно опустил
– Не похоже на ликвидацию, лейтенант, – хмуро произнес Станкевич, недалеко разорвалась очередная мина, Лида вскрикнула, все пригнулись. Над головой просвистело несколько осколков. – На разгром больше сил направляют. Против нас же от силы батальон.
– Батальон? – недоверчиво переспросил Игорь. – Но зачем?
– А это ты у нашего капитана спроси, – кивнул на пограничника комиссар, тот забурчал что-то, вновь полосанул дальние кусты из ППШ. – Та немецкая колонна, которую вы разгромили, оказывается, важная очень была. Вон, – Станкевич кивнул на содрогающуюся от плача девушку, – Лидия рассказала, как из-за этого немца-эсэсовца и его отряда такой шмон в городе устроили… Постреляли человек двести! А этот батальон, видать, бросили на поиски диверсантов. Вот только не пойму, как они нас так быстро вычислили…
– Но ведь вас тут как минимум полк!
– То-то и оно, капитан, что полк тут только номинальный. Сам видел, кто тут у нас. Половина винтовки в руках уже держать не могут, да и местных много. Ну какие из них вояки…
Комиссар махнул рукой, тяжело вздохнул, вновь кивнул на Лиду. Баир с каждым выстрелом сжимает ее крепче – если что, пуля угодит сначала в него…
– Вон Лидочка сколько для нас сделала. Сразу, как только мы в кольцо попали, она наладила нам поставку медикаментов. Крохи, конечно! Но стольких людей спасла… – Лида всхлипнула, Шагдаров зашептал ей что-то на ухо, стал приглаживать волосы. – Жизнью рисковала, а передавала нам эти медикаменты. А еще Степан Захарыч нам здорово помогал! – Комиссар повернулся к капитану: – Кстати, Сорокин, где он?
– Не могу знать, товарищ комиссар.
– Хорошо, если жив останется, – вздохнул комиссар, в руках блеснул портсигар. – Хороший мужик все-таки!..
Игорь нахмурился. Одно напоминание о нем рождает неприязнь. Кстати, а что, если сейчас рассказать все комиссару? Хотя этот Захарыч наверняка убит уже где-нибудь… Но все-таки!
– Вор ваш Захарыч, товарищ полковой комиссар!
– Что? – удивился комиссар, зажженная спичка в сантиметре остановилась от едва не сорвавшейся с губ папиросы. – Ты чего мелешь, лейтенант!
Все удивленно посмотрели на Игоря, только капитан ухмыльнулся и вновь нажал на курок, автоматный треск больно ударил по ушам.
– Ничего я не мелю! – грубо отрезал Протасов. – Позапрошлой ночью я сам видел, как он набивал карманы вашим мылом и кули с гречкой растаскивал. Целый рюкзак набил!
Комиссар вперился взглядом в лейтенанта, казалось, что он хочет прожечь в нем дыру, Игорь спешно отвел взгляд. Станкевич повернулся к капитану.
– Что за бред несет лейтенант? Контуженный он, что ли? Ведь чепуха полная…
– Я и сам ему точно так же
сказал, когда он мне такое рассказал.– Ну точно контузило парня…
Внезапно с другой стороны землянки с грохотом разорвался снаряд, через секунду рванул еще один, ближе. Третий разорвался уже метрах в десяти от залегшего в кустах отряда. Комья земли черно-коричневым дождем посыпались на головы. В ушах стоит нестерпимый звон. Из леса вновь ударил плотный ружейно-пулеметный огонь. Послышались отрывистые команды на немецком.
– Уходить отсюда надо, товарищ комиссар!
– Согласен, капитан! – попытался перекричать пулеметный треск и хлопки разрывов комиссар Станкевич. – Значит, так: слушай мою команду! Ты, капитан, бери танкистов и дуй через перелесок в расположение 213-го полка! Это километра три-четыре. Здесь нам уже делать нечего! А там попытайтесь пойти на прорыв. Понял, капитан Сорокин?
– Никак нет!
– Что значит никак нет! – от удивления комиссар аж отшатнулся, выпученные глаза уставились на ретивого пограничника. – Это приказ!
На полянку из кустов высыпали немцы, трое из них с собаками. Фрицы тут же начали вести плотный огонь. Некоторые залегли. Капитан сплюнул, передернул затвор на одном из ППШ и затрещал короткими очередями. Несколько немцев тут же попадали на землю.
– Давай дергай, лейтенант, сам! – прокричал капитан, сунул Игорю один из своих пистолетов-пулеметов и диск с патронами. – Мы с комиссаром останемся. Давай! Давай! Каждая секунда дорога!
Лейтенант принял ППШ, растерянно кивнул. Очередной оглушительный разрыв заставил подскочить Игоря и броситься в направлении дальних землянок. Краем глаза он заметил, как за ним устремились Семен и Баир с Лидой.
Десять. Девять. Пять метров осталось до последней землянки! Последние несколько шагов Игорь буквально пролетел и со всего маху впечатался в деревянную стенку временного жилища. Грудь подпрыгивает как сумасшедшая, легкие жадно заглатывают воздух, горло свело от жажды.
Рядышком плюхнулись Семен и Баир с Лидой. Они тоже запыхались, у девушки расплелись волосы и теперь ниспадают на плечи светло-русым водопадом. Вдруг неподалеку кто-то взвизгнул. Лида обернулась и лицо ее засияло.
– Машка! – радостно воскликнула она.
Ребята обернулись и увидели, как медсестричка, которая ухаживала за Ромой Деминым, плюхнулась в объятия Лиды.
– Живая!.. – вновь обрадованно воскликнула Лидия.
Тем временем бой разгорается с новой силой. Отряд немецких пулеметчиков занял удобную позицию на окраине лагеря и теперь обстреливает почти любой сектор. Из леса бьют минометы, немцы с собаками двинулись наперерез отступающим.
– Уходить надо, – коротко произнес Игорь, рука привычно сжимает ППШ, глаза бегают по лагерю. – Зажимают нас, ребята…
– Мальчики, у нас идея есть! – обратилась вдруг Лида. Танкисты повернулись к ней, в глазах нескрываемое удивление. – Мы с Машей уйдем в соседнюю деревню. Она в пяти километрах отсюда.
– Зачем? – изумленно бросил Баир.
– Там тетка моя живет, – Лида вдруг опустила глаза, тяжело вздохнула. – Все равно в городе нам больше не жить…
– Но там же тоже наверняка немцы орудуют! – запротестовал Баир. – Да и сами вы не дойдете!