Раскаты грома

— И на кой черт они туда поперлись? — задал риторический вопрос в воздух Буревестник. — Смените лошадей, пообедайте — и поедем. Эй, кто там?! Обед на десять персон!

Из таверны вышел Патрик Доэрти — самоназначенный Великий Комтур, полевой врач, незаменимый помощник и просто хороший человек.

— Орра, что-то интересное? — спросил он, кутаясь в утепленный меховой плащ. — Есть шанс подраться?

— Что-то жуткое. Висельное Урочище! — как можно более значительным тоном произнес Аркан. — Как думаешь, почему его так назвали?

— Или там кого-то вешали, или — одно из двух, — по своему обыкновению принялся балагурить южанин.

— Вот и узнаешь, — кивнул Рем. — Бери коня, езжай в казармы городской стражи, узнай, кто отвечает за повешения и что он знает об этом урочище.

— А если там просто кто-то повесился? Ну, суицид? — было видно, что Патрику страсть как не хотелось ехать к стражникам.

— Так повесился, что на место его смерти сто лет дохлятину свозят? Сомнительно… Узнаешь что-то интересное — догонишь нас по дороге! — Аркан щелкнул пальцами, подзывая грума. — Седлайте моего жеребца!

Лицо мальчишки-конюха тут же скривилось: вздорный характер Негодяя успели изучить уже и тут.

* * *

Зима в Аскероне была мягкой — небольшой морозец часто сменялся оттепелью, что грозило распутицей и слякотью. Однако, щебеночные и мощеные брусчаткой и булыжником дороги в целом уберегали от этой беды, так что отряд всадников под началом Аркана добралась к развилке на Висельное Урочище за полчаса, чередуя крупную рысь и шаг, чтобы не утомлять лошадей.

На перекрестке располагался небольшой придорожный поселок: местные ортодоксы приторговывали продуктами сельского хозяйства и ремесла, всякой мелочью, что может понадобиться человеку в дороге, и какую он мог забыть приобрести, собираясь в дальний путь, но вспомнил, уже выехав из городских ворот. Лотки и небольшие навесы с прилавками виднелись тут же, у обочины, недалеко от добротных каменных домов и усадебных построек.

— Вот эта женщина, монсеньор, — один из дружинников, видимо — оптимат, указал на немолодую уже, но все еще привлекательную ортодоксальную мистрисс, которая с напряженным выражением лица восседала за прилавком с одеялами, пледами и покрывалами.

Завидев всадников, местные засуетились, принялись раскладывать товары так, чтобы они предстали перед возможными покупателями в самом выгодном свете. Однако, ветер расправил складки знамени с Красным Дэном Беллами, и мастерица дел одеяльных, узнающим взглядом осматривая визитеров, проговорила:

— Вы ведь прибыли не для того, чтобы покупать мои товары? Вы хотите разговаривать про Варавву?

— Если Варавва — это ваш пропавший муж, то так и обстоит дело, — Рем передал знамя одному из своих людей, освободил ноги из стремян и спрыгнул на землю. — Не сметь жрать одеяло!

— Вы это мне? — удивилась торговка. — Я не ем одеял, я их тку, набиваю, простегиваю и продаю!

— Нет, это я Негодяю! — пояснил Рем. Ситуация начинала его забавлять.

— Но тут нет негодяев, одни порядочные ортодоксы! — женщина широким жестом обвела все придорожное поселение.

— Я не знаю, какой конфессии придерживается мой жеребец, — пожал плечами Аркан. — Может быть, на конюшне он молится дьяволу, я не спрашивал… Негодяй, в Бога нашего, Творца миров, Владыку света и огня веруешь?

Конь фыркнул и покосился на хозяина налитым кровью глазом.

— Будем считать — тоже ортодокс, — растрепал гриву жеребцу Аркан. — Но одеяло оставь в покое!

В этот момент по дороге, поднимая тучи снежной пыли, промчался Патрик Доэрти — с развевающимися волосами, раскрасневшийся, на взмыленном коне.

— Узнал, узнал! — разгоряченно закричал он. — Туда могильщики свозят всех, кого ваш батюшка вдоль дорог вешать изволит! Там всегда казненных хоронили, если родственникам власти воспрещали забирать тела! Я вашим именем приказал коменданту выслать следом за мной повозку с рабочими, которые тут бывают чаще всех. Через полчаса прибудут.

— Проклятье… — Рем ударил себя кулаком по бедру. — Час от часу не легче!

— Батюшка? Это деспот наш благоверный — ваш батюшка? — ахнула женщина. — Так вы — наш герцог? И сами прибыли искать моего мужа? Вот, люди! Видите, как при ортодоксальной власти-то? Не то, что при прежнем оптимате, ему на народ наплевать было!

— Мистрисс… Простите, не знаю вашего имени… — попытался прервать поток красноречия Аркан. — Нам действительно нужно узнать, что произошло с вашим мужем и куда он пропал.

— Хелена, ваше высочество, так меня зовут. А муж мой — Варавва, его сгубило скопидомство и жадность! Нет, вы не подумайте — он у меня хозяин справный, всё в семью, всё в семью, каждый медяк и любую вещицу, и жили мы — не бедствовали, но… Как батюшка ваш взялся злодеев на дорогах вешать, так Варавва и его дружки в это клятое урочище зачастили…

— Это еще зачем?

— Зачем… Говорю же — всё в дом, всё в дом! Он и тряпьем не брезговал, и колечко порой бывало, и запонка, и ремешок, и амулет с шеи — всему дело находил, а чему не находил — то сбывал коробейникам прохожим…

— Зараза! — Аркан постепенно начинал понимать, о чем идет речь.

— У него знакомцы среди могильщиков были, — похоже, Хелена была рада возможности выговориться, и вообще — ей льстило внимание такого важного человека, пусть и заслуженное личной трагедией. — Они ему доложили, что трех баронов позавчера со столбов сымать будут, и в Урочище повезут. Самим могильщикам вещички мертвецов трогать — ни-ни, они клятву дают, а местечко там теплое, государственная служба! Оно им дороже, чем запонки всякие… А вот нашим — Варавве-то с товарищами — им они всегда такое сообщали.

Рем подумал, что женщина, похоже, не очень расстроилась из-за пропажи мужа. Для ортодоксов это было довольно странно, хотя — нередко браки заключались по расчету, и между супругами не наблюдалось особенной приязни. Вся ситуация с трупами повешенных была довольно мерзкой, но кроме очевидной нечистоплотности местных жителей никакого преступления они не совершали, и судя по всему — действительно являлись людьми религиозными. Ни тебе культов, ни одержимых…

— Нам нужно будет проехаться к этому болоту, — сказал Рем. — Есть проводники? Плачу сребреник. Вам, мистрисс Хелена, тоже по указу деспота за информацию полагается информация. Патрик, выдай ей положенное…

— Орра, почему я? — возмутился южанин.

— Я кошелек не взял, торопился.

— Я тоже твой… — Доэрти спохватился, осознав, что находится среди людей, и обычный их приятельский тон нужно прятать. — … Ваш кошелек не взял, монсеньор!

Но деньги достал, и две серебряные монетки перекочевали в руки Аркана. Одну он тут же передал Хелене, которая спрятала серебро под прилавок, а вторую поднял вверх:

— Есть желающие проводить нас?

— А вон, могильщики едут. Они и проводят! — выкрикнул кто-то из торговцев-ортодоксов. — Со всем уважением, ваше высочество, если прикажете — мы за вас горой, и в огонь и в воду. Но добровольно, пусть и за денежку — это у нас кроме Вараввы дураков нет, в Висельное Урочище соваться.