Раскрытие клубничного кекса

— Максим, я хочу поговорить о твоём друге. Может быть, ты простишь его? — решила перевести разговор девушка.

На лице Максима заиграли желваки. Ему было неприятно вспоминать о бывшем друге, который не поверил в его невиновность. Он серьёзно спросил:

— Виола, это всё, что тебя волнует?

Девушка подумала, что у неё есть шанс помочь друзьям и сделать что-то хорошее для Максима, ведь он действительно этого заслуживает.

— Максим, я считаю, что его обманывают, а тебя подставили, чтобы твой друг подумал на тебя, — пыталась убедить его Виола.

— Лисичка, хватит. Он был моим другом и знал, кто я и на что способен. Если он поверил кому-то другому, то грош цена такой дружбе.

— Но вы же не виноваты в краже данных! Может быть, вам стоит поговорить с ним об этом. Все люди могут ошибаться, Максим.

— Я уже давал ему шанс, когда сказал, что это не я, и мы могли бы вместе найти того, кто нас подставляет. — Мужчина сделал паузу и неожиданно сменил тему: — Я не понимаю, почему тебя так интересует этот вопрос. Ты что-то знаешь?

Рыжеволосая девушка поправила платье, проведя руками вдоль бёдер, и посмотрела на пол. Ей очень хотелось поделиться своими знаниями, но она понимала, что Максим не из тех, кто будет держать всё в себе. Он сразу же отправится разбираться в ситуации, и приём не сможет его остановить. Это было бы фиаско для всех, поэтому она решила промолчать.

— Нет, я ничего не знаю. Просто сегодня я видела, как ты смотрел на него, и мне показалось, что ты…

— Тебе показалось, Виола. Запомни, я никогда не прощаю предателей и врунов.

Девушка моргнула и больше не решилась спорить с мужчиной. Его натура полностью соответствовала фамилии и была поистине царственной.

— А теперь, пойдем найдём Марину, иначе её найдёт Егор, и он будет не очень рад, что она сбежала с сыном Павла Сергеевича.

Виола замерла в немом ожидании, и весь предыдущий разговор вылетел у неё из головы, уступая место новым мыслям. Она резко взглянула на Максима, мысленно задала вопрос: «Как ты это понял?»

— Лисичка, перестань. Только слепой не заметил, как эти двое смотрели друг на друга весь вечер. От них исходила мощная энергия, — с лёгкой усмешкой произнёс Максим.

Девушка тяжело вздохнула, размышляя о том, что будет дальше. Она понимала, что раз мужчина всё осознал, то нет смысла притворяться и что-то отрицать.

— Пойдём, Максим, я думаю, они уже вернулись, — сказала Виола, с грустью вздохнув.

Максим бережно посмотрел на девушку, взял её руку в свою и аккуратно притянул к себе. Он нежно приобнял её за талию, вдохнул аромат её волос и чувственно поцеловал в щёку.

— Я люблю тебя, Виола. Ты моё всё. Помни об этом.

И она молчала, не отрывая своих янтарных глаз от его голубых, а про себя думала: «Ты меня не простишь, ты такое не прощаешь».

Максим взял её за руку и тепло произнёс: — Пойдём, моя рыжая бестия.

Виола утвердительно кивнула, и они вышли из кабинета, не разжимая рук. В зале играла музыка, а все присутствующие оживлённо общались, наслаждаясь вечером. Марина, сидя за столом, разговаривала с Егором. Когда пара приблизились к столу, Марина тепло улыбнулась им обоим, а затем её взгляд остановился на Максиме. Она начала рассматривать его, словно видела впервые, и в её голове проносились мысли: «Это мой дядя, неудивительно, что он показался мне таким знакомым. Его глаза такие же, как у меня. Сколько ему тогда было лет? Возможно, пятнадцать или шестнадцать? Они почти ровесники с Аркашей, странно, что они не виделись. Он скучал по мне. Интересно, он меня искал?».

Максим, заметив пристальный взгляд Марины, решил обратиться к ней:

— Марина, ты хотела что-то спросить?

— Дя… Да, — слегка замялась девушка, а затем с улыбкой произнесла: — У тебя помада стерлась. Видимо, кто-то приятно провёл время, пока мы вас ждали.

Максим, сохраняя спокойствие, откинулся на спинку стула, скрестил руки и, прищурившись, ответил:

— Да, мы пошли искать тебя, потому что беспокоились, что ты могла перепутать уборную с комнатой отдыха. Но, судя по всему, кто-то помог тебе вернуться.

Марина покраснела, вспомнив недавние события, и, уловив сарказм в словах дядюшки Максима, решила не продолжать разговор. Однако она не смогла удержаться от язвительного замечания:

— Виола, помоги своему мужчине, а то ему не видно, где убрать следы от помады.

Львов и блондинка обменялись понимающими улыбками. Марина, стараясь не выдать себя, отвела взгляд и посмотрела на Егора. В очередной раз оценив его красоту, она задумалась: «Да, мама, интересно, каким же был мой отец, что ты разбила сердце такому мужчине?» Она была благодарна Егору за память о её матери. Но кто тогда её отец? Аркадий говорил, что она была замужем, и Марина ругала себя за то, что не поинтересовалась этим раньше. Виола рассказывала только о Егоре, о том, что он любит и чем живёт, конечно, зачем ей говорить о погибшей возлюбленной? Марина тяжело вздохнула.

Гурьев внимательно посмотрел на неё:

— Марина, ты не заболела? Что-то случилось? Ты ведёшь себя странно: сначала смотришь на всех счастливая, а сейчас стала мрачнее тучи. Насколько я тебя узнал, ты не умеешь скрывать эмоции.

Девушка осознала, что больше не может жить в неведении и ей необходимо узнать, кто её отец. Она уже было решилась задать вопрос Егору, когда получила сообщение от Аркаши:

«Мышка, дождись вечера, и я расскажу тебе, кто твой отец. Только никому не говори о том, что ты узнала, иначе я приду и уведу тебя».

— Марина? — переспросил Егор.

— Всё хорошо, вы замечательные люди, я так рада, что встретила вас, — произнесла Марина, с лёгкой ноткой предвкушения встречи с Аркашей.

Глава 8

Виола сидела в приёмной, оформленной в строгом классическом стиле. Здесь всё было функционально и сдержанно, без ярких деталей. Она обратила внимание на то, что примерно такая же приёмная была и у Максима, только цвета отличались — здесь преобладали тёмные оттенки, а у Максима — более светлые. Рыжеволосая девушка размышляла о том, как эти близкие друг другу мужчины, оказавшись в непростой ситуации, смогли так быстро забыть о своём общении и даже не попытались его спасти. Один не стал ничего доказывать, а второй не поверил. Была ли тогда эта дружба настоящей? Поверила бы она своей подруге Марине, если бы оказалась в подобной ситуации? Девушка подумала, что точно бы попыталась узнать правду, и тяжело вздохнула: «Максим её не простит, он ясно дал это понять. Даже если он докопается до истины, суть останется та же — она использовала его, выполняя задание». После приёма Аркадий Павлович дал ей распоряжение рассказать всё Алексею, другу Максима. Теперь Виола ждала в приёмной, чтобы рассказать ему обо всём. Её беспокоил вопрос: «Почему начальник так резко изменил своё решение?» Но Аркаша поспешил объяснить:

— Лисичка, пора рассказать клиенту, что Максим не является предателем, а его подставляет Гурьев. Также выясни причину этого.

— Почему я? — спросила девушка.

— Потому что мне нужно, чтобы Львов был в ярости от того, что сначала его подставил один друг, потом выяснилось, что это сделал другой, а теперь ещё и подставная девушка сама пришла и сдала все позиции. Нужно узнать, что он будет делать дальше…

Красивая длинноногая девушка стояла в глубокой печали, и её сердце разрывалось от слов начальника. Она осознала, что мужчина просто преграждает ей путь к отступлению. Друг Максима расскажет ему о девушке-шпионе, и ей придётся навсегда расстаться с ним. Лисичка тихо вздохнула, и в этот момент секретарь Алексея позвала её в кабинет: