Распишитесь и получите

5. Инвалидность (группа; серия, номер документа и дата его выдачи).

Не получился из меня инвалид, не сподобился, хотя случаи встречи с Инвалидностью бывали. Вопрос нравился простотой и не интересовался мелочами:

— Где, кто, когда и каким образом покалечил претендента? — сволочь, измыслившая пятый пункт «карточки» умная сволочь!

— Отвечай: «грыжу между третьим и четвёртым позвонками третьего поясничного отдела хребта заработал валкой леса в архангельской тайге и в роли военнослужащего строительного батальона с гордым названием «сапёрные войска. Почти как настоящие сапёры, но не понтоны наводили, а готовили место под стартовую площадку известного на сегодня космодрома.

Грыжа почётная, воинская, а насколько честнее грыжи сослуживца, тоже стройбатовца, возводившего хоромы в пригороде стольного града родному савецкому генералу определить не могу.

— Из-за пустяка, вроде твоей грыжи, не стоило письменами позорить советский генералитет. Разве твоя единственная задница от боли в непогоду отваливается? Где и когда подцепил стремление оторваться от всего совецкого народа, идти против всех?:

— Строительство генеральских дач милость, пусть генералы по дачам любой роскоши сидят, хуже будет, если генералы строителей древним кличем:

— Уперёт, орлы! В борьбе с врагами геройски отстоим всё созданное вашими руками! — в окопы погонят.

6. Домашний адрес с почтовым индексом и номером телефона.

— Пожалуй, вопросы изобретал не один придурок, а дюжина идейных паразитов и никчемностей, недоумков, наконец! Чего спрашивать, если перед носом реквизиты? Там вечная и родная прописка указана!

— Успокойся! Прочти седьмой вопрос, сходи в туалет, справь малую нужду и подумай, как отвечать…

7. Адрес сбербанка, номер сбербанка и расчётный счёт.

— У тебя-то и номер счёта!? В банке? Кто и когда из бывших работников на Рейх имел наглость открывать счёт в совецком банке? Забавные подлюки в столице проживают, весёлые! У бывших работников на Рейх — и счета в банках! Когда успели?

— Скромный счётец от времён третьего Рейха в Германии, другой и крупнее в Швейцарии. Разве не сказано: «все яйца в одну корзину не кладут»? Всякий уважающий себя человек, обязан иметь счёт, хотя бы в каком-либо банке Швейцарии, иным ныне нет доверия. Продолжай: Швейцария, Берн, банк «Лузитания», номер счёта шестьдесят два восемьсот девяносто один тире LB ноль семи S.

— Лузитания, Лузитания… Где-то слышал, когда-то посудина экстра класса с таким названием по морям-океанам ходила, богатеньких пассажиров перемещал, но корабль постигла судьба многих посудин: утонул… Или помогли утонуть… Не помню…Что за намёки, беся?

— Никаких намёков: организаторы банка изначально названием давали понять простакам, что банк со временем утонет, как и тёзка-корабль с разницей: если «Лузитания» пустила пузыри и ушла на дно с ценностями — новую Лузитанию успеют избавить от вкладов.

Продолжим: Берлин: Deutschе Bank, номер счёта: INSB/ сто пятьдесят две тысячи триста восемьдесят четыре DB/ семь косая черта FG. Причитающиеся суммы до единого пфеннига отослать на указанные счета в равных долях — приятно постоять за тебя! — без наущений от беса не смог так ответить фонду!

8. Время, место и обстоятельства задержания.

— Какие подробности излагать, что в Карточку вписывать, если бумаженция в страницу ученической тетради? Какие исчерпывающие ответы поместятся?

— Свойство опросных портянок прошлого, настоящего и будущего: будучи малыми по площади — пытаются вместить массу больших чувств. Вечная любовь к «исчерпывающим ответам»: вычерпать из тебя всё и выкинуть.

— Как соврать, чтобы вопрошающие отцепились? В поле тетрадного листа рассказ о задержании на базаре родного города в оккупационную зиму сорок второго года не поместится. Один вариант.

— Тогда пустим другой, где скажем, что в облаву не попадал, никто тебя не задерживал, но, выполняя приказ оккупационной администрации явился на место сбора для отправки в Германию строить тысячелетний Рейх. За уклонение от приказа — пуля, или виселица.

— Будто в своём «рейхе» работы не было. Какому варианту отдать предпочтение, какой дороже оценят в марках правопреемники древних работодателей?

9. Когда, где и в каких местах принудительного содержания находились?

— Как думаешь, сфантазировать и нарисовать совецкий лагерь? Не писать на воротах «Арбайт махт фрей», но поместить портрет «вождя, учителя, отца и друга (всего!) савецкого народа»? Мест лагерных в отечестве хватало, опишу одно и помещу в Рейхе? Такое просто сделать: лагерь везде лагерь, какие опознавательные знаки на него не вешай, разница в лагерях несущественная. Какая разница, где перейду границу жизни и смерти? Комендант немец — так и ненавидеть основания имелись, но какими эмоциями наливаться в адрес коменданта «нашего» лагеря в Анкете не сказано, пробел. Поди, «родной совецкий» лагерь не хуже немецкого устроен, гуманнее и добрее.

Фодовские умники займутся выяснением моих показаний?

— Никто проверками заниматься не будет, прошло время проверок, остынь.

— Тогда ответь, дорогой друг и товарищ, за каким хером… пардон, хреном, подробности выспрашивают?

— Любимое ваше занятие с определением «издевательство добротой», хотя фондовские товарищи обязаны молча выплатить положенные суммы и сказать:

— Простите! — не сделали, но сунули под нос анкету с намерением освежить в памяти прошлое.

— В чьей памяти? В моей? Положим, освежили, так не во славу себе, какая нужда вороватой столичной сволочи в моей исповеди? Без них прошлое прекрасно помню.

— Вмешиваться в душевные отношения комендантов лагерей и подопечных — скучное и пустое занятие, ничего нового не дающее, но чревато обвинением в кощунстве, а там и до анафемы рукой подать. На такое вы скоры, технология взаимного обличения отработана до совершенства и не забыта до сего дня.

— Одно плохо: силу потеряла, сегодня на доносы власть не реагирует, анафема превратилась в пустой звук.

10. Подвергались ли Вы каким-либо псевдо медицинским экспериментам и чем это подтверждается?

— Не подвергался, очередь не дошла. Если проклятые враги над кем-то и ставили опыты, то всякий опыт ограничен по времени. Да, устраивали опыты над живыми людьми, установленный факт. Страшное, не человеческое занятие, слов нет, подопытные знали, чем кончится пребывание в жизни и проклинали мучителей. Но пришло время, тётя Справедливость очнулась, и каждый получил своё.

— Ни все, ни все! Как быть с теми, кто на тебе, как на кролике, проверял «успехи социалистической системы ведения хозяйства» полных семь десятков лет? Нет, конечно, явных экспериментов никто и никогда, как враги, так и друзья, над тобой не производили, нет! Вроде бы никто не выяснял вопрос: «на сколько лет такой жизни их хватит»!? Единственный документ, подтверждающий факт «псевдо медицинских экспериментов» над тобою — твоя Трудовая книжка с записями о сорока пяти годах рабочего стажа на стойках социализма — пел провокационную песнь квартирант.