Расплата за жизнь

— А как вы из своего окна увидели, что делается в подъезде? Ведь не увидели б…

— Я не с окна. На лестничную площадку тихо прокрался и слежу. У меня сверху весь марш насквозь видать. Я голову свесил, смотрю, куда пойдут. А они и не думали никого навещать. Ить их за воров принял. Они враз чего–то из чемоданчика достали. Быстро так, спешно что–то делали. Промеж собой матом говорили. Другое не разобрал. Последнее, что дошло до ушей, меня наполохало:

«Готово! Пизданет классно!» Я не понял про взрыв. Но дошло: что–то хреновое устроили, — и бегом к телефону.

— Почему не назвались. Не сказали, что живете здесь?

— Спугался, сынок! С тридцать седьмого году боюсь чекистов.

— Сидеть пришлось?

— Чур меня! Бог миловал!

А чего ж нас не испугался?

— Думал, что тоже к нашим девкам пришли. Уже опять хотел звонить. Да вишь, обмишурился!

— А кто, кроме вас, двор сторожит?

— Никто, родимые! Я вас на пугу взял. Кто кроме меня двор и дом доглядит? На мне — едином мужике, как на подпорке, весь порядок держится, — закряхтел старик, полез за махоркой.

Чекисты, немного задержавшись с дедом, позвонили Щеглову и утром встретились с начальником милиции города. Со слов старика описали двоих, готовивших взрыв в подъезде.

Начальник милиции недолго вспоминал.

— Это Серов Валерка и Мишка Чикин, — сказал уверенно.

— Кто такие? — поинтересовался Вадим.

— Оба с военного завода… Ворюги редкие. Недавно хотели стать Предпринимателями. Но не получилось у них.

— Ваши ребята пусть возьмут обоих. А следствие — наше! — сказал Соколов.

И уходя, попросил позвонить ему, как только подозреваемые будут доставлены в милицию.

Но ни на работе, ни дома не нашла милиция подозреваемых. Они словно испарились. Их искали по всему городу. Их фотографии имели все оперативники и работники ГАИ.

Чекисты ждали.

Милиция сбилась с ног. Устроила засады возле домов. Но подозреваемые не объявлялись. Куда они делись, не знали ни жены, ни дети. На работе их уволили за прогулы…

— Может, в деревне имеются родственники и отсиживаются там, пережидая бурю?

— Да нету у нас никого в деревнях! Вся родня померла! — говорила жена Серова, не знавшая, за что ее Валерку разыскивает милиция.

— А случалось ли раньше ему надолго исчезать из семьи?

— Бывало! Он — кобель! Я его частенько колотила за шкоды эти!

— Никого в деревне нет. Да и были б, кто его принял бы? Мой Мишка ни хрена не умеет. Только водку жрать горазд.

— А куда же подевался ваш муж? — спросили жену Чикина.

— Куда? Знамо дело. Получку проссывает или где–то обломилось, так пропивает. Пока все не спустит до копейки, домой не появится. Он про нас вспоминает, когда жрать захочет…

— Почему вы его не ищете?

— А на хрена? Он ввалится и враз ко мне с кулаками. Дай на похмелку и пожрать подай! Как я с детьми мучаюсь, ему дела нет. Чего мне его искать? Я по кулакам еще не соскучилась…

Серова и Чикина искали по всем питейным точкам города. Среди забулдыг и бомжей. По всем притонам. Но мужики словно сквозь землю провалились.

Соколов и Потапов тоже не сидели сложа руки. И хотя хватало работы без «взрывников», они каждый день интересовались результатами поисков милиции. Но через неделю стали терять надежду на успех. На обоих был объявлен розыск.

— Никуда они от нас не денутся! — успокаивал Щеглов чекистов. Но в голосе человека слышались неуверенность и тревога.

Нашли их на десятый день. Обоих сразу. Уже мертвыми. В реке утонули. Всплыли трупы неподалеку от города. Их увидели мальчишки, ловившие плотву на удочки.

— Утонули или утоплены? От чего наступила смерть? Сразу оба…

Патологоанатом дал свое заключение:

— Отравились спиртным. Никаких следов насилия прижизненного происхождения не обнаружено…

Милиция сразу успокоилась.

— Рыли яму мне. А сами попали. Ну да теперь все закончилось! — ответил чекистам начальник милиции города и добавил: — Теперь мы можем спать спокойно.

Ни Потапов, ни Соколов ничего не сказали Щеглову о своих подозрениях. Но внезапная развязка лишь насторожила.

— Убрали киллеров! Не иначе! Кто–то заказал им эту «музыку». Не ожидал, что начнутся поиски. Не думал, что органы узнают исполнителей. Их поимка была бы невыгодна. Могли указать заказчика! И тогда крышка! Но, странное дело, этот заказчик, как мне сдается, был неплохо осведомлен, — говорил Потапов.

— Да что ты, Сань? Если это и был заказчик, то не из милиции. Ведь трупы пробыли в реке более недели. А значит, либо и впрямь сами отравились по случайности, либо им подсунули это спиртное, не ожидая, что обоих установят и станут искать. От киллеров избавились сразу. Так проще. Если имелся заказчик, он знал: эти двое могли его выдать. Но трудно поверить, чтобы кто–то их нанял! — сомневался Соколов.

— Черт возьми! А ты считаешь, что на такое дело согласятся нормальные мужики?

— Понимаешь, милицию во все годы не терпели люди. И ты это знаешь! Поверь, любого пьяницу, бомжа пожалеют, но не милиционера. В каком бы звании тот ни был! Для всех они мусора и легавые. Народ их не подразделяет на плохих и хороших. Потому мнение огульное. Вот и говорю, что и на Щеглова могли послать более надежных. И уговаривать особо не пришлось бы никого. Слишком много ошибок и просчетов за ними. А уж скольким жизни укоротили — счета нет. Врагов — целый город! А эти оба могли сами по себе решиться. Ведь он их много раз обидел. И не всегда по поводу. В последней драке — в пивбаре… Помнишь? Они были потерпевшими. Щеглов, не разобравшись, загнал всех в одну камеру. И там Серова с Чикиным едва не убили. Милиция тоже руку приложила!

— Скорее ногу! — поправил Сашка.

— Мужиков с работы чуть не выгнали. Кучу неприятностей пережили. В больнице отвалялись. И больничные им, как помнится, не оплатили…

— Ну и что из того? Не на работе травмы получили.

— За счет виновной стороны обязаны были удержать за лечение. Но тогда милиции тоже пришлось бы возмещать за свою ретивость,

— Не пойму, к чему клонишь?

— Да к тому, что поводов для мести у обоих хватало и без заказчиков! — сказал Соколов уверенно.