Распутанный
Шрифт:
«Подождите. Что? Торгуйся насчет чего?» — потребовал Калеб.
Эйден понял.
— Убеди ведьм открыть встречу, — сказал он, — и я скажу.
Брендал посмотрела на каждую ведьму. Все они отрицательно покачали головой.
— Эйден, — ее голос больше не звучал ровно. — Ты не добьешься ничего хорошего, если я разозлюсь.
Он пожал плечами, насколько мог с подвешенными в воздухе руками.
— Почему? Я превращусь в гигантского зеленого монстра?
Дыхание с шипением вырвалось из ее губ.
— Я догадывалась,
Явно угроза. Он хотел накричать на нее, разорвать свои путы, но ничего не сделал. Демонстрация эмоций в любом сражении означает поражение. Не этому ли он учил Мэри Энн? А в этом сражении — наиболее важном в его жизни — ему нужно было любое преимущество. Если он выйдет сейчас из себя, то потеряет ту малую толику власти, которая у него была.
— Тебе есть что еще сказать мне? — спросила Брендал.
— Да. Удачных поисков.
— Отлично. — Она отступила назад, вперившись в него сузившимися глазами, и исчезла из виду, в одно мгновение здесь, а в следующее — нет.
Перешла в другое измерение, предположил он. Чтобы поймать, и возможно, пытать его друзей. Он убедил себя, что они смогут о себе позаботиться.
«Давай я займу твое место», — взмолился Калеб. — «Давай поговорю с ведьмами вместо тебя.»
О, нет. Эйден позволял душам брать контроль над телом, но они не могли сделать это без его разрешения. Однажды он давал такое разрешение Еве, и именно так она провела последний день своей «жизни» с дочерью. Но Калеб был слишком неравнодушен к ведьмам. Он мог поставить их благополучие превыше благополучия Виктории, Мэри Энн и Райли, а этого Эйден допустить не мог.
— Открывайте заседание, — сказал он, проигнорировав голос души, — и я отвечу на любые ваши вопросы. Не откроете — я ничего не скажу.
«Эйден, пожалуйста,» — настаивал Калеб.
— Мне жаль. — Так и было. Он ненавидел себя за то, что Калеб так сильно чего-то хотел, а он не мог этого дать. Ненавидел, что Калебу приходилось умолять.
«Сконцентрируйся, Эйден», — произнес Джулиан.
Да. Он моргнул, очищая сознание. Ведьмы сняли капюшоны, и во взгляде каждой читалось любопытство.
— У тебя в голове пойманные в ловушку души, — сказала Мари.
— Да, у меня в голове души. — Он уже признался в этом, отрицать не имело смысла.
— Как-то ты спросил меня, знала ли я когда-то человека, который мог вселяться в чужие тела. Кого-то, кто умер шестнадцать лет назад. Этот вселяющийся в тела — одна из тех душ?
«Эйден! Скажи ей! Она могла меня знать. Она расскажет о моем прошлом.»
Чувство вины окатило его. Он его проигнорировал. Он должен стоять на своем.
— Откройте заседание, и я расскажу.
Она невесело усмехнулась.
— Я
не настолько хочу это знать.«Ч-что?» — пробормотал оскорбленно Калеб.
— Держу пари, мы сможем вынуть души и дать им тела. — Мари постучала пальцем по подбородку. — И тогда он сам сможет ответить на все наши вопросы.
Эйден постарался подавить тревогу.
— И где ты достанешь эти тела?
— Люди постоянно умирают. Если воскресить свежий труп с новой душой…
— Как? Тело умирает, не душа. Душа просто идет дальше. — Это он точно знал. — Воскресить труп не то же самое, что вылечить тело. — Верно же? — Значит, новая душа не поставит на ноги безжизненный труп.
— Магия на многое способна, — был единственный ответ.
«Да,» — вскинулся Калеб. — «Да. Дай ей попытаться.»
«Нет», — откликнулись Элайджа и Джулиан в унисон.
«Не было бы так легко», — добавил Элайджа. — «И не будет. Уверяю вас, где-то здесь ловушка.»
Калеб разочарованно заворчал.
— Если ты чувствуешь силу моих татуировок, — продолжил Эйден, — ты знаешь, что моим разумом нельзя манипулировать. А значит, и разумом душ манипулировать невозможно. — Да?
Она изогнула бровь, являя собой картину превосходства.
— Мне не нужно твое сотрудничество. А вот его — да.
Она блефовала. Не может быть иначе.
Устав стоять в одном положении, он переместил вес с одной ноги на другую. Кровь уже отхлынула из рук, и теперь они были холодными, а плечи покалывало.
— Если ты можешь сделать что-то подобное, почему не делаешь? Зачем просто сидишь здесь?
Бровь вернулась на место, превратившись в ровную линию.
— В данный момент у нас есть более важные вещи.
Ага, блефует.
— Твое резюме растет, — вдруг сказала она, будто они сидели друг против друга на собеседовании.
Он подыграл.
— Что ты имеешь в виду?
— Сначала король вампиров, теперь истребитель зверей.
Откуда она услышала об этом?
— Я не истреблял их.
— Тогда укротитель. Укротитель зверей. — То самое прозвище, которое придумал Калеб. — Как ты это сделал?
Чтобы она сама могла их победить?
— Откройте заседание, и я расскажу. — Его ответом должно было быть «не знаю», потому что это правда, но ей об этом знать пока не нужно.
— Ты хочешь спасти своих друзей? — вставила свои пять копеек Дженнифер. — Прекрасно. Откажись от трона и принеси нам клятву на крови, что останешься с нами, будешь служить нам и помогать.
«Соглашайся», — встрял Калеб.
«Нет», — повторили в унисон Элайджа и Джулиан.
— Увы. — Служение и помощь им навредили бы вампирам, он понимал это каждой частичкой своего существа, иначе, не раздумывая, сказал бы «да».