Распутье

– Что тебе, Костян, дал твой универ?.. Деревенскую школу на периферии и мизерную зарплату?.. Ты не обижайся, но это так.

– Не обижаюсь. Это так. Добавлю: ещё и унижения со стороны власти и совхозников, которые постоянно твердят, что бюджетники - это нахлебники государства и дармоеды.

– Вот видишь. А я ведь предлагал тебе дело.

– Китайцев тырить да грабить?

– Ну, это было только начало. Теперь у меня всё серьёзно, без баловства.

– Сейчас договоришься до того, что скажешь, будто у тебя с законом лады.

– Ха-ха-ха! Не, тебе врать не буду. У меня не с законом лады, а с законниками. Ментами, прокурорами, судьями...

224

– А с совестью?

– Что?

– Совесть не беспокоит за что-нибудь?

– Совесть?.. Что ты делаешь с ботинками, которые изорвались?

– Выбрасываю.

– Вот, выбрасываешь. Потому что мешают. И я совесть выбросил, потому что мешала нормально жить.

– Выбросил?.. Если слон выбросит хобот, то это уже будет не слон, а...

– Бегемот!
– засмеялся Жадов.

– Неслон будет.

– Ладно, какой-то скучный у нас базар получается. Как там наши по школе? Плежина давно видел?.. У меня к тебе деловое предложении. Вокруг твоей деревни много диких мест?

– Есть, наверное. Я ещё не знаю там окрестности.

– Должны быть. Что если мы посеем две-три хорошие плантации конопли, а ты будешь за ними присматривать? Не даром, само собой. "Калашников" обеспечим. Местных отморозков, если надо, зашугаем.

– Шутишь?

– Я серьёзно. Хорошее предложение, взаимовыгодное. Нравится тебе деревня - живи. Но зачем нищенствовать?

– Знаешь, Миха, чем мы с тобой сейчас отличаемся?

– А, Костян, старая песня...

– Вспомнил?.. Раньше ты говорил: надо всего в жизни испытать, всего попробовать, всё и всех пощупать руками. А я спорил с тобой: можно прочитать в книгах, как всего попробовали другие и не повторять чужих ошибок, использовать чужой жизненный опыт. А сейчас я отличаюсь от тебя тем, что не хочу быть замазанным во всё этом. Страна на распутье, у людей забрали веру, все всё растаскивают и торопятся продать. Всё продают и душу тоже. А я не хочу быть замазанным в этом. Лучше я в нищете в своём

225

Петровском пересижу. Потому что рано или поздно этот идиотизм закончится и вы будете стыдиться своего прошлого.

– Эх, ты, историк. Посмотри вокруг, посмотри на мою хату. Человек должен жить в настоящем, ни в чём себе не отказывая. Раньше нельзя было, но сейчас-то - только захоти. Власть сама безбожно тянет. Успеть бы нам, простым смертным, урвать кусочек.

– Я не спорю с тобой. Ты прав. Вы все правы. Но я не хочу жить по этой правде. У меня своя. Маленькая, простенькая. Я хочу, когда помирать буду, знать, что не нагадил на этой земле...

– Тьфу ты, блин! Комсомольское поколение. Чем ты жизнь меряешь...

– А это ещё вопрос, у кого из нас больше от старой идеологии.

– Да все мы дети Страны Советов. Прославляем до небес нашу мать КПСС! Ну, не хочешь, твоё дело. Мне не проблема найти людей по деревням. Хотел по-дружески дать заработать. Что ты без денег?.. А если женишься, дети появятся? Что, на картошке и морковке будут жить?..

– Деньги, - улыбнулся Костя, - штука нужная, но они не покупают нам главные богатства. Между моей квартирой в сорок квадратов, которую скоро получу бесплатно, и твоей в двести квадратов нет принципиальной разницы. Чтобы спать, есть, умываться, читать и смотреть телевизор, хватит и двадцати метров. Ты можешь ехать на супердорогой машине, а я тебя обгоню на своём мотоцикле, потому что он манёвреннее. У тебя кондиционер, а у меня ветер в лицо. Я вот осенью катался на лошади - шикарные ощущения... Да и машина у отца есть - "Жигулёнок". Надо только к "А" добавить категорию "В"... Ты можешь за деньги купить красивую девушку, а я могу познакомиться с ещё более красивой и - бесплатно. Моя будет искренне любить, а твоя - притворяться, что ты ей нравишься. Знаешь, платить деньги за притворство - всё равно что купить в булочной кирпич, который притворяется хлебом... Что ещё?.. Заграница? Теперь это тоже даром. Ездят же люди в Китай и Турцию в шоптуры. Ещё и с прибылью остаются. Сильно захочу - тоже съезжу. Но главные-то богатства совершенно бесплатные. Бог дал их нам, а ему деньги не нужны.

– Ну, и что ж это за богатства? Что-то не догоняю...

– Плохо обществознание учил в школе, двоечник Миша... Красота, любовь,

226

общение, творчество. Я бы добавил ещё спорт. Вот красота. Ты же знаешь: я много ездил с друзьями, когда учился. Какой шикарный вид открывается с Пидана или Фалазы!.. А Милоградовские или Еломовские водопады! Покруче Ниагарского... Гляди, сколько хочешь и - бесплатно. Или вот творчество...

– Я, Костик, тебя всегда уважал... Другого и слушать не стал бы... Знаю, что ты по своим теориям так и проживёшь. Только какую бабу ты сможешь убедить, что не надо денег и большой квартиры?.. Разве что какую-нибудь крестушку деревенскую, доярку, которой будет по приколу выйти замуж за учителя. Знаешь, как сейчас во Владивостоке? Подъезжает крутой лет сорока-пятидесяти к школе и - садит в тачку любую красавицу. Причём добровольно. А умные, хорошие пацаны смотрят и облизываются. Женщинам всегда нужен был достаток, а не любовь. У них здравый расчёт, и они правы. Потому что в нищете вырастут больные дети, со сдвинутой психикой, а женщина заботится о семье... А не о видухе с Пидана...

– ...Михаил Николаевич, я пошла на обед, - незаметно подошла Света.

– Мне тоже пора, - поднялся Костя.
– Поболтал бы ещё, но до поезда осталось немного времени, боюсь опоздать...

– Да? Ну, как знаешь. Светлана, я тебя подвезу?

– Спасибо, не надо. Во-первых, мне недалеко. Во-вторых, вы не забыли про свою встречу?

– Точно, уже скоро, - Жадов озабоченно глянул на часы.

– До остановки мне вот Костя составит компанию, правда? А там три минуты ходьбы. Через час я вернусь к работе.

Жадов был уже с телефонной трубкой и. равнодушно пожав Косте руку, стал что-то грубо выяснять на другом конце провода.

Костя и Света вышли на улицу молча. К середине дня потеплело, и солнце, покрыв снег тонкой ледяной коркой, теперь играло на ней своими лучами и слепило глаза. Прямо у подъезда стайка воробьёв устроила весёлую свалку вокруг брошенных кем-то семечек.

– Эй, хорош драться!
– сказал Костя птицам и удивился тому, что не

227

постеснялся спутницы.

Это была его ещё детская привычка: сказать что-нибудь вслух сороке, стрекочущей на осине, обозвать пролетающую с раздражённым криком ворону, предупредить зазевавшегося воробья, который опасно приблизился к людям.

– Хорошо в деревне, Костя?
– дружелюбно спросила девушка.

– ... Мне нравится.

– А дети...то есть ученики?

– Учиться не хотят... Но они очень добрые, интересные...

– Вас направили в село?

– Сам.

Костя увидел, как Светлана с любопытством посмотрела на него, и почувствовал, как приливной волной накатывается раздражение. Ему очень хотелось ускорить шаг и избавиться от разговора и от этой спутницы, которая держится так скромно и изображает из себя порядочного человека. Но до остановки было ещё не близко, шли они почему-то медленно, и девушка старалась вести беседу.

– Да, в деревне сейчас, наверное, легче. И дети попроще. Вот у меня брат-одиннадцатиклассник такое рассказывает... В школах настоящие банды создаются. Есть и рэкет, и выбивание долгов, и торговля наркотиками, и даже сводничество. Разве мы, когда учились в школе, могли такое представить, чтобы парни продавали на ночь свою одноклассницу кому угодно... Да, а вот такие, как вы, наверное, и есть настоящие новые русские. Творческая работа, трудности, будущее этой несчастной страны - в свои руки...