Рассказ шестой. Часть I: Альма-матер

Как оказалась стандартная формула "Чтоб тебя...", да плюс полный резерв манным, плюс один очень ненавидящий всех и вся эльф не так давно взявшийся за изучение тёмной магии - это весьма взрывное сочетании. Дикой, почти неконтролируемой, пропитанной злостью силы хватило на то, чтоб телепортировать со складов города тринадцать телег кирпича - по одной на каждого противника.

Когда же несколько опешивший ректор, исполнявший роль судьи, спросил, чего же милая девочка пожелала соперникам, та, немного смутившись, призналась, что сей презент в формулировке "чтоб на вас по телеге кирпича упало!" был рассчитан на других товарищей, но им весьма повезло, в отличие от противников, так как выработанный до автоматизма за последний год жест активации и набитая различными формулами и схемами голова юной магички позволила ещё неоформившееся проклятие перевести в овеществлённую форму.

Когда вечером старый архимаг, преподаватель малефики, попытался повторить опыт своей лучшей ученицы - у него ничего не вышло. Именно тогда ЦеймерХинс и преступил к написанию одной из последних своих работ "О влиянии эмоционального состояния мага на создаваемое им проклятие".

Второй курс боевых магов праздновал безоговорочную победу - несколько деморализованные первым поражением противники, все оставшиеся бои тратили часть сил на поддерживание щитов от физических воздействий (что, правда, не всегда помогало - фантазия у Маглориэль была богатая, а главным слабым местом сангвайцев именно отсутствие толковой защиты от кирпичей), что весьма отвлекало их от основной битвы и привело к поражению во всех командных соревнованиях. Хотя победа в последнем поединке, где не ставилось ограничений на использование каких-либо областей магии, далась с трудом: наконец, плюнувшие на свои щиты соперники дрались как звери.

Эльфийка жизнерадостно насвистывала какую-то мелодию, сидя на парте и мотая ногами. Она жизнью вообще была довольна - позволившие себе несколько нелестных высказываний старшекурсники тоже участвовали в соревнованиях. Один из них был расплющен по стене (совершенно случайно) в результате сражения за титул "первый некромант на деревне", как в шутку назвала соревнование девушка. Второй же, как оказалось, до этого носил титул лучшего бойца на ножах/кинжалах. С этой битвой тоже история вышла.

Сидевшая на трибунах Риль, заскрипела зубами: давешний оскорбитель сейчас участвовал в поединке на кинжалах, и вот уже который противник был повержен. Девушка уже стократно прокляла свою лень, которая заставила её отказаться от мысли записаться на "драку с ножами", как называли студенты этот вид состязаний.

– Ну, кто следующий?
– и почему в этих сражениях каждый сам выбирает себе противника, а не как во всех остальных индивидуальных сражениях тянет жребий?

Желающих помериться силушкой молодецкой больше не оказалось.

"Демоны преисподней! Неужели никто не может как следует отпинать этого щенка?".

– Если судья разрешит, то я хотел бы обратиться с тем же вопросом к залу, - прокричал из стадиона старшекурсник и, получив утвердительный кивок ректора Академии, также как и Риль тихо скрипевшего зубами, широко улыбнулся трибунам.
– Есть ли в этом зале смельчаки, готовые попробовать свои силы в битве со мной, лучшим воином Сангвайского Университета Тёмной Магии, мастером битвы на кинжалах? Может быть вы, парни, что сегодня утром заступались за остроухую шлюху?

Теперь уже на трибунах шипели не только второй курс боевых магов, но и совет архимагов. Громче всех получалось у Эйрана Грая.

Но ещё до того, как кто-то успел что-либо ответить, вниз по лестнице с верхнего ряда пронеслась размазанная тень.

– Остроухая шлюха значит?
– маг невольно отшатнулся от непонятно откуда взявшейся на поле для сражений эльфийки.
– Что ж, смертный, я принимаю твой вызов.

Откуда девушка вытащила два тонких средней длины кинжала, тоже было не понятно.

– Ой, дура...
– тихо зашипел вампир из преподавательской ложи.
– Ты же с ним не справишься!

– Так плохо?
– Шёпотом спросил ЦеймерХинс, чью любимую ученицу только что прилюдно оскорбили.

– Раз в пять хуже: я её едва-едва меч держать научил! Откуда эта осроухая бестолочь только кинжалы взяла?
– сказать, что Учитель был зол это был как ничего не сказать. С одной стороны, он хорошо понимал, что чувствовала его ученица, но с другой, прекрасно осознавал, что её шансы на победу стремиться к нулю.

Тем временем противники на стадионе начали кружить вокруг друг друга, нарезая круги по полю.

– А, эльфийская подстилка, неужто не нашла любовника, который на кинжалах умел бы драться?
– ехидно поинтересовался старшекурсник и, не дождавшись ответа, продолжил, - или надеешься на свой остроухий темп? Так я тебя расстрою - я им тоже владею. Меня учили убивать эльфов.

И, наконец, перешёл в атаку. Все знают, что в битве равного с равным тот, кто первым нанесёт удар, уменьшит свои шансы на победу. Но ведь это когда дело касается равных. А здесь... Что может эта светлоэльфийская немочь? Да её одним ударом переломить можно!

Если бы на соревнованиях можно было делать ставки, и если бы сейчас хоть кто-нибудь поставил на хрупкую тоненькую эльфийку, так судорожно сжимавшую рукояти кинжалов, то этот кто-то выиграл бы состояние.

В какое-то мгновение из её фигуры исчезло всё: неловкость, смятение, излишняя эмоциональность. Ножи в руках ожили, заиграли бликами на отполированных лезвиях, начали свой смертоносный танец.

Эйрен невольно поднял брови: девчонка, которая до того как он начал её учить, даже меча в руках не державшая, вдруг одним ударом отправила соперника в полёт по залу.

Мальчишка быстро вскочил, поднял свой кинжал и выдохнув что-то вроде "ах вот как! Ну, держись!", перешёл в темп. Впрочем, ему это не помогло - злая как сотня демонов Маглориэль, перехватив кинжалы чисто эльфийским хватом, перешла в атаку, которая была куда успешней, чем её противника. Это битвой-то назвать нельзя было - так, избиение младенца.

Вампир иногда с огромным удивлением замечал тяжелые крутящие движения, призванные заменить смертоносные удары на болезненные, но нелетальные касания.

Ещё минута и два чёрных ножа, которыми так ловко орудовал старшекурсник, улетели в разные стороны. Из вихря по среди стадиона трансформировалась эльфийка, перед которой, с искренним ужасом в глазах, трясся недавно такой самоуверенный "мастер кинжала".

– На колени, падаль, - тихо, но так, что её услышал каждый в зале, прошипела Риль.
– Моли о пощаде или я тебя убью. Такие оскорбления смываются только кровью.

– Пощади!
– гордость, вступившая в битву с императивом самосохранения, потерпела поражение: парень рухнул на колени как мешок картошки.
– Молю! Прости!