Расскажи мне сказку на ночь, детка

Вожу кончиком ножа по тарелке, ловя взглядом блики с серебристого металла, и ёжусь от внутреннего дискомфорта: да, меньше всего я думала о чувствах «подопытных», вроде Картера или Салливана. Наверное, слишком привыкла, что они все «свои», знакомые с детства мальчишки, с которыми я просто играю в очередную игру, без обид.

Нельзя так, конечно. Я бессердечная тварь, нет мне прощения…

Резко вскидываю голову и восхищенно смотрю на Чарли: какой же он все-таки манипулятор! Эдакий циничный борец за несправедливость. Перевел стрелки на меня, заставил покаяться и почувствовать себя стервой. Да, я не спорю, повела я себя отвратительно. Но Чарли упускает из виду суть: с людьми так не поступают, как он поступил со мной. Конечно, деньги творят чудеса, как и любой другой ресурс. И меня совсем не обидело то, что местные от скуки, а может, из любопытства дружно побежали в чат.

Нет, меня задело, что Чарли из лучших побуждений навязывает мне «истинную» реальность, в которой он и сам-то задыхается. В итоге он не помогает, а наоборот, упорно тянет в свой мир, где мы задохнемся вместе. Он будто кричит мне: раскрой глаза! И при этом протягивает черную повязку, чтобы я их себе завязала и покорно признала: да, действительно, темно, хреново…

Не дождешься, мой прекрасный «рыцарь наоборот».

Помог он, видите ли. Рубанул правдой, что деньги упрощают жизнь и все можно купить. Да уж, упростил! Запутал так, что не выпутаешься.

Но и объяснять все это Осборну нет смысла. Если он не чувствует, в чем разница между помощью и ударом в спину, то это не покажешь на пальцах азбукой жестов.

…Не знаю, откуда во мне сила воли. Что она такое, где ее источник? Почему так легко простить и пойти дальше? Может, потому что не люблю впустую тратить время, не знаю. Но я откладываю нож и спокойно уточняю:

– Ладно, не буянь. Лучше скажи, кто там следующий в списке.

У Чарли теплеет взгляд, уходит напряжение. А чего он ждал? Что я начну мстить? Смешной он. Я не отомстить собираюсь, а помочь нам обоим. Просто он об этом пока не знает.

Сосед достает айфон и проверяет записи.

– В субботу, в 17:00. Стивен Хант.

– Хм… Это который?

У нас несколько Хантов в одном только Ламлаше.

– Местный музыкант. Тебе лучше знать.

Взгляд падает на Аманду, которая уселась за дальним столом с Джерри, и у меня волосы дыбом встают.

– Стивен?! О боже, нет, я с ним никуда не пойду… Погоди, я не видела его в чате. Как Джерри его пропустил?!

– Он там под ником. А в чем дело?

В том, что у меня ледяной водопад в душу хлынул только что.

– Это бывший Аманды, он полный отморозок. Кто ему рассказал о группе?

– Участников приглашает Джерри, он на этом вашем острове со всеми знаком.

Чарли хмурится и, сорвавшись с места, идет к одногруппнику, который тут же начинает активно жестикулировать, оправдываясь. Подключается Аманда: она сначала с ужасом смотрит на парней, а потом вскакивает и орет на Джерри. Так-с… Дело принимает непредвиденный оборот. Подбегаю к ним и прошу не устраивать сцену.

– Хант сам подъехал вчера, во время тренировки по баскетболу. Я без понятия, кто ему растрепал, да и какая разница? Ри, он же крутой чувак, я что ли должен знать всех, с кем встречалась Мэнди? – Вдруг голос Джерри становится тише и писклявее, и он с опаской уточняет: – Постой, а ты в курсе, что ли?

– Скоро весь остров будет в курсе, – шиплю.

Черт! Вот и прилетел мне бумеранг за глупость. Надеялась сработать по шаблону, думала: вызову у Осборна ревность, сорву с него маску – и он опустится передо мной на одно колено, чтобы признаться в любви, внезапно озарившей его… Идиотка! Это же додуматься нужно было! Разве не понятно было изначально, что Чарли пришел в мою жизнь, чтобы разрушать шаблоны, а не участвовать в них?!

Никогда со мной не случалось такой романтического помешательства, в котором от логики осталась только буква «л». Для слова «Любовь», и много-много сердечек… Дура-дура-дура! Нужно было еще вчера настоять, чтобы Чарли удалил группу.

– Все, Джерри, – ставлю точку в затее с чатом. – С этой минуты новых участников не принимаешь. И допиши строчку в прайс-листе, крупными буквами, что это благотворительная акция на благо научного проекта по изучению пубертатных дебилов.

Джерри поднимает руки вверх, сдаваясь напору, и бубнит, что ему вообще все это сто лет сдалось и он старается исключительно по доброте душевной, ради меня, старой девы.

Мы с Чарли возвращаемся за свой столик и с минуту молча едим, а потом сосед чертыхается, признавая, что напортачил.

У меня же внутри холодно и мерзко. Стивена Ханта можно описать одним словом: плохой. Он просто плохой человек. Не такой падший ангел, как Чарли, который из кожи вон лезет, доказывая себе и другим, что жизнь – тлен. Стивен ничего не доказывает, он этот тлен создает, он из него состоит. Мэнди когда-то так присыпало, что я ее еле вытащила.

Мне становится страшно, но слышу голос Чарли и немного успокаиваюсь.

– Ханта-музыканта, значит, отменяем. Тогда, может, Салливан? Он очень просился дать ему второй шанс, – предлагает сосед деловым тоном. Мы словно новый костюм выбираем. Но Майкл по сравнению с бывшим Аманды – радужный пони, и я с облегчением киваю: берем. Майкл вряд ли согласится на авантюру с разделом двадцати тысяч, но в эту минуту мне плевать, пускай всю сумму забирает.

В кармане вибрирует смартфон, заставляя вздрогнуть. Незнакомый номер. Сразу дурные мысли в голову лезут. Может, Стивен? Какого черта ему надо?

– Алло? – произношу резко.

– Сегодня я вроде бы еще не успел тебя расстроить, – раздается шутливый, смутно знакомый голос.

– Э-э…

– Это Дэнни. Веймар…? Какие-нибудь ассоциации? Нет?

– Дэнни! – радуюсь секунды две, а потом вспоминаю о прайс-листе и мстительно щурюсь: – Ты, никак, соскучился?

– Есть немного, – наивно отвечает тот. – Я сегодня уезжаю, но через пару недель вернусь, подумал… может, попробуем пообщаться менее драматично. Как ты на это смотришь, Ри?

– Вау. Да ты мастер-рифмоплет, не только спортсмен, но и сторонник здоровых эмоций. У тебя совесть вообще есть?!?! – рычу и бросаю трубку. – Нет, ну какой нахал, ты только подумай! – возмущаюсь, глядя на Осборна, который отбрасывает светлую челку со лба и расплывается в самодовольной улыбке.

Вытаскиваю из сэндвича лист шпината и съедаю, не понимая, что смешного в моем позоре. Закрываю глаза, считаю до пяти и шумно выдыхаю.

– Ну хорошо, Чарли, я спрошу: чему ты радуешься?

– Веймар, вообще-то, на обычное свидание вслепую ходил. О группе он не знает. Я пообещал ему вечер с классной девчонкой Рианной О’Нил в обмен на нужную мне информацию. Дэнни тебя сразу вспомнил и согласился.

Наверное, у меня комичный вид, потому что Чарли снова победно скалится.

– Тогда зачем ты ему сказал, что я люблю философию? Это, по-твоему, признак классной девчонки?

– По-моему, да.

– Черт, – я закрываю ладонями лицо, понимая, что обидела ни в чем не виноватого Дэнни. После истерики в кинотеатре, после тяжелого молчания на фоне отсутствия общих тем он все равно захотел встретиться. Это заставляет меня улыбнуться и мысленно попросить прощения у парня. Нужно ему обязательно перезвонить, извиниться за неадекватность.