Рассказы о Шерлоке Холмсе. Король страха (сборник)

– Почему?

– Дверь ведет во внутреннее помещение.

– В нем нет выхода?

– Нет.

– Там есть мебель?

– Вчера не было.

– Хм, что же он там делает? Его поведение мне непонятно. Вы видели, как он напуган? Интересно, что это его так поразило?

– Может, он подумал, что мы из полиции? – предположил я.

– Точно! – воскликнул Пикрофт. – Он решил, что вы – полицейские ищейки.

Но Холмс покачал головой.

– Он уже был бледнее смерти, когда мы вошли, – сказал мой друг. – Мне кажется, что…

Его слова были прерваны резким стуком, раздавшимся со стороны двери во внутреннее помещение.

– Какого черта он стучит в собственную дверь? – удивился маклер.

Через секунду звук повторился, но на этот раз намного громче. В ожидании и волнении мы замерли, уставившись на закрытую дверь. Бросив взгляд на Холмса, я увидел, что лицо его сделалось неподвижным, хотя он напряженно подался вперед. В эту секунду из-за двери раздался какой-то булькающий звук, как будто кто-то полоскал горло, и что-то быстро застучало по дереву. Холмс сорвался с места и в мгновение ока оказался у противоположной стены. Он толкнул дверь, но она не поддалась, – очевидно, была заперта с другой стороны. Вслед за Холмсом мы подбежали к двери и уже все втроем навалились на нее. Одна из петель хрустнула, в следующую секунду дверь с грохотом полетела на пол, и мы ворвались в комнату. Там никого не было.

Но растерянность наша продлилась лишь мгновение. В одном углу, расположенном ближе всего к той комнате, из которой мы только что вышли, была еще одна дверь. Холмс одним прыжком подскочил к ней и распахнул. Прямо на полу лежали пиджак и жилет, на крючке, вбитом в стену рядом с дверью, обхватив горло руками, висел сам исполнительный директор «Франко-мидландской компании скобяных изделий». Голова его жутко склонилась набок, а согнутые в коленях ноги дергались. Звук, прервавший наш разговор, очевидно, издавали его каблуки, которые барабанили в закрытую дверь. Не мешкая ни секунды, я обхватил его за талию и приподнял, а Холмс с Пикрофтом развязали затянутую на шее веревку, которая скрылась под складками побагровевшей кожи. Потом мы перенесли Пиннера в другую комнату и положили на пол. Лицо его было совершенно белым. Натужно дыша, он то втягивал, то выпячивал сиреневые губы. Перед нами было жалкое подобие того здорового, полного сил человека, с которым мы разговаривали всего пять минут назад.

– Что вы скажете, Ватсон? – спросил меня Холмс.

Наклонившись, я стал осматривать Пиннера, нащупал пульс, – он был слабым и прерывистым, но дыхание выравнивалось, в узких щелках под мелко дрожащими веками поблескивали белки глаз.

– Мы успели как раз вовремя, – сказал я. – Еще секунда, и он бы задохнулся. Теперь он выживет. Откройте окно и подайте графин с водой. – Я расстегнул воротник Пиннера, брызнул холодной водой на лицо и принялся поднимать и опускать его руки, до тех пор пока он не задышал ровно и глубоко. – Нужно просто подождать, – добавил я, повернувшись к друзьям.

Холмс стоял у стола, глубоко засунув руки в карманы брюк и низко склонив голову.

– Думаю, настало время вызвать полицию, – проговорил он. – Хотя, честно говоря, я бы предпочел разобраться в этом деле до конца, прежде чем встречаться с ними.

– Для меня все, что происходит – полнейшая загадка, – почесал макушку Пикрофт. – Какого черта им понадобилось тащить меня в этот город, а потом…

– Как раз это-то понятно, – нетерпеливо перебил его Холмс. – Но вот этот неожиданный поворот…

– Вы хотите сказать, что во всем, что случилось до этого, вы разобрались?

– Это было совсем несложно. Ватсон, а вы что скажете?

Я пожал плечами.

– Должен признаться, все это выше моего понимания.

– Если проследить ход событий и внимательно проанализировать факты, вывод напрашивается сам собой.

– И какой же?

– Что ж, в этом деле есть две отправные точки. Первое – то, что Пикрофта заставили подписать документ, связывающий его с этой «процветающей» компанией. Вы понимаете значение этого факта?

– Боюсь, не очень.

– Зачем им это понадобилось? Явно не для соблюдения формальностей. Такие вопросы обычно решаются устно, и в данном случае не было какой-то крайней необходимости отступать от общепринятого правила. Разве вам не понятно, мой юный друг, что им понадобился образец вашего почерка, и другого способа получить его у них не было?

– Но зачем?

– Вот именно. Зачем? Когда мы найдем ответ на этот вопрос, возможно, нам удастся распутать клубок. Итак, зачем? Мне на ум приходит только один ответ. Кто-то хотел научиться подделывать вашу руку, а для этого нужен образец. Теперь, если мы перейдем ко второму пункту, станет понятно, как тесно они связаны. Речь идет о том, как настойчиво просил вас Пиннер не посылать письменного отказа в контору компании «Моусон-энд-Виллиямс», другими словами, он хотел, чтобы менеджер этой крупной серьезной организации был уверен, что мистер Холл Пикрофт, которого он никогда не видел, в понедельник утром явится к нему в кабинет.

– Боже мой! – вскричал наш клиент. – Как же я сам не догадался?

– Теперь вы понимаете, зачем им понадобился образец вашего почерка? Если представить себе, что кто-нибудь захотел бы сравнить почерк человека, явившегося вместо вас, с почерком, которым была заполнена анкета, обман, конечно же, раскрылся бы. Выиграв время, мошенник научился писать так, как вы, и теперь ему можно было не бояться, что обман всплывет наружу, разумеется, при условии, что никто в конторе вас никогда не видел.

– Нет, никто меня там не видел, – простонал Холл Пикрофт.

– Очень хорошо. Конечно же, им было очень важно сделать так, чтобы у вас не было возможности обдумать свое положение и встретиться с кем-нибудь, кто мог бы рассказать вам, что в конторе Моусона приступил к работе ваш двойник. Именно поэтому они выдали вам в качестве аванса сто фунтов и отправили подальше от Лондона, где загрузили работой, чтобы вы, не дай бог, не решили съездить домой и не раскрыли махинацию. Довольно простая схема.

– Но зачем этому человеку понадобилось изображать собственного брата?

– Это тоже понятно. В деле, очевидно, замешаны лишь два человека. Один изображает вас в конторе. Второй должен был явиться к вам с предложением о работе, но понял, что для роли работодателя придется привлекать к делу кого-то третьего. Этого ему очень не хотелось. Он, как мог, изменил внешность и понадеялся, что сумеет обвести вас вокруг пальца, выдав себя за собственного брата. Если бы не случайно замеченная пломба, вполне может быть, что его план сработал бы.

Холл Пикрофт всплеснул руками.

– Боже правый! – вскричал он. – И чем же занимался в «Моусон» этот второй Холл Пикрофт, пока меня тут обрабатывали? Что же теперь делать? Мистер Холмс, скажите, что мне делать?

– Необходимо телеграфировать в «Моусон».

– По субботам они закрываются в двенадцать.

– Ничего, там наверняка есть какой-нибудь привратник или кто-то из обслуживающего персонала.

– Ах да, точно! Там постоянно дежурит охранник, у них же хранятся ценные бумаги. Помню, я слышал разговоры об этом, когда работал в Лондоне.