Рассказы писателей Каталонии

Хозяйка заведения, которое располагалось в доме № 7 по Кошачьему переулку, в халате и бигуди сидела на диване в прихожей и читала последние светские новости. Услышав, что кто-то вошел, она подняла голову и внимательно оглядела элегантного молодого человека с фигурой спортсмена и лицом младенца. Это была ухоженная и изысканная дама. Недаром она долго жила во Франции. «Воспитанницы» называли ее «Сеньора», а иногда «Мадам».

— Прошу вас, — сказала она, расплываясь в любезной улыбке, — пройдите, пожалуйста, в гостиную.

Мадам еще раз бросила на юношу оценивающий взгляд. Смазливый мальчик из обеспеченной семьи. Одевается у лучших портных, но денег, конечно, мало. Клиент небогатый, зато престижный.

— Ну, что у вас тут новенького? — начал Жауме, стараясь держаться как можно развязнее.

— Ах, у нас всегда полно новостей, — подхватила Мадам, налегая на французский акцент, — я ведь только что из Марселя… Вы, вероятно, хотели бы мулатку?

По выражению лица клиента она сразу догадалась, что избрала неверный путь, и быстро поправилась:

— Понимаю, понимаю — вы предпочитаете тип parisien. Je comprends, monsieur^[16]. Элегантная юная особа… Думаю, Пралин вам подойдет.

Две тихие невзрачные девицы вошли в гостиную и издали стали наблюдать за происходящим, пяля глаза на золотую шевелюру Жауме.

— Видите ли, мне нужна подходящая девушка, чтобы пойти поужинать.

Мадам задумалась.

— Так вы хотите увести ее? Надолго?

— Да… На весь вечер…

В эту минуту вошла Пралин. Ей было, скорее всего, под сорок. «Элегантная юная особа» обладала лошадиным профилем, довольно красивыми глазами и тонкой талией.

— Этот молодой человек, — тихо сказала Мадам, — хотел бы поужинать с вами.

— Прекрасно. Что мне надеть?

— Одну минуточку, — прервала ее Мадам и с улыбкой обратилась к Жауме — Дело в том, друг мой, что это будет слишком дорого для вас. Пралин была манекенщицей chez Dubois^[17] на бульваре Капуцинок в Париже, так что, если двух часов вам достаточно…

— Нет, нет. На весь вечер.

— В таком случае с вас двести песет.

Ни слова не говоря, Жауме протянул Мадам две банкноты.

— Я надену шляпку? — спросила Пралин.

— Конечно. И можете взять мое колье.

— Одну минуту, дорогой, я пойду переоденусь, — защебетала Пралин, повиснув у Жауме на шее и награждая его звонким поцелуем.

Две мрачные девицы наблюдали за этой сценой в полном молчании. Бедняжкам и в голову не приходило, что столь элегантный и богатый молодой человек может захотеть «провести время» в их скромном обществе.

— Куда вы намерены пойти? — поинтересовалась Мадам — Я бы рекомендовала «Спидеум». Там просто чудесно.

— Именно туда я и собирался.

— Из вас выйдет отличная парочка. У Пралин прекрасный туалет, и вообще, в ней есть, знаете ли, chic parisien. Ah, la voici. Regardez comme elle est charmante^[18].

Пралин выплыла в гостиную в платье небесно-голубого цвета, кричащем и несколько помятом, в большой черной шляпе и черных перчатках.

— Ну что ж, развлекайтесь. Bonne chance^[19], — распрощалась Мадам.

В «Спидеум» они пришли слишком рано — все столики еще были пустыми. Увидев в дверях парочку, музыканты заиграли вальс. Подоспевший мэтр посоветовал заказать консоме, камбалу и цыпленка с зеленой фасолью. На десерт — сыр, мороженое и фрукты. Белое вино к рыбе и, конечно, шампанское.

Жауме сидел как на иголках. Он специально выбрал дорогой ресторан с несколько сомнительной репутацией, чтобы разрушить легенду о «сладком ангелочке», но теперь мысль о том, что родители, которые иногда ужинали в «Спидеуме», могут заглянуть сюда, приводила его в ужас.

— Что с тобой?

— Ничего.

— Тебе скучно?

— Совсем нет… А тебе?

— Что ты! Так приятно ужинать с таким красавчиком. У тебя чудесные волосы.

— Терпеть не могу комплиментов.

— Какой ты странный. А знаешь, мне здесь нравится. Ты часто сюда ходишь?

— Так, иногда.

Жауме не осмелился признаться, что был в «Спидеуме» всего один раз, да и то во время вечернего чая. Строя из себя завсегдатая, он подозвал официанта и небрежно спросил:

— А что, сеньора Окампо давно к вам не заглядывала?

Сеньора Окампо, известная поэтесса, которую Новый Свет преподнес в дар старушке Испании, недавно прибыла на Мальорку и сразу стала знаменитостью, чему немало способствовали ее красота, а также репутация женщины, увенчанной славой и не желающей сковывать себя узами брака.

— Простите… кто?

К счастью, на помощь пришел мэтр:

— Сеньора До Манто? Как же, она у нас частая гостья. Странно, что сегодня…

— Ее обычно сопровождает такой смуглый брюнет?

— Совершенно верно. Высокий, представительный, говорит с иностранным акцентом…

Мэтр явно импровизировал.

— Конечно, любовник? — живо заинтересовалась Пралин.

— О, сеньорита, это уж на ваше усмотрение.

Фривольный тон разговора заставил Жауме густо покраснеть.

— Сеньор, который сопровождает госпожу Окампо, — сказал он, когда мэтр отошел, — ее родственник.

— Если они придут, познакомь нас, — развязно попросила Пралин.

Жауме был страшно зол. Он вдруг вспомнил о правилах этикета, которые, как ему казалось, достойны только презрения, и лицо его запылало еще ярче.

— Сначала надо попросить разрешения…

— Скажите пожалуйста! Можно подумать, она королева Мадагаскара…

Тем временем ресторан оживился. На эстраде появилась пара профессиональных танцоров. Жауме вдруг заметил, что женщина за соседним столиком с иронией смотрит на Пралин (та ела, не снимая перчаток), а потом шепчет что-то на ухо своему кавалеру.

— Почему бы тебе не снять перчатки? — с досадой прошептал Жауме.

Он боялся и в то же время нетерпеливо ждал, когда появится кто-нибудь из знакомых. Если отвлечься от лошадиного профиля и надетых перчаток, Пралин отвечала самым строгим требованиям, пожалуй, могла сойти даже за парижанку. «Особенно когда молчит», — отметил про себя Жауме. Он вдруг испугался, не старовата ли его спутница. Но нет, она напоминала «звезду» с обложки модного журнала, а «звезды» никогда не бывают слишком молодыми.