Рассудочность и авантюризм

Гарри обвел взглядом плечистых ребят и рельефно оформившихся девиц, сделал несколько взмахов палочкой, после чего слизеринцев опутали верёвки.

— Освобождайтесь, — сказал он устало, и продолжил упражнения с Гермионой — они теперь посылали бесшумные заклинания, заставляющие противоположную стену подёргиваться рябью, словно она жидкая.

Спустя минуту Гарри оторвался от своих занятий и вернул внимание пришедшим. Ослабил путы, и уже через несколько секунд трое освободились от верёвок.

— Гермиона, сними с ребят данные, — обратился он к подруге.

Та отвела двух девушек и парня к стоящему у стены ящичку, где заставила поколдовать. Остальных же связанных Гарри освободил сам.

— Невербальные вы не освоили — будете заниматься по программе младшей группы под руководством профессора Лавгуд. Луна, — обратился он к белявой четверокурснице. — Примешь этих лодырей и неучей в свой класс?

— Да, Гарри, — с безоблачной улыбкой ответила мечтательная девочка. — Я им поставлю невербалку прямо у всех на глазах.

Наложив на группу отстающих «Силенцио», девочка принялась осыпать её членов чем-то жутко неприятным. Ребята и девушки уворачивались, как могли и, наконец, трое сумели наколдовать щиты. А потом умудрились избавиться от немоты и начали сами нападать, отрастив Луне тяжёлый крокодилий хвост и перекрасив её волосы в выразительный фиолетовый цвет.

Движениями палочки Гермиона, словно подушки, выдернула их из толпы и призвала к себе, аккуратно поставив на ноги, а Гарри расколдовал «профессора»

Потом около ящичка побывала оставшаяся четвёрка.

— А теперь внимание всем! — привлёк себе внимание Гарри. — Младшая группа, — он указал на четверых, так и не начавших колдовать невербально, — занимается здесь по средам в девятнадцать. Средняя, — были выделены трое, справившихся с испытанием, устроенным Луной, — в то же время по вторникам. По понедельникам — старшие. Те, кто сумел сбросить связывание.

— А по четвергам? — раздался голос из аудитории.

— Подготовишки. Но вас среди них нет. А теперь — вводная лекция. Как вы прекрасно помните, профессор Грюм убедил нас, что самым опасным противником является человек. Поэтому мы займемся аспектами борьбы с себе подобными. Обороной, включающей уход от атаки, отбивание заклятий, постановку щитов, освобождение от наложенных на вас чар и лечение повреждений. И нападением, поскольку обороной схватку не выиграешь. На сегодня у меня всё. Встречаемся на следующей неделе здесь. А теперь — плата за урок. Завалите меня!

Гарри не успел сделать и пары шагов в сторону дальнего конца класса, как в него полетели проклятия сразу с десяти палочек. Как ни странно, он не особо дёргался, приняв все атаки на щит. Спустя минуту, когда у студентов пропал задор, Поттер остановился и, повернувшись лицом к слизеринцам, заключил:

— Спасибо. Все свободны.

Дафна выпадала в осадок — Поттер рисовался. Но насколько красиво и небрежно он это проделывал! Очкастый щуплый недомерок, как отзывался о нём Малфой, не запыхавшись уделал десяток семикурсников. Сейчас они с Грейнджер склонились над пергаментом, а Луна и Джинни гоняли Рона, судя по цвету лучей, «Ступефаями». Потом пришел Невилл, отбил «Ректумсепру» и увёл белобрысую райвенкловку. Следом разошлись и гриффиндорцы.

Отлипнув от старой парты, слизеринка повернулась на выход — за её спиной стоял неслышимо подкравшийся Поттер.

— Пошли, провожу до подземелий, а то не успеешь до отбоя.

— А с тобой успею?

— Да. Хогвартс — это очень большой артефакт. И некоторые его свойства мне удалось научиться использовать. Например, находить короткую дорогу.

Дафна пошла, не говоря ни слова. Сцена, показанная ей Гермионой, произвела ошеломляющий эффект. Оказывается, Гарри не такой уж одиночка — у него имеется круг общения из весьма неординарных людей, о каждом из которых на Слизерине успели почесать языки. И ещё — ни один студент её факультета этого учебного года выпуска никогда не станет поперёк дороги Поттеру и не присоединится к его противникам. Уж она-то змеек знает. Получить всего за пару часов гарантию, как минимум, нейтралитета десяти совершеннолетних волшебников а, возможно, и членов их семей — это далеко не напрасная трата времени.

Парень тоже помалкивал, открывая неожиданные проходы и сворачивая туда, где, казалось, что впереди тупик. И довёл её до подземелий буквально за пару минут.

— Не отбивай меня у Гермионы, — сказал он на прощание.

— Любишь её?

— А ты любишь дышать? — ответил он вопросом.

Дафна секунду помедлила. Что же, она сделала заявку и получила отказ. Придётся действовать иначе.

Едва за слизеринкой закрылась дверь, рядом с Поттером из-под мантии-невидимки появилась Гермиона:

— Почему в любви ко мне ты признаёшься другой? — гневно воскликнула она, вцепляясь в воротник парня.

— Не знаю. Как-то непроизвольно вышло, — сделал неуверенное лицо тот, подхватывая подругу под бёдра и приподнимая. Через секунду Гермиона вцепилась в держатель факела, обвив юношу ногами и, с удивлением воспринимала первое проникновение в себя, удивляясь — куда девалась мешающая этому одежда.

Второе движение оказалось слаще — она поторопилась укрыть их обоих мантией-невидимкой, понимая, что через мгновение потеряет контроль…

*

Войдя в ярко освещённую гостиную, Дафна остановилась у самой двери, решая, пойти в спальню, или посидеть рядом с Трейси. Глаз уловил движение бледного светового зайчика на потолке. Потом ещё и ещё. Причем, чем ближе ко входу, тем чаще они появлялись, двигаясь по окружности, центр которой располагался далеко за спиной и даже за стеной. Невольно выглянула в коридор и удивилась — факел ритмично покачивался, отбрасывая в потолок световые пятна — розовые и голубые, они кружились, расходясь по плавно разворачивающимся спиральным траекториям.

Держатель светильника приводили в движение две тонкие руки, торчащие прямо из воздуха — именно от них исходили колебания, вызывающие волшебную игру света. Вращение зайчиков плавно ускорялось, через минуту с чем-то перейдя в вихрь, вызванный судорожной вибрацией держателя. Голубые и розовые пятна слились, окрасившись в золотистые тона, и плавно погасли. Руки куда-то исчезли, и все стало выглядеть привычно.

Закрыв дверь, слизеринка подсела к подруге.

— Чуть не попались, — шепнула Гермиона, выскальзывая из лап Поттера. — Куда девались мои трусы и что это за игра света? Это ты всё подстроил?

— Тепло твоих рук передало древнему замку частичку магии любви. Вот он и устранил препятствие к исполнению предначертанного.

— Гарри! Я серьёзно.

— Ладно, ладно. Трусы я трансфигурировал в воздух. Свои, кстати, тоже. Фините, — махнул он палочкой, и двое трусов выпали прямо из ниоткуда на каменный пол. — А вот с факелом работала ты. Может быть этот держатель — рычаг, приводящий в действие древний механизм. И воспользоваться им способна только женщина в момент, когда её проникновенно любят?