Рассудочность и авантюризм

— Хорошо, Гарри, — согласилась девочка, провожая взглядом спину несущегося вглубь школы Поттера. За ним уже мчался успевший развернуться Дадли. Но мимо миниатюрной девчушки не прошёл — она ловко «подправила» его идущую вперёд ногу так, что та зацепилась за опорную. Звук рухнувшей туши потряс коридор.

Убегающий же в этот момент стремительно разворачивался, пробуксовывая подошвами по полу — на него надвигалось ещё трое, встречи с которыми он старался избежать. Избежал, увернувшись в последнее мгновение от протянутой руки, увидел упавшего здоровяка, разогнался, перепрыгнул и вылетел из дверей школы. Гермиона помчалась следом.

— А ты неплохо бегаешь, — сказал он снисходительно, когда они завернули в поперечную улицу и перешли на шаг. — Но, всё равно, не связывайся со мной. Кузен не простит тебе дружеского отношения к ненормальному. Он, хоть и тупой, но очень упорный. А приятели его ещё и пакости придумывают.

— Гермиона Грейнджер, ведьма, — представилась девочка, забыв и про секреты волшебного мира, и про то, что собиралась назвать своё вымышленное имя — у этого сморчка, кроме прекрасной подвижности, оказались ещё и красивые зелёные глаза. — Как я понимаю, этот Дадли за что-то обижен на тебя.

— За то, что я есть. Ладно, пока. Завтра в школе увидимся. Обещаю — я тебе улыбнусь. Ты клёвая.

— Мы не увидимся в школе, Гарри Поттер. Я на год старше и на два года умнее. Учусь в другом месте и приехала специально, чтобы поговорить с тобой. Не подскажешь где-нибудь поблизости спокойного кафе?

— Гермиона, — повторил мальчик. — Забористо. Поговорить, конечно, можно, но у меня денег нет даже на чашку чая. Будем делать вид, что изучаем меню, а потом вдруг заторопимся и уйдём, ничего не заказав.

— У меня есть. Угощаю и беру интервью. Годится?

— Погнали, — в зелёных глазах зажёгся голодный огонёк.

Паренёк ей нравился всё сильнее и сильнее. Дружелюбный и открытый, он даже не думал жаловаться, а просто поглощал ростбиф с жареной картошкой, регулярно запуская вилку и в салат. Деловито и аккуратно сметал со стола еду, успевая прожёвывать и умудряясь не набивать рот. Гермиона встретилась взглядом с официанткой и показала глазами на стремительно пустеющую тарелку. Её правильно поняли — вторая порция появилась сразу за исчезновением первой.

Голодный огонёк в зелёных глазах сотрапезника мгновенно сменился на хищный, и Гарри вдохновенно продолжил. Мама рассказывала, что по манере еды можно очень многое узнать о мужчине, и приводила в пример папу. Так вот — этот мальчуган сильно его напоминал. Поэтому, пока он не закончит, с вопросами к нему лучше не лезть. Тем более, впечатление от внешнего вида героя магического мира требует осмысления.

Мешковатость одежды, пожалуй, избыточная. А вот причёска растрёпана превосходно. Очки чересчур круглые — старомодность просто зашкаливает. К тому же слишком треснутые. Это ничего — с годами к этому баловню судьбы наверняка придёт чувство меры.

Ну вот, доел. Теперь можно и поговорить. И стоит с этим поторопиться, пока мальчишку не сморило — он слопал за двоих взрослых.

По мере разговора оценки Гермионы менялись. Не пижон, а просто одевается в обноски. И не слишком обильно питается — элементарно голоден. Соперничество с кузеном не каприз избалованного ребёнка, а натуральная борьба за здоровье, потому что, если попадётся — горько об этом пожалеет. При этом в интонациях рассказчика не присутствовало надрывной жалобы — мальчишка просто отвечал на вопросы, крайне мало добавляя от себя.

— А посидеть после школы в библиотеке? — не поняла Гермиона. — Пока этот Дадли не замерзнет, поджидая тебя на улице, и не уйдёт?

— Ты не поняла? Дадли хороший и послушный, а я урод и хулиган. Ему ничего не будет даже, если он меня на уроке обзовёт, а уж в коридоре или в читалке — запросто. Моих оправданий никто не слышит, потому что я ненормальный.

В этот момент дверь, ведущая из кафе на улицу, распахнулась и впустила этого самого Дадли:

— Вот ты где, лахудра! — воскликнул тот, глядя на Гермиону. — Думаешь, я не понял, кто мне подножку поставил? Друзья всё видели, а у них от меня секретов нет, — это произносилось по пути к тому столу, где сидели ребята.

Поттер успел только глаза закатить, как для выражения эмоций не осталось времени. Он вскочил, возникнув на пути кузена:

— Оставь её в покое!

В этот момент кулак Дадли уже рассекал воздух, приближаясь к челюсти очкарика. И пролетел мимо, потому что Гарри успел присесть, а потом распрямил ноги, врезаясь лбом в корпус толстяка. Тот даже покачнулся. Его вёрткий противник проскользнул под протянутой к нему рукой, по пути врезавшись бедром в соседний стол, продрался за спину, стягивая скатерть, резко крутнулся, с разворота заезжая в спину стулом, и бросился к двери.

Жирный несколько тормознул, выбирая на кого напасть, но в этот момент его сомнения развеяла прилетевшая от входа прямо в голову метёлка, за которой последовал и совок.

— Я до тебя доберусь! — с этим рыком здоровяк помчался догонять Поттера.

Гермиона подошла к официантке: — Простите нас, пожалуйста. Я помогу вам прибраться и возмещу, если что-то сломалось.

— Не надо мне помогать, — отмахнулась женщина. — Но сама сюда больше не приходи и дружка этого ненормального не приводи.

С трудом поняв, что вина за произошедшее целиком и полностью возложена на Гарри, девочка поспешила убраться из этого странного места.

— Извини, что так получилось, — очкарик догнал её по дороге к станции. — Знаю ведь про большие окна, через которые с улицы всё видно. Сам-то я сел спиной, а про то, что он докопается до тебя, не подумал.

— Приятно было познакомиться, Гарри Поттер, — Гермиона на мгновение погрузилась взглядом в зелёные омуты. — Вот тебе немного фунтов на билеты до Лондона. Приезжай в субботу утром часам к девяти. Найдёшь меня в кафе «Бубенчик» справа от выхода с платформы. Там отлично готовят свинину — интересно будет узнать твоё мнение о баварской кухне.

Сидя в поезде, девочка пыталась разобраться в том, что заставило её продолжить знакомство с этим даже не подозревающим о том, что он волшебник, мальчиком. Нет, не зелёные омуты взгляда — мала она пока для подобных чувств. Виной этому внезапному решению был поступок. Затюканный и заморенный шпендик поступил точно так, как сделал бы любимый сильный и надёжный папочка — загородил её своей тщедушной тушкой. Отвёл удар. Отвлёк, вынудил погнаться за ним. Очень захотелось дружить с таким человеком.