Рассветный меч

Араван улыбнулся:

— Я упустил из виду, насколько решительной ты можешь быть, а рассказал я тебе все это лишь потому, что у меня к тебе есть особая просьба: я хочу, чтобы через две недели, после того как я уеду, ты рассказала всем, куда я поехал. Пусть не волнуются.

— Но, Араван, они будут волноваться.

— Даже если и так, мне не хотелось бы, чтобы они думали, что со мной приключилась какая–то неприятность. Кроме того, через две недели, когда Бэйр узнает правду, я буду уже далеко, и ему будет лучше здесь, в долине, в безопасности. И еще, как я уже говорил, все указывает на то, что Додона ничего не скажет, и я вернусь назад еще до весенних оттепелей… Ну в самом крайнем случае летом.

Фэрил провела рукой по серебряной пряди в своих черных волосах и, облегченно вздохнув, произнесла:

— О Араван…

— Тетушка, потанцуй со мной.

Дамна подняла глаза на возникшего перед ней чуть задыхающегося, взмокшего и широко улыбающегося Бэйра. Фэрил подавила улыбку и спросила:

— Ты такой высокий, как же мы будем танцевать?

Вместо ответа Бэйр схватил ее за руку и вывел на свободное место среди танцующих. Юноша ростом в шесть футов и трехфутовая дамна пустились в танец, известный лишь им одним; такт им отбивали барабаны. Все лаэны остановились, чтобы понаблюдать за этой забавной парой, и весело смеялись, когда столь не подходящие друг другу партнеры скакали, кружились и плыли, прильнув друг к другу, по залу.

Танец кончился, барабаны смолкли; задыхающиеся, смеющиеся и довольные, Фэрил и Бэйр под шумные аплодисменты направились к столу, заставленному яствами и напитками. Отхлебывая большими глотками ароматное темное вино, Фэрил искала взглядом Аравана, но черноволосого алора уже не было в зале.

— Нет, он не пошел на высокогорные пастбища, чтобы пригнать отары на зимовку. Он отправился к Додоне.

— Что? — выпалил Бэйр, вскочив на ноги и с грохотом повалив стул, на котором сидел.

— Когда? — спросила Риата.

— Две недели назад, — ответила Фэрил, — в праздничную ночь.

— Он ушел без меня, — с обидой произнес Бэйр, ставя стул, но не садясь на него.

— Он ушел не только без тебя, сынок, он оставил всех нас, — сказала Риата, в раздумье качая головой и не сводя глаз с Уруса.

— Это его задача, — пробормотал баэрон, — и он вправе решать ее так, как хочет. Он пошел один — и это его выбор.

Риата вздохнула, согласно кивнула и как бы про себя сказала:

— Так он поступал и прежде.

— Но он ушел без меня! — негодующе фыркнул Бэйр и, швырнув свою салфетку, пулей вылетел из комнаты, громко хлопнув дверью.

— Бэйр, это было его решение! — крикнула ему вслед Фэрил, но ее слова долетели лишь до деревянной обшивки захлопнувшейся двери.

Урус озадаченно глядел на дверь, а Риата, подойдя к нему, сказала:

— Ладно, дорогой. Он не ожидал такого. Это пройдет.

— Ему следует быть более сдержанным и в поступках, и в словах, — ответил Урус.

— Это у него от баэронов, — насмешливо заметила Фэрил. — Они, когда злятся, начинают рубить дрова с таким остервенением, как будто рубят головы рюккам.

Урус улыбнулся и покачал головой:

— По крайней мере это согревает нас в зимнее время.

И они втроем продолжили ужин. А со двора донесся удар тяжелого топора и треск расщепляемого дерева.

— Что ты ищешь, Бэйр? — спросила Фэрил, войдя на следующий день в оружейную палату.

Бэйр посмотрел на нее, подняв глаза от стола, на котором были разложены карты, пергамента и описания маршрутов:

— О тетушка, я просто интересовался, где эта самая Кару, куда так стремился дядя Араван.

Фэрил подтащила стул поближе к столу и забралась на него. Спустя мгновение она ткнула пальцем в карту и сказала:

— Вот это место, хотя здесь оно и не обозначено. К югу и чуть на запад от этого портового города. Вот здесь.

— Хмм, — пробормотал Бэйр. — Ну а как, по–твоему, он переберется через Авагонское море?

Фэрил, порывшись, вынула другую карту и стала водить пальцем по пергаменту, испещренному географическими символами:

— Скорее всего он нашел попутный корабль здесь, на острове Арбалин; он расположен строго к югу от Арденской долины, хотя путь до него неблизкий: не менее четырехсот лье.— Показывая путь Аравана, она провела пальцем вдоль Гримволлских гор, пересекла Гюнарское ущелье и, оказавшись на берегу, пересекла пролив и остановила палец на острове. — Это кратчайший путь отсюда к Авагонскому морю, а следовательно, и к Кару. Да, вероятнее всего он направился на Арбалин — там много прекрасных кораблей с умелыми экипажами… Ты не помнишь, я когда–нибудь рассказывала тебе о том, как Пэталь и Томлин плыли из Арбалина?

Бэйр молчал, уставившись в карту, — мысленно он был далеко отсюда.

— Бэйр?

— А, что? — Юноша повернулся к Фэрил, но смотрел как бы сквозь нее.

— Рассказывала ли я тебе когда–нибудь о тех временах, когда Деталь и Томлин плыли из Арбалина? — Фэрил пальцем прочертила по карте другой маршрут. — Через эту часть Авагонского моря в порт Кастилла–а–Ванча?

— Нет, уверен, что не рассказывала. Тетушка, пожалуйста, расскажи.

Бэйр снова стал неотрывно смотреть на карту и, сосредоточенно нахмурив брови, слушал рассказ Фэрил.

— Понимаешь, — начала дамна, — мне кажется, что много вымысла в рассказах о тех неприятностях, с которыми они столкнулись, пройдя через Гримволл… Где–то вблизи Сагры, небольшой деревушки, обнесенной крепостной стеной… Вот, это здесь… Они подумали, что там, возможно, засел барон Стоук, и тогда…

Прошел еще один день, и на исходе следующего Риата, подойдя к Урусу, возившемуся около сарая для выделки шкур, спросила:

— Ты не видел нашего сына, любимый?

Урус, отвязывая веревку с задних ног оленя, обернулся и кратко ответил:

— Нет. — Потом предположил: — Может, он с Тиллароном или Ансиндой? — А затем, с лукавой улыбкой глядя на Риату, добавил: — Или с Элиссан. По–моему, он к ней неравнодушен.

— Если ты и прав, то это одностороннее увлечение, и Бэйра ждет разочарование: ведь Элиссан связана обещанием. К тому же в пятнадцать лет Бэйру немного рановато думать об этом.

Урус отложил снятую с распялки шкуру и, обхватив рукой талию Риаты, притянул ее к себе:

— О, а я и не знал об этом, любовь моя. В пятнадцать лет я не считал себя молодым; наоборот, в этом возрасте я чувствовал себя несчастным оттого, что у меня никого не было. Но это, конечно же, было до встречи с тобой.