Растопить сердце Льва

Лев

Это еще кто такой? Отошел на пару минут, а к Рите уже прилип какой-то непонятный субъект. Нахмурился, закинул на плечо тяжелый рюкзак - как только эта хрупкая блондинка его таскает - и подошел к увлеченно болтающей парочке.

– Что здесь происходит?

Постарался снизить градус внутреннего недовольства и сохранить каменное лицо. Тут борода спасла - поджатых губ никто не заметит.

– Лев, знакомься, это Камиль. Вместе учились фотоделу у Вольского, сейчас он работает с Германом. Будет сегодня помогать мне на съемках. Брат переживает, что я перенапрягусь.

Сразу две пометки. Большое спасибо Герману за предусмотрительность и присмотреться к этому Камилю. Вольский. Слишком часто его имя звучит вокруг Риты в последнее время. Так ли просто этот парень перебежал из одного стана в другой?

Паранойя крепчала с каждой минутой. Залила фундамент и начала возводить стены для надежного жилища уже в тепле. Рита целых двадцать минут шепталась с парнем около гардероба. Камиль стоял слишком близко, как-то даже прижимался: то плечико тронет, то улыбнется.

Лев смотрел на этот ужас с каменным выражением лица, стирая в крошку зубы. Вот еще раз он в её сторону дыхнет - убью.

– О, Лева!
– из-за угла вырулил счастливый Кравцов.
– А где твоя фотографиня?

– Дает вводную новичку, - рыкнул Залесский, забывшись.

– Воу, полегче, Лев. Меня волной твоей ревности сейчас в соседнюю комнату выбросит. Сломаем стену - Маринка мне голову оторвет.

– Чушь. Я не ревную, - отмахнулся. С чего бы ревновать?

– Ну-ну. Должен будешь, Лева, - хмыкнул и отправился к зашептавшимся фотографам.

Рита

Немного увлеклась. Ладно, она много увлеклась, как и всегда, когда дело касалось любимой работы. Можно не заметить и улыбочек Камиля, и то, что кто-то явно нарушил личное пространство.

Главное, донести суть. Инструктировала, как ребенка, по каждой мелочи. Кого снимать - кого нет. Какие ракурсы и что именно должно быть на снимках согласно договору.

– Все понял? Улыбки и сладости. Если есть возможность сделать кадр с логотипом ресторана, элементами интерьера - делай. Но ненавязчиво, гости пришли отдыхать.

Ты начинай на пресс-волле, как только все гости прибудут, можешь перемещаться ко мне в зал.

– Рита, по-моему, ты слишком переживаешь, - улыбнулся Камиль и тряхнул гривой темных волос. Напомнил немного Вольского.
– Я редко снимаю репортажи, но не совсем зеленый.

От нового витка путанных объяснений, как важно отснять “Ассорти” по полной программе, Риту отвлек ураган “Кравцов”. Сегодня, к счастью, баллов на пять, не больше, но вечер только начинается. Взлохмаченный и ужасно довольный собой Максим поправил подвернутые рукава черной рубашки и выдал:

– Ребят, тут еще момент по поводу съемки. Лиля просила передать. Сегодня приедет Лозовский, фотографиня моя, будь хорошей девочкой, поснимай мистера Форбс побольше. Светская хроника со слезами просит, - не выдержал и все-таки добавил смешок на десерт.

– Значит, вырвался к нам с туманного альбиона. Хорошо устроился, там Рождество отметил, тут Новый год и второе Рождество захватит.

Рита после достаточно тесного общения с миллионером, который последние два года активно карабкается по топ-строчкам небезызвестного рейтинга, не могла воспринимать его серьезно. А как можно спокойно говорить о человеке, который перед крестинами дочери Никитиных, умудрился вынести мозг батюшке своей дотошностью. Тот ему о высоком, а этот: “Помедленнее, я записываю!”.

Потом еще десять раз уточнил всю процедуру, чуть не полез проверять срок годности у кагора и потребовал, чтобы вода в тазике не просто была освященная, но еще и проведена через трехступенчатую очистку.

В тот день Рита впервые в жизни видела, как батюшка изобразил фэйспалм. Жаль, фотоаппарата под рукой не было.

– Лозовский коварен, - пожал плечами Макс.
– Ну я пошел. Через полчаса начинаем. Леву у тебя забрать?

Только сейчас Рита глянула на застывшего у противоположного конца гардероба Залесского. Он с задумчивым видом изучал что-то на экране смартфона. Рюкзак с её техникой лежал на столе рядом.

– Нет, минуточку подожди.

Почему ей кажется, что Лев чем-то недоволен? Вроде, просто стоит себе тихо и никого не трогает. Но интуиция...или это опять повышенная тревожность? А вдруг ему что-то прислали про Джокера? Вдруг его люди ездили в галерею и есть информация? Фантазия пошла в разнос.

– Все в порядке?

– Да, нормально. Закончила?

Каждое слово сдержанно, как будто медленно сцеживает их наружу, как яд из змеиных желез. Да что не так? Хотелось стукнуть его по руке и потребовать правды. Но не скажет ведь ничего.

– Придется его весь вечер контролировать. Переживаю за результат, - шепотом, чтобы не слышал Камиль.
– Он, конечно, харахорится, но в репортажке не профи. Точно все хорошо? Ты напряженный. Макс тебя хочет утащить.

– Не люблю эти сборища, - повел плечами.
– Ну раз хочет, пусть утаскивает. Ты здесь под присмотром.

Рывок, и она прижата щекой к широкой груди. Сквозь плотную ткань Рита слышала, как бешено стучит сердце Льва. То мифическое, которого, согласно шуточкам друзей, у него не было. Мгновение. Прикосновение руки к волосами больше не имеет значения. Важно только сердце. Сердце, которое бьется.

– Будь осторожна. Я рядом и всегда тебя услышу.

Запутавшаяся в мыслях Рита не заметила, что к карману платья Лев прикрепил маленький портативный жучок.

***

– Нифига тут компания собирается, да?

Восхищенно шепнул Камиль, рассматривая гостей. Вольский точно держал его столько лет в черном теле и никуда не выводил, ни с кем не знакомил. Рите стало очень обидно за старого приятеля, так много времени потерять из-за одного старого, помешанного на собственной гениальности, козла.

– Хорошая. Почти семейная атмосфера.

– Рит, а Лозовский, который приедет, это вот тот самый?

– Тот самый. Не переживай, возьму его на себя. Чтобы от этого миллионера чего-то добиться, приходится конкретно побегать. Мы с Лилькой его прижмем, фото будут, - злорадно усмехнулась. От неё Владимир точно не убежит. В крайнем случае, всегда можно позвонить его бабушке, та быстро разберется с тем, кто должен позировать на камеру и в какой позе.

Тем временем дверь в ресторан очередной раз открылась и друг за другом в них вошли сразу два гиганта. Они умудрялись еще и громогласно что-то обсуждать.