Рай и ад. Рассказы перенесших клиническую смерть

«И ты должна будешь об этом тоже говорить народу, что так нельзя оплакивать душу. Потому что эта душа, когда человек умирает, душа уходит на Небо так, как это положено. И вы с этим уже ничего не поменяете и не можете поделать. И не надо так сильно унывать, плакать и рыдать. Нельзя. А все надо отдавать на Божью волю». Значит, Божья воля такая. Молиться и на Божью волю надеяться.

И она мне это тоже показала. Было показано. И мы тогда пошли в ад. В аду, как мы, не знаю, внезапно мы там очутились. И куда-то как будто упали вниз. И сильно было, в общем, глубоко. Не знаю, может быть семьдесят километров, пятьдесят или сколько. Ну, упали мы туда. Без проблем. Вот я ощутила, как будто под мостом мы упали, в эту бездну. Вот мне так показалось. И такое ощущение было, во всяком случае. Но она сказала: «не бойся, сейчас мы в такое место пойдем, где страдают души. И ты не должна будешь бояться. Там страшно, но…».

И вот она меня ни на одну секунду ни разу не отпустила. Только единственное, когда я с Господом общалась, вот тогда. С левой стороны бес же у нас. И она меня все время с левой стороны держала. Оказывается, она меня не зря держала. Бесы же нападают на душу там сразу. И вот, когда мы туда опустились, вот эти бесы, конечно, тут же как тут. Бесы прямо там встречают душу. И хватают. И вот они вот такие страшные. Ужас. И она мне говорит: «ты только не бойся, а крестное знамение вот так делай». (Показывает). И они прямо смывались. Ну вот когда крестное знамение вот так сделаешь (показывает) … Я от бабушки слышала, как она, ну, вообще старые люди так говорили… они вот как будто их смыло водой. А потом опять выскакивают. И она вот, Матрона, над ними же власть имеет…да, да, все святые же власть над ними имеют, Ангела-Хранителя же нам дает Бог.

И она им говорит: «это не ваша, не ваша, не ваша (смеется). Ой, страшно! И вот в аду я вижу такую картину. Там темно. Там воняет, конечно. Там вообще ужасно. Ад – одно слово. Ад это… Мне кажется там от ихних глаз свет был только. Больше там света нету. И вот, Господи, (крестится) защити нас от этого! Спаси нас и помилуй!.. Она мне сказала: «сейчас я тебе покажу, какие бывают наказания. И чтоб ты это все видела и должна потом рассказывать людям».

Вот мы первое, что видим. Первое, что я видела, вот это действительно, ну, за язык. Вот когда плохой язык, когда осуждают, когда сплетничаем, когда друг на друга натравляем. Мы об этом потом не думаем, что потом за это мы получаем наказание Божие. Вот много-много людей, прям толпа людей, я не знаю количества, там не поймешь, очень много людей. Они все были за языки повешены. Вот вы, например, заходите же в мясной павильон, да. И вот они там на крючках висят, души. И вот они точно так за языки повешены. Вот эту картину представьте, да. За язык, вот повешен человек, и страдает, и кричит, и как он мучается. И кровь течет. Вот так кровь течет (показывает сверху вниз обеими руками).

Другая толпа, тоже, вот, за язык, но это уже другого характера, наверное. Вот, пустословие как раз. Кто пустословит, кто много разговаривает бесполезно, матерщинники. Вот они как собаки лают… Вот точно так. Это было жутко видеть, конечно, и страшно. Потом начались вот такие вот места, где вот это наказание переносят души. Это вот наподобие, ну как ямы, да. Ну там размер, как наша республика, например. И представьте, сколько там душ. И они там, души, даже не помещаются, столько там… И они, вот в кипятке они варились. Там вода кипит, и вот души в этом кипятке. И они так мучаются, да, и кричат, до того они кричали. И все, когда видят, да, что душа пришла, и они кричат еще… и со мной еще святая женщина. И они кричат: «помогите!» И я так прямо уши закрыла (показывает). Я не могла это слушать…

И вот это кричали они. Вот представьте, как они знают, все они знают, да… Я это когда увидела, ой, как мне страшно стало. Я вот ее спрашиваю: «ну вот помочь бы им, а, чем помочь!» Как они вот мучаются. И она мне говорит: «вы можете помочь там, на Земле, молитвами. Вот родственники. За них подавать надо милостыню». Очень сильно милостыню надо подавать. Потому что человек не знает же, где покойник. Сильно спасает милостыня. Господь сильно потом… Их переводит Он даже потом, души эти, спасает их оттуда. Если много-много, вот, от души, милостыню делают, вот родственники: дочка, сын и так кто, ну, кто есть. В общем, молитвы и милостыню вот эту… сильно помогают вот этим покойникам, которые в аду находятся. Потому что они, когда жили на Земле, они не кланялись, они не молились, они не каялись за свои грехи, и поэтому и в ад пошли. С дьяволом. И вот от этого их можно таким образом спасти.

Уже даже доказано, что вот так люди делают, и потом их покойник спасается. Господь переводит его оттуда, с этого… Господь никого не оставляет, никого не забывает. Просто Он по заслугам всех наказывает. Кто чего где заслужил. И вот эту вот ужасную картину видеть очень жутко.

Мы когда прошли в следующее место, тоже такое наказание. Там вообще очень много людей… Очень много людей! Там разных возрастов и разные: женщины, мужчины, ребята, девушки, вот, понимаете как. Разные национальности, разные народы, в общем, да. В общем, они там, очень много греха у них, вот, земных, э-э, кто вот пьяница, кто наркоман, кто блудом занимается. Кто чем, в общем, в основном там находились вот эти э-э… пьяницы, наркоманы, блудом занимаются, родителей не слушают… ну, неправильный путь у них. Очень много! Вот я сейчас, когда на людей смотрю, вот, мне кажется, вот этот народ наш, вот голые ходят, родителей не понимают, блуд. Уже они вот в аду находятся. Честно вам говорю: я этого не понимаю.

Очень ужасно! Вот они там варились не на кипятке, а на костре. Костер там горит вот, пламя (показывает руками, какое большое) и вот на этом пламени они вот горят. И вот не зря же говорят: будешь гореть в аду. В огне вот. Как живые в костре, вот точно так же.

Следующее место – там уже такое более такое место ужасное… Там люди, которые вот в карты играют, кофе гадают, колдуны разные, людей привораживают, тут и экстрасенсы разные, и колдуют, и к колдунам ходят. Там тоже очень много людей. Но они до того страшные были там. Страшная картина мне вот запомнилась, как они, наверное, из-за того, что колдовство вот это. Вот они нитками какими-то, всякими проволоками завязаны, закручены, вот. И вдобавок там еще… вот вода там, как море. С мусором вместе. И когда мы идем, да, и они нас увидели… Бесы мучают же их там, да… И вот они, когда мы подходим, ну пройти, они их вот так поднимают (показывает), чтобы нас увидели. Ой, ужас, как они кричали! И потом они опять их отпускают (показывает), и они опять туда… Ой, ужас, кошмар один.

Господи! Господи, не дай нам туда попасть! Вразумляй нас и показывай нам путь, по которому нам надо идти! Господи, вообще ничего не понимаем. И вот это, вообще, ужасно. Она мне говорит: «это вот видишь, – говорит, – у вас Земля вся заколдованная. Вот они же, вот эти колдуны колдуют и всем людям зло делают. Это – зло. Это совсем прямо бесовское. Это вот от беса они работают, а потом они с бесами и бывают. Они же не каются за свои грехи, и они с бесами бывают. Бес ими руководит».

В общем, дальше когда мы прошли, там другое место было. Тоже мытарства вот проходят. Там вообще страх ужасный! Как там много людей тоже, ну везде там много людей, но там страшная была картина. Все там страшно. Но вот это сильнее меня поразило, почему-то меня за душу вот это сильно взяло. Даже аборты меня не так поразили, как вот эта… там вот в червях все души… О, ужас, и змеи на них ползут, и черви. И в ушах, и в глазах, и везде. Вы не представляете… Я это когда увидела, я от этого чуть не тронулась вообще. Если б, наверное, не Матрона, не знаю, что бы со мной было. Но она меня заранее предупреждала, чтобы я не боялась, что там очень страшно будет.

«Ты должна вот это будешь увидеть, и рассказать людям, чтобы люди знали, на какой путь становятся. И как они могут от этого пути спасти себя». Во всем мы сами виноваты, народ, люди, человеческая душа. Представьте, что творится, да.

Потом, самая такая картина, это, вообще, самые тяжкие, вот, которые называются грехами. Тяжкий грех. Вот воровство, убийство. Очень тяжкие, безбожники вообще. Вот такой грех самый тяжкий-тяжкий. Она сказала: «содомский». Там вообще кипит смола черная. И вот туда вот эти души бесы, много же бесов, они их берут, и в эту окунают, так, в горящую смолу (показывает). Потом оттуда вытаскивают: «ха-ха-ха-ха!» Ой, Боже, как они там над ними издеваются. И его уже не видно, кто он такой. Понимаете, как? И вот она говорит, что… Я говорю: «ну зачем же, вот, в кипящую смолу?» А она говорит: «это такое наказание». Это уже бесы их мучают так, да. Потому что, говорит: «они никогда в жизни не понимали никакого человека. У них человеческого вообще нет, потеряли». Да, они человеческое потеряли. Никакого человеческого ума у них уже не было. Ни сердца. И вот они очень тяжко там страдают.

Даже когда душа приходит, родственник, да. Даже и сказала так: «Господь открывает душе всю родню». И он их видит, он там с ними общается, видится, вот, которые уже там, души, они… им когда показывают своего родственника мытарства как проходит, знаете как ужасно и стыдно вот за эту душу. Они-то уже там находятся. И они уже все знают. А эта душа-то ничего не знает. Поэтому я и говорю, и это даже святые говорят: если бы Господь разрешил бы на один миг заглянуть в этот мир, может быть у нас другая жизнь была. Но этого не дано. Закон Божий такой, что мы должны страдать… на этой Земле и каяться. И мы должны выбирать сами свой путь. Господь, Он нас не принуждает.

Вот – два места. Вот, Он же мне показал два места. Вот, выбирай: туда или сюда. И вот она, вот эта, говорит: «чтобы даже вот эта душа, которая приходит, чтобы этого сильнейшего грешника даже не узнала уже, своего родственника». Чтобы вот такой он (показывает) в смоле он должен быть. Представьте, какой ужас, да, вот это. Один больше другого Божий ужас. И вот мы, когда перешли, и мне даже с одной стороны, это очень тяжко, да, но я, с другой стороны, не вижу, кто он. Вот я не знаю, кто он. И я вот не страдаю за него. Даже мне это лучше показалась. Я свой вывод делала там.