Рай-отдел

— Для одурачивания легковерного потребителя. И на кой черт ты опять керосинку раскочегарил?

— Колбасы поджарить, аппетит зверский, а тебя нет.

— Я по этажам прошелся, — пояснил Игорь.

— Понятненько, — хмыкнул начоперот. — Тоже аппетит нагуливал? Простые работающие девушки нам претят, а?

— Нет, работающие девушки были ничего, но я полон предрассудков в силу возраста и пере-образованности.

— Ишь, брови вам колесиком. И как понимать вашу ученость?

— Объясню. Пойдем-ка, действительно перекусим…

Пили чай с ромом, на вкус было странновато, но в самый раз под настроение.

— Значит, о девушках, — Игорь разломил еще баранку. — Хорошие были девушки, спору нет. Едва не дрогнула моя привередливая полуживая сущность. Но ничего не могу с собой поделать — во-первых, непременно вспоминается, что они ровесницы моей прабабки. Что все еще слегка смущает.

— Не спорю, есть такой момент, — согласился начоперот, сворачивая папироску. — Но он изживается со временем. Мне, к примеру, было бы гораздо неудобнее, если бы кто из девчонок догадался, что с полуживым балуется. А возраст… Что возраст? Это ж относительно. Кстати, если в княжьих временах на свиданья ходить, так еще проще: та пра-бабкость в такие ничтожные дроби уходит, что и вспоминать нет смысла.

— Очень может быть. Поэтому второй момент меня больше волнует. Ты, товарищ Вано, слыхал что-нибудь о профилактике вензаболеваний?

— Ясное дело. Но нам-то что? Зараза к полумертвой заразе определенно не пристает.

— Угу, гуляешь ты весь такой полумертво-защищенный, в ус не дуешь и все нормально?

— А чего такого… — начоперот замолк, соображая. — Да ну нах, думаешь, переносится? На мне переносится?! Да ну нах, быть не может, брови его колесиком.

Комсомолец принялся старательно морщить лоб и искать логические анти-доводы, и Игорю стало его немного жалко. В самом процессе зажизненного существования таится уйма загадок и «белых пятен», понятно, что мальчишка о многом попросту не задумывался. Тут и житейский опыт не очень-то помогает.

— Будем считать, что пока миновало, иначе бы ты почувствовал тревогу. Все же смены вокруг нас крутятся, и непорядок проявился бы.

— Вот точно! — с явным облегчением закивал начоперот. — Но тут нужно подправить. Нет, я выводы сделаю. Только с резинками я не очень.

— В интернете инструкцию почитаешь. Ничего особо сложного.

— Ну да. Особенно если я тут в стрелецкой слободе начну растолковывать, что за петрушку затеял с этой странной штукой.

— Ну, разные возможны варианты.

— Ага, ты-то только здесь и с одной.

— Это не совсем то, — со вздохом признался Игорь. — Если вдуматься, не по-настоящему. Резиновым надувным мужиком себя чувствуешь. Это даже похуже чем гондон натягивать.

— Примерно понимаю, — Вано вытряхнул себе в чашку остатки заварки. — Да, непростая у нас ситуация и главное, ни в одной книжке про такие обстоятельства ничего умного не вычитаешь. Так, врут чего попало, да и то охренеть как неуклюже навыдумывают.

— Специфика и дань секретности, — согласился Игорь.

* * *

И была смена-осень, и хрустел лед на лужах, и брели керсты бессмысленным дозором сквозь мрачный бор, да прогалины, ибо не найти в том темном веку троп и дорог человечьих, но лишь нетронутый мир вокруг простирался, сколь взором не окинь.

— Хорошая у нас природа, но отчего-то если на поэзию тянет, то на сугубо плакальщицкую, — заметил начоперот

— Ноябрь, видимо, — кивнул Игорь.

Обсуждая, как надлежит нынешнюю поэзию называть: «плакальщицкой» или «плаксивой», керсты вышли на поляну — дальше уже угадывался спуск к Болоту, понятно, на мосты по дикости календаря ныне и намека не имелось, но болото оно Болото и есть, тут не ошибешься.

— Поворачивать домой надобно, а то черпанем студеной голенищем, — вздохнул Вано. — Прогулялись, продышались, прямо дача, а не смена.

Все верно, прошлись с определенной целью — винтовку Игорь опробовал и вполне успешно. Зайца, оттягивающего пояс, было немного жаль — отстрел непуганой фауны, считающей, что за полсотни шагов ей ничто не угрожает, занятие малоспортивное. Бой у казачьей «берданы» оказался точным и впечатляющим. У Игоря слегка ныло плечо, а заяц, наверное, и не успел ничего почувствовать — башку и прочее ему оторвало, по сути, одни задние ляжки и остались. Осведомленный начоперот толковал о разнице в патронах к кавалерийским и пехотным моделям данной винтовки. В общем, да, не с этим оружием на зайчиков хаживать.

Беседуя о припозднившихся грибах и целесообразности их сбора и сушки для нужд гарнизона, керсты выбрели к камышам — здесь идти было попроще.

— О, а есть кто-то живой! — насторожился Вано.

Действительно повеяло дымком костра.

— На берегу устроились. Пойдем, глянем, — деловито принюхался к направлению начоперот.

— На кой? — заворчал хозинспектор. — Сидят себе и сидят.

— Что значит «на кой»? Это наша земля или мы случайно мимо проходили? Вдруг что не так.

— А мы, конечно, разом сделаем им «так».

— Может, и не сделаем, но глянем. Потому как… В общем, если всегда мимо проходить, то какой в нас смысл? Мы и так не вполне существующие.

— Угу, это ты пару набитых обойм высадить на пробу желаешь. Для оживления вкуса жизни.

— Да не буду я палить. И хорош ворчать. Как канцелярщиной фарцевать, так тебя уговаривать не нужно, а здесь влом десяток шагов сделать.

— Ну, сделаем. Рыбаки или кто проезжий…

Лодки оказались не рыбачьи. Собственно, и не лодки, — видимо, «малыми ладьями» эти корыта называть правильнее. Хотя ту, что притонула шагах в двадцати от берега, и не разглядишь: торчит загогулина носа над темной водой, да дуга борта едва угадывается. Вторую ладью частично выволокли на песок, рядом с нею громоздились пожитки, весла и прочее спасенное с затонувшего образца Древречфлота. Камыш у кромки воды вытоптан, грязища следов уже схватилась коркой льда, в его мутном блеске отражалось пламя костра и сгрудились вокруг него мокрые люди.

— Робинзоны наших неюжных широт, — покачал головой Вано. — Уважаю.

— Наверное, проезжие норманны или еще какие «варяго-греки», — предположил Игорь, и сам не очень-то сведущий в домосковских временах.

Людей у костров собралось десятка три, может, больше — все время кто-то из них подтаскивал топливо к костру, рылся в шмотье. В общем, мельтешили. Бегала и пара псов неопределенной кудлатой породы.

— Ну, пойдем, пообщаемся? — начоперот одернул куртку.

— А оно надо? — засомневался Игорь. — Люди сушатся, делом заняты. И вообще они не наши, а транзитные. Пусть волокутся по своим военно-торговым делам. Вон у них копья и прочее недоброе.

— Еще у них баб полно, — справедливо заметил Вано. — Худые, как ты любишь.

— Угу, я их даже отсюда обоняю и уже очень взбодрился.

— Я не в том смысле, — поморщился начоперот. — Бродячей псиной несет крепко, это да. Но ты человек или кто, товарищ Игорь?

— Интересный вопрос.

— Что ты все подцепить норовишь, а?! — вознегодовал пламенный комсомолец. — Ты как человек можешь задуматься: что с этими случайными людьми теперь станется? У нас тут не Волга или Днепр. Торговые караваны редкость. Да и вообще с народонаселением на данную временную смену не очень густо. Не сегодня-завтра мороз ударит. Так что с этими бедолагами будет?