Райская лагуна

Я отправил сообщение «Арлекинам», убедившись, что они направляются сюда, и начнут искать любые признаки присутствия этого ублюдка в городе. Он внушил нам ложное чувство безопасности, но только что доказал, что по-прежнему представляет для нас серьезную угрозу. И нам нужно было как можно скорее разобраться с ним, потому что в следующий раз, когда он захочет сыграть с нами подобным образом, мы можем и не выиграть.

***

«Дом-Арлекинов» был под полной охраной, несколько человек дежурили в передней и задней частях дома и еще больше патрулировали улицы. Шансы на то, что Шон попадет сюда, были равны нулю, и все же я не мог расслабиться так, как это удавалось другим. Им не удалось найти его, несмотря на то, что они обыскали каждый уголок города, и в конце концов Чейз, Джей-Джей и Маверик вернулись домой усталые и побежденные.

Теперь все они бездельничали в темноте на шезлонгах, курили и пили — хотя я заметил, что Чейз так и не притронулся к бутылке рома, которую передавали по кругу, и Роуг тоже почти не пила. Мейбл отправилась спать, но попросила нас разбудить ее, если мы поймаем этого «напыщенного хулигана», чтобы она могла побить его подставкой для шляп.

Роуг продолжала смотреть на меня с выражением, которое оставляло след в моей душе, и я не знал, о чем, черт возьми, она думала, только то, что она продолжала кусать губу и отворачиваться каждый раз, когда я смотрел на нее.

Дворняга был в центре внимания, все они суетились и гладили его, пока он сидел между ног Роуг на шезлонге. Ранее я угостил его лучшим блюдом, которое смог для него приготовить, и он, казалось, был всерьез доволен всем тем вниманием, которое ему оказывали.

Когда я рассказал папе о случившемся, он явился домой с пакетом, полным лакомств, и целый час мыл его в душе, а затем чистил его с помощью каких-то модных средств, которые он для него купил. Клянусь, этот парень никогда не был таким заботливым по отношению к кому-либо, кроме этой собаки, и Дворняга, похоже, полюбил его в ответ. Он стал относиться ко мне гораздо теплее с тех пор, как я спас ему жизнь, но у меня все еще было ощущение, что он еще не совсем перестал таить обиду на меня за то, что я накричал на него в тот раз. Один гребаный раз.

Я встал и ускользнул в дом, прежде чем остальные смогли это заметить, оставив их наедине на ночь, а сам пошел наверх. Я знал, что вряд ли смогу заснуть, ведь теперь я точно знал, что этот гребаный Шон замышляет что-то против нас, но я не хотел задерживаться у бассейна, потому что остальные, без сомнения, хотели провести время с Роуг. А поскольку именно из-за меня они не могли к ней прикасаться, я решил, что лучше отвалить, как бы больно мне ни было это делать.

Я в сотый раз проверил свои сообщения от «Арлекинов» о Шоне, но новостей не было. Теперь это была бы игра в выжидание, попытка точно выяснить, где он находится, чтобы мы могли нанести по нему удар. Я презирал саму мысль о том, что он все еще бродит по улицам нашего города, заражая его, как гребаный вирус, но в конце концов я покончу с ним.

Я направился в свою комнату, снял футболку и бросил ее на кровать, прежде чем выйти на балкон. Ночной воздух ласкал мою кожу, и я вздохнул, опускаясь в кресло, откидываясь на спинку и потирая пальцами глаза. Пока над нами весела угроза в виде Шона, я никогда не смогу расслабиться.

Я резко ощущал отсутствие остальных, сидя в одиночестве и размышляя, всегда ли мне будет так хреново или однажды я привыкну к боли. По идее, я уже переживал это раньше. Десять лет без Роуг были агонией иного рода, но это была особенная форма ада, и я должен был найти способ привыкнуть к ней, если так будет всегда. Проблема заключалась в том, что какая-то часть меня все еще боролась с этим. Каждый раз, когда мы оказывались слишком близко, я терял всякий здравый смысл, поддаваясь желанию прикоснуться к ней, просто, черт возьми, почувствовать ее. И я должен был перестать позволять этому происходить, потому что в конечном итоге это только усложнит ситуацию. Нужно было установить границы и не переступать их, нужно было провести черту.

— Фокс? Могу я присоединиться к тебе? — Роуг вышла на балкон, выглядя как воплощение всех моих желаний, и я кивнул, даже не успев осознать, что делаю.

Отлично, молодец мудак. Отличные границы. По-настоящему эффективные.

Было практически невозможно отказать ей в том, чего она хотела, особенно когда я знал, через что она прошла за эти годы. Она заслуживала того, чтобы все хорошее, что есть на этой земле, было доставлено ей лично в руки, но я не был тем парнем, который должен был быть курьером. И все же… Я впускал ее сюда, позволял ей подобраться достаточно близко, чтобы затронуть каждую струнку в моем сердце.

Здесь не было другого кресла, и я уже собирался встать, чтобы сходить за ним, когда она упала мне на колени и обхватила мое лицо руками.

— Роуг, — сказал я в слабом протесте, когда она наклонилась ближе, а в ее глазах засияла сотня действительно убедительных причин уступить.

— Фокс, — выдохнула она, затем ее рот накрыл мой, и я был слабым, чертовски слабым мужчиной, потому что не мог устоять перед жаром ее языка и сладостью ее губ.

Я прижал ее к себе, предательски нарушая все свои обещания, отдаваясь этому греху, желая большего, чертовски большего. Я целовал ее в темноте и притворялся, что это не имеет значения, на краткий миг утопая в девушке, которую жаждал каждой клеточкой своей плоти.

— Ты пьяна, — сказал я, прерывая поцелуй в тот самый момент, когда мое сердце попыталось вырваться из груди.

— Не очень, — настаивала она, ее глаза пылали, когда она снова сократила расстояние между нами, а мои руки скользнули под ее топ сзади, притягивая к себе ее горячую плоть и заставляя ее дрожать от потребности.

О боже, как я могу ей сопротивляться?

Прекрати, идиот.

Я не мог остановиться. Я был в стране грез, где сбывалось все, о чем я когда-либо мечтал, и я не мог удержаться, чтобы не попробовать их на вкус.

Ее язык пробежался по моему, и она оседлала меня, а ее киска начала тереться о мой член, так что через несколько секунд я был тверд как камень.

— Мы не можем, — простонал я, мои пальцы скользнули вверх по ее спине, обнаружив, что на ней нет лифчика. Что с ней такое, почему она никогда не носила нижнее белье? Клянусь, это была гребаная ловушка, созданная для того, чтобы поймать меня, зная, что так мало отделяет меня от сладчайшего забвения в любой момент.

Осознание того, насколько она обнажена под этим материалом, заставило головку моего члена пульсировать, и все, чего я хотел, это поддаться своим инстинктам и заявить на нее права, откусить от этого яблока и позволить себе наесться на одну гребаную ночь, даже если я не был в состоянии предложить ей большего. Потому что она хотела этого, хотела меня, и я не был уверен, как я мог сопротивляться этому, когда это было все, на что я когда-либо надеялся.

— Мы можем, — выдохнула она.

Черт, может, и сможем.

Я скользнул рукой по ее груди, проведя большим пальцем по твердому соску, и она ахнула, прикусив мою нижнюю губу.

— Ты сводишь меня с ума, Фокс Арлекин, — прорычала она, впиваясь ногтями в мои плечи. — Каждый день, когда ты не мой, я становлюсь все ближе к тому, чтобы оказаться в психушке. А сегодня ты спас моего пса, и, черт, как же это меня завело, ты даже не представляешь.

— Технически, я спас его дважды, — признался я, и она отстранилась.

— Что? Когда? — требовательно спросила она.

— Какой-то «Проклятый» пытался застрелить его на «Острове Мертвецов». Я утопил его в бассейне Маверика.

Она застонала, как порнозвезда, снова целуя меня и потираясь о мое тело, как будто хотела забраться в него. — Почему ты сопротивляешься этому?

— Ты знаешь почему, — прошипел я, мой гнев усилился, и когда я снова провел большим пальцем по ее торчащему соску, я сделал это с силой, отчего ее ногти еще глубже впились в мои плечи.