Разберёмся по-семейному
Шрифт:
Внимание Барского привлекли пятна на пиджаке покойного. Он потер их пальцем. Похоже на солидол. Он распахнул пиджак и начал проверять карманы.
— Мы его уже обыскали, — сказал следователь, — его вещи лежат на столе.
— Среди них есть что-нибудь такое… Непривычное для него? — спросил Барский.
— Старая инструкция по пользованию автомобилем. В доме таких много. Может быть, он нашел ее здесь, а может, принес с собой.
Барский подошел к столу. Перед ним на газетке было сложено содержимое карманов покойного, то, что обычно встречается в карманах, — расчёска, бумажник, ключи, футляр с
Корешок инструкции был измазан кровью. Барский раскрыл ее. В ней давалось описание восьмицилиндрового «хорьха» 1944 года выпуска и рекомендации по его эксплуатации. На форзаце было написано имя, адрес и номер телефона. Он сравнил почерк с записями в записной книжке Игнатова и решил, что это одна и та же рука.
Он передал книгу следователю.
— Свяжитесь по радио с вашим управлением. Пусть они заглянут к этому человеку и узнают, его ли это книжка, сам ли он отдал ее Игнатову и все остальное. Если он будет упираться, позвоните в ФСБ и попросите задержать его.
— Слушаюсь.
— Есть ли какие-нибудь следы взлома? — спросил Барский.
— Никаких, — ответил ему кто-то.
— Тогда как сюда попал Игнатов?
— Когда мы сюда приехали, задняя дверь была не заперта. Не исключено, что и он попал сюда таким же образом, — пояснил Коржанов.
— Хорошо. Когда с ним это произошло? — спросил Барский у следователя.
— Чем скорее мы проведем вскрытие, тем раньше узнаем.
— Приблизительно.
— Мне бы не хотелось гадать, — пожал плечами тот и моргнул своими маленькими глазенками. — От десяти до четырнадцати часов назад.
— Точно и научно, — проворчал Барский.
— Точно и научно только после вскрытия, — парировал эксперт. — Если вы позволите нам заниматься своим делом, то вскоре получите ответы на все ваши вопросы. И вообще-то, кто вы, черт возьми?
— Да так, просто псих, который вечно во все впутывается, — рассеянно ответил Барский. Его глаза постоянно возвращались к пятнам смазки на одежде Игнатова. Потом он задумчиво посмотрел из окна на амбар. Затем он нагнулся над телом, повернул остывающий труп на бок и осмотрел спину. Он провел по пятнам пальцем и понюхал. — Грязь. Обычная грязь, — пробормотал он.
Хлопнула дверь, и опер, которого послали переговорить по радио, сказал:
— Они нашли этого мужика. Он действительно одолжил книгу Игнатову. Два или три дня назад.
— Что-нибудь еще?
— Только то, что он сказал, что не знаком с Игнатовым. Похоже, тот нашел его через клуб любителей старинных автомобилей и попросил одолжить книжку. Тот не возражал при условии, что он вернет ее.
Барский начинали надоедать коллекционеры автомобилей и в первую очередь те, кто испытывал особую приверженность к «хорьхам».
— Этот тип тоже псих по части автомобилей?
— Говорит, что нет. У него тоже есть «хорьх» и раза два в год ему регулярно предлагают продать его.
— Хорошо. Спасибо.
Барский взял инструкцию у помощника шерифа и перелистал ее. Книжка легко раскрывалась на одной из страниц
ближе к середине, как будто ее часто перегибали именно здесь. На странице была изображена ходовая часть в разобранном виде, вид сверху.Он внимательно изучил схему ходовой части, мысленно сравнивая ее с набором деталей и узлов, сваленных в беспорядке в мастерской у Спицы. Передача, рулевое управление, оси, колеса, сама рама, двигатель…
— Что касается меня, то здесь можно закругляться, — сказал он. — Почему бы нам не взглянуть на само «Чудовище»? — спросил он Коржанова.
Превращенный в мастерскую амбар выглядел примерно так же, как и в телевизионном фильме. Барский нащупал выключатель, и яркий свет залил просторное помещение, отражаясь в хромированных фарах и бамперах пяти свежеокрашенных восстановленных автомобилей. «Хорьх» стоял вплотную к широким двойным воротам. Барский обошел его, отмечая нанесенную толстым слоем краску цвета слоновой кости, мягкую внутреннюю отделку из красной кожи, сверкающее крепление ветрового стекла, разделенного на две половины.
— От этой чертовой штуки даже и пахнет так, будто она совершенно новенькая, — пробормотал он, заглядывая под капот. Закрепив машину на козлах, он разыскал доску на колесиках, полез под машину и принялся внимательно исследовать ее, подсвечивая себе ручным фонариком.
— Передайте мне молоток, — попросил он.
Барский начал простукивать один за другим все узлы ходовой части, пытаясь определить на слух толщину металла. Наконец, удовлетворенный, он выбрался из-под машины и отряхнулся.
— Можно ее опускать, — сказал он. — Коржанов, хочешь я подброшу тебя до города?
Вместе они направились к его машине.
— Может быть, поделишься секретом? — спросил Коржанов.
— Каким секретом? — с невинным видом осведомился Барский.
— Ты обстукивал все железки и вылез довольный, как слон, — проворчал Коржанов. — Знаю я эту твою ухмылку. Это значит, что ты придумал что-то такое, до чего остальные еще не додумались.
— Может быть. А может быть, ничего на самом деле и нет. — Барский включил фары.
— Если собираешься обвинить кого-то в убийстве, ошибаться не стоит.
— Я и не имел в виду убийство, — ответил Барский, поворачивая влево в сторону «Рязанки».
— Я-то думал, — раздраженно заметил Коржанов, — что ты приехал из-за убийства. Если это не так, то все эти люди совершенно напрасно теряли время, дожидаясь тебя.
— Это дело второстепенное, — заметил Барский. — Пусть местная милиция ломает себе голову с этим убийством. А мы ищем почти полмиллиона золотом.
— И для этого ты улегся под этот рыдван и начал колотить по нему молотком?
— На золотую жилу я еще не напал, — терпеливо пояснил Барский. — Но если я не ошибаюсь, мы доберемся до нее еще до исхода ночи.
— Кто это «мы»? — потребовал Коржанов.
— Все мы, федералы, — ответил Барский. — И ради Бога, перестань ты дергаться. Я не собираюсь быть выскочкой. Ты же знаешь, даже имя мое не должно появляться в газетах. Мне здесь нужно только одно.
— Как всегда, какой-нибудь трюк.
— Никаких трюков. Мне нужен Фима Лифшиц. Без свидетелей. Ненадолго.