Разбитная разведёнка

— Ясно.

— Если ты мне изменишь, я разобью твою машину и технику в квартире в хлам, — продолжила Женя. — И я уговорю Сашу мне в этом помочь, а так как ты не посмеешь писать заявление на жену друга, то и мне за это ничего не будет.

— Не буду я тебе изменять, — пообещал Руслан. — Когда переездом займёмся?

— Грише нужно твоё официальное приглашение, чтобы знать, что он тебе нравится, и ты будешь хорошо к нам относиться.

— Тогда позови его.

— Это важный момент в отношениях. Ладно ты со мной не заморачиваешься, но с Гришей вы должны пообщаться с глазу на глаз, чтобы почувствовать друг друга.

— Тогда и у меня есть условие, — хрипло ответил Руслан. — Свадьба.

— Что?

— Я не хочу жить во грехе.

Услышав это, Женя закашлялась, а ещё и чистенький Гриша с мокрой головой появился в дверях спальни.

«Нет, обсуждать грехи и свадьбы нужно с глазу на глаз», — подумала она и театрально зевнула.

— Мы уже спать ложимся. Сладких тебе снов.

— До завтра, — предупредил Руслан и, отложив смартфон, устало откинул голову на спинку дивана.

«Надо насладиться тишиной, пока есть возможность», — подумал он, совсем не жалея о том, что скоро всё изменится.

85. Важные вопросы

— Дядя Руслан пришёл с пакетами, — открыв дверь и оставив гостя раздеваться с вертящейся под ногами таксой, сказал Гриша, забежав в кухню.

На ужин Майоровы планировали без энтузиазма доедать вчерашний суп, но покупки мужчины внесли свои коррективы в меню, и они ели бутерброды с икрой вприкуску с сыром-косичкой и салатом из пекинской капусты и огурцов, скормив куриный бульон с овощами гостю.

Пока Руслан орудовал ложкой, все молчали, но как только его тарелка опустела, и он с улыбкой кивнул на Женино предложение добавки, Гриша решился начать серьёзный разговор. Чтобы звучать посолидней, мальчик принялся перечислять свои сильные стороны.

— Вот некоторых детей мамы в школу за руку приводят и пакет с их сменкой несут, а я сам еду на автобусе, а иногда домой всё расстояние пешком иду. Тоню выгуливаю и хожу с ней не только под нашими окнами. Один я ещё не ездил, но знаю дорогу до дома бабушки и деда. Сам почти все уроки делаю и могу разогреть любую еду и в микроволновке, и на плите.

— Золотко, — резюмировала Женя, опуская на стол перед Русланом снова наполненную супом тарелку.

— Ответственный молодой человек, — стараясь не зубоскалить, поддакнул ей мужчина, уже понимая, как важно мальцу казаться взрослым.

— Я знаю, откуда бывают дети, про разводы и свадьбы, — продолжил Григорий. — Раньше папа жил один в новой квартире в высоком доме, а теперь живёт с Софьей. А я всегда жил тут с мамой и ещё десять лет точно буду с ней жить, пока не женюсь на красивой и богатой невесте.

Женя заметила, что сын не стал повторять ту часть, в которой она говорила, что съехать от неё он сможет и в том случае, если сам заработает себе на жильё, но видимо её золотко пока не решил, каким образом сможет сам себя обеспечить. А вот Руслан отнёсся к его словам слишком серьёзно, приняв их на свой счёт.

— Я уже давно живу один и переезжать сюда не буду, — захотел оправдаться мужчина, удивив этим и себя, и Женю, но быстро вспомнил, что какую бы серьёзную и мордашку не строил Гришка, он всё же остаётся восьмилеткой, который точно не обвиняет его в меркантильном интересе, и чьё расположение можно заслужить, купив мешок игрушек. Поэтому замечание о том, что Евгения хоть и привлекательная, но точно не богатая, и это Майоровы улучшают своё материальное положение, связав свою жизнь с ним, Руслан проглотил вместе с очередной ложкой. — А чего вы суп не едите, его же не только для меня варили?

По бесхитростному виду сына Женя поняла, что сейчас он без задней мысли выдаст, что-то вроде: «А мы вчерашнее есть не любим».

— Ты кушай-кушай, важные вопросы нужно решать на сытый желудок, — выпалила она, напомнив Руслану о том, что они вчера обсуждали в телефонном разговоре.

Мужчина и сам об этом не забыл, но лучше бы обсудил суп, погоду, новинки кинематографа или политическую обстановку за рубежом, любая ерунда сейчас была предпочтительней. Вроде всё уже решено, Женя согласилась жить вместе, и ему лишь осталось сделать «официальное приглашение» её сыну.

«После всей этой нервной поеботины, когда сначала долго решался, затем коряво объяснился, потом тупил и злился и наконец жил ожиданием, разговор с Гришкой — проще простого. — думал Руслан во время вчерашней беседы с Женей. — Скажу, что у меня им будет хорошо, пообещаю не обижать и пожму ему руку». Теперь же в его голове гуляли другие мысли.

«Зачем мне его спрашивать? Женя дала добро, а Гриша не из капризных, может и подуется, но по-любому вместе с ней ко мне переберётся, — вещал в нём усталый прагматик, который потратил много времени и сил, чтобы завоевать необходимую ему женщину, и считал вздором идею о том, что ему нужно ещё и мальчишку убеждать в своих серьёзных намерениях. А вот другая сторона его личности, которая появилась не так давно и основывалась на желании одомашниться, а уж если начистоту присвоить себе женщину, ребёнка и даже их собачонку, не видела в этом проблемы. — Мальчик мне больше не чужой. Почти мой собственный, а ради спокойствия своих можно постараться и потешить Гришкино самолюбие. В этом мы с ним похожи, а когда вместе жить станем, так он будет с меня пример во всём брать».

Сдержав самодовольную ухмылку от последней мысли, Руслан обратился к Жене.

— Выйди на минуту, женщина. У нас мужской разговор.

— Я вам все пять минут дам, чтобы и поговорить и посуду за собой помыть успели, — ответила Женя и, ободряюще подмигнув сыну, вышла из кухни, хлопком по ноге позвав за собой таксу. — А мы пока выгуляемся.

— Григорий, скоро мы будем жить все вместе. У тебя будет своя комната, и без твоего приглашения я у тебя появляться не буду. Я не набиваюсь к тебе в отцы, не требую любви, не собираюсь воспитывать тебя и не встану между тобой и твоей мамой, — перечислил Руслан опасения, которые, по его мнению, могли мучить ребёнка.

— А зачем?

— В моей квартире больше места, нам всем там будет удобней.

— Нет, — мотнул головой Гриша, и повторил вопрос более развёрнуто. — А зачем Вам именно мы? Когда я был маленький, мы были папины, а потом стали сами по себе.

Рассказывать ребёнку об одиночестве, кризисе самоидентификации, переоценке целей и ценностей Руслан не стал, малой не поймёт, да и всё это больше походило на нытьё для приёма у мозгоправа. Он сказал ту часть правды, к которой сам уже пришёл, но не озвучивал ни в слух, ни мысленно, и которая должна быть более-менее понятна чувствительному мальчишке.

— Я люблю твою маму. Хочу, чтобы мы стали семьёй.

И Гриша действительно понял. Ему нравилось ощущать себя любимым, и маму свою он тоже любил, но всё же тихо уточнил:

— А другие дети у вас есть?

— Нет.

— А будут?

— Это надо у твоей мамы спрашивать.

— Да… — протянул ребёнок. — Она умная, у неё все всё спрашивают.

На этом мужской разговор был закончен, и когда Женя с Тонькой вернулись с прогулки, со стола было убрано, посуда была вымыта, а большой и маленький мужчины ждали от неё решения о том, когда же состоится ожидаемый всеми переезд.