Разбитная разведёнка

— Да я ж тебе помочь хочу. Ты же с хахалем расстаться хочешь, вот и воспользуйся мной: «Мол, осознала, что совершила ошибку. Муж меня простил, и мы снова вместе». Я даже могу в морду разок ему дать, чтобы он больше к тебе не подходил.

К счастью, от услышанного Евгения сначала онемела, поэтому и не смогла сразу же, не подбирая выражения, громко высказать сердобольному бывшему супругу всё, что она о нём думает. А к тому времени, когда она смогла говорить, желание орать, пугая ребёнка и соседей, поутихло.

— Вопрос о том, за что это ты меня прощать должен, поднимать не будем. А вот тема моего предполагаемого хахаля интригует. — С Михаилом Женя рассталась в конце ноября. С декабря, в котором она получила сообщение о том, что он купил кольцо, прошло почти два месяца, и никаких вестей от него больше не поступало, а значит, на должность хахаля полиционер не подходит. — Я даже закрою глаза на то, что из нас двоих только ты не скрываешь от сына свою личную жизнь. Думаешь, я не поняла, что Гришка перестал у тебя ночевать, после того как ты ему представил свою новую зазнобу?

— Жень, я же…

— Ты добрая душа, которая никому не может отказать. Переспать с соседкой? Конечно. Флиртовать с помощницей? Всегда готов. Встречаться с бывшей подружайкой младшего братишки? Пожалуйста. Представить её сыну в роли не знакомой дяди Лёши, а своей пассии? Сделано. Притаскиваться ко мне, чтобы пожаловаться на то, как не просто быть холостяком?

— Понял. Моя помощь тебе не требуется. — не дал ей договорить мужчина, поднявшись и сделав шаг в сторону. — Ты тоже можешь делиться со мной всем, чем захочешь. Мы же не чужие люди. — и уже выходя из кухни добавил. — Только нож отложи.

Женя и не заметила, как за время разговора, успела не просто нарезать помидоры для пиццы, а буквально измельчить их ножом до состояния каши.

Весна

Видимо, разозлённая бывшая жена с ножом в руках произвела на Андрея сильное впечатление, и в следующий раз он появился только через две недели. Это было девятое марта, и пришёл мужчина не с пустыми руками, а с подарком в виде халата. Изделие их хлопка было без рукавов, с огромными маками на белом фоне и с рядом пуговиц по всей длине. Ткань была мягкая и приятная, но, если не приглядываться, красные цветы можно было принять за кровавые пятна.

— Я такие в магазинах не видела. — разглядывая подарок, нахмурилась Женя, пытаясь разгадать, что её смущает. И только приложив халат к себе, она поняла. — Это же для тёток! Цветастые домашние платья, которые продают на рынках.

— Это ивановский трикотаж. Качественная вещь, продаётся в специальном магазине, а не в палатке. Я маме подарок покупал и про тебя не забыл. — обиженным тоном ответил бывший муж.

— Спасибо. — искренне улыбнулась Женя, а потом прищурилась и спросила. — А Софье ты в том же магазине подарок купил?

— Нет. Она называет такую одежду — поясом верности. Может и удобно, но в таком мужчина тебя не захочет.

Если постараться, то повод обидеться найдётся всегда. Но халат Жене понравился, поэтому слова Андрея она отнесла не на свой счёт, а на его.

— Возраст даёт о себе знать? — сочувствующе произнесла она. — Сам уже не справляешься, и только сексуальное бельё с ритуальными танцами может вызвать в штанах шевеление?

— Не дразнись. — погрозил ей пальцем мужчина. — Я бы тебе мог прямо сейчас обратное доказать, но ты же не согласишься?

— Так уж и быть, поверю на слово.

В этот раз бывшие супруги расстались мирно, но во время следующей встречи родители Григория Андреевича Майорова сильно повздорили.

Андрей с Гришей ходили гулять и вернулись домой со счётными палочками.

— Я на работе поспрашивал, кто в какие школы детей водил. Есть хороший лицей с уклоном в математику на правом берегу. Правда там своя форма, которую шьют на заказ, и конкурс большой, но Гришка мальчик умный, ты его считать подучишь, и он обязательно пройдёт.

Наверное, скажи он это ей наедине, можно было бы избежать ссоры. Но Андрей принялся расписывать прелести учебы в лицее при ребёнке, который уже загорелся идеей и слушал отца с горящими глазами.

— У тебя теперь гибкий график и никаких командировок? — спросила бывшего мужа Женя, уже зная ответ.

— Нет.

— Тогда в дни, когда тебя не будет в городе, тётя Оля станет приходить с самого утра, чтобы заниматься с Гришей дома?

— Зачем? Лицей то из города никуда не денется.

— У меня нет машины, но есть работа. Я не смогу с двумя пересадками почти целый час добираться с ребёнком до лицея. Значит, отвозить его будешь ты. И забирать оттуда тоже.

— Работа есть не только у тебя, я не смогу этого делать. — набычился Андрей. — Мы с Лёшкой самостоятельно в школу ходили.

— В том то и дело, что ходили! Вам было шагать до неё пятьсот метров и один раз дорогу перейти.

Как бы Женя не расхваливала школу в их районе, отзывы на которую в большей мере были только положительные, а недовольство у родителей вызывало только требовательность пары учителей, убежденными ни Андрей, ни Гриша не выглядели. И лишь когда она озвучила, свой главный аргумент, намекнув сыну о возможности показать себя взрослым, мальчик принял её сторону.

— До местной школы ехать две остановки или идти не больше двадцати минут, а значит, к середине учебного года Гришку можно поднатаскать и, если он проявит себя ответственным и внимательным пешеходом, — посмотрела на сына Женя. — В школу сможет добираться без нашего присмотра.

Ребёнок был готов прямо сейчас показать свою самостоятельность и ехать в выбранную мамой школу, оказалось, у него и деньги на проезд имеются. А вот его отец помрачнел, сжал кулаки и потребовал у бывшей жены разговора наедине.

— Ты ущемляешь меня в правах на ребёнка. — шипел Андрей. — Я выбрал лучшее учебное заведение в городе. За которое сам заплачу, а ты только нос кривишь! Так уверена, что разбираешься во всём лучше меня? Может, мне вообще больше не приходить?

В тот момент Жене очень хотелось ответить громогласным «Да!» на оба его вопроса. Но быть мегерой она себе позволить не могла. Достаточно того, что она и так не может окончательно отпустить старые обиды, и агрессивно подкалывает бывшего супруга при каждом удобном случае. Поэтому Евгения молча выслушала всё, в чём он смог её обвинить и даже проглотила его последнее заявление.