Разбитое отражение

«Кто бы говорил!» – подумала Рейчел, а вслух сказала:

– Она… очень сексуальная.

В самом деле, Жанна обладала мощным чувственным обаянием, которого Лола была начисто лишена.

Лола помрачнела.

– Правильно говоришь. Она настоящая шлюха. Торчит каждый день по часу у Теда в кабинете, наверно, пытается затащить его в койку… Ну ты подумай только: сколько времени нужно, чтобы продать ему этот поганый бутерброд? – Она сдвинула брови. – Правда, чтобы трахнуться с Тедом, тоже много времени не надо…

От слова «трахнуться» у Рейчел запылали щеки, но это не помешало ей услышать все, что ей было нужно. Она рассеянно покачала головой и отвернулась, посмотрела в окно, продолжая вспоминать и сопоставлять факты. Все правильно, на обед она уходила, как правило, вскоре после того, как появлялась Жанна, а потому и не могла знать, сколько времени девушка остается в кабинете у Теда. Каждый день по часу… Жанна была точна, как часы, и когда сегодня она не пришла, все это заметили. В ее тележке помещалось штук шесть закрытых лотков, в каждом из которых можно было провезти уйму купюр. На глазах у Рейчел Жанна всегда открывала только самый верхний лоток, другие – ни разу. Если она и доставляет в «Хисторик хоумз» наличные…

Рейчел вдруг почувствовала на себе взгляд Лолы, поняла, что сама же разорвала контакт, и чуть не застонала от досады. Начинать все сначала опасно, а о Си Джей она так ничего и не узнала…

– Прости, что надоедаю тебе со всякими глупостями, – сказала Лола, опустив голову, когда Рейчел опять посмотрела на нее. – Не знаю, что на меня иногда находит. Марко говорит, что я нытик.

Лицо у нее было до того огорченное, что сердце у Рейчел сжалось от жалости, и она снова погладила Лолу по плечу – на этот раз чтобы утешить.

– Всем нам бывает надо выговориться.

– Да, наверно. – Лола, не поднимая глаз, мяла в пальцах шарик из жвачки, который перед едой сама прилепила к скатерти. – Можно задать тебе вопрос?

– Конечно.

Лола расплющила шарик в лепешку.

– Как ты думаешь… Тед красивый?

«Разумеется, красивый по-своему – как хищный зверь», – чуть не вырвалось у Рейчел.

– Почему ты спрашиваешь?

– Ну, мне показалось… ты ему нравишься.

– Глупости! Ты ведь сама сказала, что Тед любит флиртовать. Кроме того, я совершенно не в его вкусе. Подумай, станет ли такой парень, как Тед, заглядываться на белую мышь вроде меня? Да я даже косметикой не пользуюсь!

Последнее замечание было очень кстати. Лола оглядела ее не без некоторого самодовольства, и сомнение на ее лице сменилось сознанием собственного превосходства.

– Не переживай, – снисходительно улыбнулась она. – Вот Дрейк Хантер точно думает, что ты ничего себе.

– Я?! – Рейчел была потрясена. – Но откуда ты… Почему ты так решила?

– Видела, как он смотрел на тебя в понедельник, когда заходил в контору. Мерил взглядом с головы до ног, словно приценивался. Сама знаешь, как мужики на женщин смотрят. – Она понизила голос: – И еще я слышала, как он в кабинете сказал Уолли, что у него хороший вкус – вон какую секретаршу себе отхватил.

Рейчел проглотила слюну и хотела сказать, что такие слова ничего не значат, но тут же осадила себя. Пусть Лола и все остальные думают, будто у них с Дрейком что-то есть – это поможет им чаще встречаться, не вызывая ни у кого подозрений.

Вообще-то ей уже было о чем с ним поговорить. Конечно, можно просто доложить Годшо о своих догадках насчет «Завтрака на бегу», но не хочется устраивать переполох раньше времени и посылать полицию по такому ненадежному следу. Жанна ведь привозит свою тележку и на стройплощадку; может быть, Дрейк уже сам что-нибудь заметил. И если собрать воедино все, что им обоим удалось узнать… Но сперва надо как-то увидеться с ним, а он с того первого дня больше не появлялся в конторе.

Рейчел смущенно улыбнулась, блеснув глазами.

– Ладно, признаюсь: по-моему, этот Дрейк просто чудо. А по-твоему?

– По-моему, тоже ничего, – пожала плечами Лола.

– Если б он меня куда-нибудь пригласил, я бы не стала возражать. Он часто бывает в конторе?

– Раз в неделю, не чаще. Еще я вижу его по пятницам, когда отвожу на стройку конверты с деньгами.

Рйэчел прищурилась. Как бы ей хотелось хоть одним глазком взглянуть на эти конверты! Возможно, тогда удастся убить двух зайцев сразу.

– А никак нельзя устроить, чтобы в эту пятницу деньги отвезла я? – просительно протянула она. – Так хочется рассмотреть мистера Хантера поближе!

Рейчел почти видела, как в голове у Лолы ворочаются мысли. Если она позволит Рейчел отвезти деньги на стройку, могут быть крупные неприятности; но если Рейчел займется Дрейком, то не придется делить с нею Теда… Лола тщательно взвешивала все «за» и «против», машинально отлепив от салфетки старую жвачку и отправив ее в рот; как видно, когда она жевала, ей думалось лучше.

Наконец Лола подняла голову и вздохнула.

– Пожалуй, один раз я могу доверить это тебе. Но ты должна пообещать мне…

– Что? – Ни о чем не говорить Теду. Когда я ухожу на стройку, его обычно не бывает в конторе, а если Уолли спросит, где ты, я скажу, что рано ушла обедать. Так что пускай это останется между нами, ладно?

– Конечно. Мне тоже неприятности не нужны.

Лола с опаской огляделась и перегнулась через столик:

– Знаешь, о том, что я тебе тут наболтала, ты тоже никому не говори. Не потому, что я сказала что-то не то, а просто… Тед нервничает, когда судачат о его делах.

Рейчел вспомнила жуткие ледяные глаза и черную пустоту за ними и невольно содрогнулась.

– Я никому не скажу, успокойся.

Уж во всяком случае, не Теду… Но ей не терпелось выложить все, что ей удалось узнать, Дрейку. Может быть, это убавит ему спеси. То-то удивится, когда поймет, что все-таки она тоже на что-то годится!

8

В Новом Орлеане стоял один из тех августовских дней, которым радуются только растения, – наглядная иллюстрация парникового эффекта. Солнце жарило с синего, без единого облачка, неба, влажный воздух превращался в пар, и над городом висела удушливая жара.

Дрейк вытащил из-за пояса тряпку и обтер потное лицо. Марко Синьорелли и Джонсон по кличке Пижон начали поднимать с нижней площадки лестницы огромный многоцветный витраж. На их рубашках быстро проступали темные пятна пота.

– Осторожней там! – крикнул Дрейк, перегнувшись через перила второго этажа и прикидывая на глаз, не заденет ли стекло за выступы.

Вот дерьмо! Какому кретину взбрело в голову ставить в окно ванной на втором этаже витраж три метра на два?

Кретину по фамилии Фэйрчайлд, разумеется. На старых планах дома, которые они раскопали в городском суде, значилось полномасштабное окно с витражом, и Фэйрчайлду приспичило во что бы то ни стало воссоздать его во всей красе. Надо признать, вид будет потрясающий; к стоимости дома это окошко добавит кругленькую сумму. Учитывая, что Фэйрчайлд покупал особняк на Честнат-стрит полуразрушенным, за бесценок, «Хисторик хоумз» должна заработать на нем целое состояние. А поскольку реставрировали его явно на наркосредства, весь доход с продажи пойдет в чистую прибыль.