Разбитые осколки

Крис улыбается мне.

– Ну, это все равно я, – поддразнивает он, и я удивляюсь тому, как легко и непринужденно он это делает. Крис поворачивается ко мне всем телом и потирает затылок. – Я думаю, что смотрел на это не с той стороны, – он качает головой, как будто понял проблему, над решением которой работал много лет. Я смотрю на него с любопытством. – С тем, что у нас есть – ресурсы, деньги, влияние, которое имеет «Крестфилд Корпорейшен», мы могли бы сделать великие вещи, – говорит он взволнованно. – Мы с мамой много лет работаем в доме Кройк. Едва ли достаточно, чтобы реализовать программы для людей, которые иначе не имели бы доступа к тому, что большинство считают само собой разумеющимся. Это помогло, и это было хорошо, но мы не смогли сделать столько, сколько хотели, – его улыбка смягчается. – Но с деньгами, которые Крестфилд платит мне, и, имея доступ к ресурсам, которые у них есть, я действительно мог бы сделать что-то хорошее, – его глаза загораются от возбуждения.

Он искренне счастлив, и это делает меня счастливой за него. Знать, что он заботится о людях, а не только о себе, согревает мое сердце, и я откладываю поднос, подползаю к нему и сажусь к нему на колени. Он выглядит удивленным, но довольным.

– Ты потрясающий, Крис, – нежно целую его в губы.

– Ты потрясающая, Лорен. Я поспешил с выводами о тебе. Хотя ты богата, ты так приземлена. Думаю, у меня плохая история с богатыми людьми, а ты никогда не казалась богатой, – хихикает он.

– Я богата? – спрашиваю с веселым недоверием.

– У тебя в десять раз больше денег, чем у всех, кого я знаю. Ну, кроме Крестфилдов, – говорит он.

– Ну, теперь ты вроде как Крестфилд, – поддразниваю я его в ответ, сожалея о своих словах. Его глаза слегка прищуриваются, и он выдыхает.

– Да, и я планирую использовать это имя как можно больше, чтобы принести как можно больше пользы, – уверенно говорит он мне. Я снова целую его за то, что он Крис.

Думаю, что снова и снова влюбляюсь в этого человека.

– Я хотела тебя кое о чем спросить, – я застенчиво улыбаюсь ему. – О песне, которую ты играл вчера вечером... – он смотрит на меня, и я вижу, как его щека краснеет.

– Тебе понравилось? – Крис крепче сжимает мою талию, я кусаю губу, чувствуя, как он оживает подо мной.

– Да, – кокетливо отвечаю я. – Но что заставило тебя выбрать эту песню? – спрашиваю я, чувствуя, как с меня стягивают простыню. Мое дыхание участилось.

– Что ты имеешь в виду? – его глаза скользят по мне, и я борюсь с собой, чтобы не прикрыть свое тело и не позволить ему увидеть меня, давая понять, что я его.

– Это одна из моих любимых песен. Я слушала ее все время прямо перед тем, как мы поженились, – я горжусь собой, что использовала слово «мы», а не Кэл.

Крис вздрагивает, и игривый, похотливый взгляд, который был, потерян и теперь стал серьезным.

– Я знаю, – его лицо морщится, как будто он глубоко задумался.

– Ты знаешь?

– Я помню, – тихо отвечает он мне, и мое сердце спотыкается.

– Ты помнишь?

– Странно, потому что у меня не было ни воспоминаний, ни флешбеков. Я просто вроде как знал, – объясняет он, по-видимому, смущаясь.

Крис почесывает голову, а я сажусь на кровать.

– Это отлично, – радостно говорю я.

Для него помнить это – малость, но хоть что-то – и для него помнить, фактически не прилагая усилий, для меня огромно.

– Да, – соглашается он, но не выглядит слишком взволнованным.

Мужчина нахмурился и, кажется, глубоко задумался. Я беру его за руку.

– Это хорошо, Крис, – я беру его лицо в свои руки, а он мягко улыбается мне.

– Да, – говорит он, прежде чем поцеловать меня, но энергетика, которая была раньше, такая легкая, теперь другая. Если Крис скидывал камни со своей груди, я просто положила один обратно.

Глава 10

Крис

– Сегодня один? – спрашивает Хелен, входя в кабинет.

Лорен согласилась сходить на несколько сеансов со мной, и мы договорились, что на некоторых сеансах я буду один. Хелен сегодня в хорошем расположении. Хотел бы я быть сегодня в лучшем настроении. Вчерашний день один из самых стоящих за долгое время. Узнать, что у меня есть средства и ресурсы, чтобы сделать что-то хорошее, и возможность купить что-то для Лорен и Кэйлен, не беспокоясь о цене – незабываемые ощущения.

Я никогда не испытывал этого раньше. Никогда не считал себя бедным – мои родители владели фермой еще до моего рождения, у нас всегда было две машины и хороший дом. Но родители воспитывали меня ответственным к деньгам, поэтому после покупок первой необходимости оставалось почти ничего, и тем более это мелочь, чтобы действительно изменить мир. Но теперь это кажется возможным. С этими деньгами я могу дышать и не думать о том, как плохо все было, или о вещах, которые у меня не было шанса сделать, потому что теперь у меня есть возможность сделать больше, чем я когда-либо себе представлял.

Лорен выглядела такой красивой, когда я разбудил ее прошлой ночью. Я боролся с собой: дать ей поспать или нет, но мне хотелось поделиться с ней своими чувствами, показать ей, что я не такой грустный и унылый. Видя, как она смотрит на меня, не на них, а на меня, как стонет мое имя и лежит в моих объятиях – мне хотелось просто наслаждаться временем с женой. И даже сегодня утром, наблюдая за тем, как она спит, а затем, разговаривая с ней о том, что может быть в будущем, я чувствовал себя бы прекрасно, но потом она вспомнила ту песню.

– Ты, кажется, глубоко задумался, как насчет того, чтобы поделиться? – Хелен улыбается мне, как заботливый старый друг, я разочарованно выдыхаю.

Это наш четвертый сеанс вместе, и я чувствую себя с ней более комфортно, но иногда мне кажется, открыться ей – все рано, что вырывать зубы. Открытость означает получение ответов, а они мне нужны, особенно если у меня есть возможность сделать все правильно. Всё то время, которое у меня отняли, стоило того, если бы я действительно мог сделать что-то хорошее. Компенсировало бы невозможность получить лицензию на преподавание, никогда не путешествовать или следовать принятому решению.

– Я кое-что вспомнил, – говорю я ей, и она выпрямляется в кресле. – Лорен говорит, что это одна из ее любимых песен, – объясняю я.

Хелен берет ручку и что-то записывает в блокноте.

– Я сыграл ее вчера вечером, а сегодня утром она сказала, что это ее любимая песня. Она слушала ее все время, пока не вышла замуж за Кэла, – говорю я ей.

Хелен выгибает бровь.

– Ты имеешь в виду, прежде чем она вышла за тебя замуж, – поправляет она меня, и я пожимаю плечами. – У тебя и раньше были воспоминания.