Разбивая волны
Шрифт:
Папа тоже посмотрел на маму и выругался. Ему был хорошо знаком этот взгляд – он упоминал его каждый раз, когда ругал маму за ясновидение.
– Шейла, твою мать!.. Прекрати сейчас же!
Мама резко встала, задев бедром столик. Стаканы на нем закачались, я едва успела поймать свой недопитый апельсиновый сок.
– Извини, Брэд, – сказала мама отцу. – Я должна кое-что сделать.
Папа смял в кулаке газету и взглянул на маму чуть ли не с ненавистью, но она уже шла к столику, за которым совещались полицейские. Мужчина с заплаканными глазами – отец мальчика – отступил в сторону, чтобы дать ей место, и мама, повернувшись к нему, что-то сказала.
– Я
Лихорадочное возбуждение, которое я почувствовала, едва мы вошли в кафе, сразу усилилось и стало почти непереносимым. Полицейские заговорили громче; один из них недоверчиво рассмеялся, другой пробормотал что-то вроде «гребаные парапсихи уже задолбали», и только отец мальчика вцепился пальцами в мамино плечо.
– Где? Где он?!
– В какой-то бетонной яме. Он напуган и голоден.
Налитые кровью глаза мужчины с надеждой ощупывали мамино лицо.
– Не слушай ее, Майк! – подал голос самый толстый полицейский (у него к тому же была довольно большая борода). – Она ничего не знает – просто хочет выманить у тебя деньги, как все ярмарочные предсказательницы. Посмотри лучше сюда – у Стэна появилась новая идея!.. – И полицейский показал на одного из своих коллег.
Майк посмотрел на полицейского, потом снова повернулся к маме.
– Вы можете показать нам, где его искать?
Мама кивнула. Я думала, она будет показывать по карте, но вместо этого она повернулась к окну.
– Там. Я покажу. Дайте мне только поговорить с мужем. Мы поедем впереди на нашей машине, а вы можете следовать за нами.
С этими словами мама вернулась к нашему столику, но садиться не стала.
– Мы должны поехать. Нельзя терять время.
Отец не ответил. Крепко сжав губы, он не торопясь разглаживал на столе измятую газету.
– Пропал маленький мальчик, чуть старше нашей Молли. Он потерялся, и… Я знаю, где он.
– Тогда просто скажи им, и дело с концом. – Папа сунул газету под мышку.
Мама несколько раз сжала и разжала пальцы.
– Они мне не верят.
– Один полицейский даже назвал нашу маму «гребаным парапсихом»! – добавила я.
– А чего вы ожидали? – огрызнулся отец. – Твоей матери никто не верит, но она снова и снова лезет ко всем со своим ясновидением! Уж не знаю, почему она не в состоянии предвидеть, что ей не поверят, – проворчал отец. – Ведь, как ни крути, эти ваши суперспособности – просто уродство, они никому не нравятся. К тому же именно из-за них нормальные люди не могут найти себе работу! – И он бросил на маму злобный, обвиняющий взгляд.
Мама вытерла вспотевшие ладони о юбку.
– Я чувствую, где находится мальчик, но мне всегда было трудно описать, что я вижу. Показать гораздо проще, – добавила она. – Я должна это сделать, Брэд! Мы должны! Мальчика нужно спасти, иначе он может погибнуть.
Отец упрямо наклонил голову и даже скрипнул зубами, но мама не сдавалась.
– Если мы не поможем и мальчик погибнет, его смерть будет на нашей совести.
– Нет, Шейла! – Папа встал из-за стола. – Его смерть будет на совести тех, кто допустил, чтобы мальчик потерялся. – Поправив ремень, он посмотрел на Майка, который ждал нас у выхода из кафе. На его лице отчаяние сменялось робкой надеждой.
Отец погрозил маме кулаком.
– Черт с тобой, Шейла. Но имей в виду – это в последний раз. Мое терпение тоже не безгранично… – Теперь он грозил кулаком уже нам обеим. – Ведь мы, кажется, договорились: я перееду к твоей матери только при условии, что вы с Молли навсегда откажетесь
от любых фокусов с ясновидением и чтением мыслей. Для нормального мужчины просто позор жить с тещей, потому что он не в состоянии содержать семью, но я согласился. Я тебе поверил, а ты… Так-то ты держишь слово? Ладно, поехали, но имей в виду – еще один такой сюрприз, и мы все немедленно возвращаемся в Миннесоту!После того как папа расплатился за завтрак, мы сели в «Хонду» и поехали сначала по шоссе, потом – по грунтовой дороге, которая уходила куда-то в кукурузные поля. Отец правил, мама сидела рядом и показывала, куда ехать. Следом пылил внедорожник Майка, замыкали колонну полицейские машины.
Какое-то время спустя мы доехали до перекрестка. Здесь мама велела свернуть направо и почти сразу попросила остановиться.
– Подождите здесь, – сказала она, выбираясь из машины.
Из окна мне было хорошо видно, как мама поднимается на какую-то невысокую насыпь. Ветер раздувал ее белую юбку и играл длинными светлыми волосами. Еще несколько шагов, и мама исчезла за насыпью. Следом за ней туда же спустился и Майк.
– Не нравится мне это!.. – проворчал отец. Выйдя из машины, он остановился у капота. Полицейские тоже стояли возле своих машин и нервничали. Один из них то и дело порывался закурить, но ветер гасил огонек, и он, чертыхаясь, снова и снова чиркал спичкой о коробок.
Прошло, наверное, всего несколько минут, но нам они показались вечностью. Наконец над насыпью появилась мамина голова. Вот мама оглянулась через плечо, и я увидела позади нее Майка, который нес на руках своего сына. Он был с ног до головы в грязи, в волосах запутались травинки, на покрытых пылью щеках отчетливо виднелись дорожки слез. Помахав маме на прощание, мальчик обнял отца за шею, и тот понес его к своей машине.
Майк и его сын давно уехали в сопровождении одной полицейской машины, а мама все разговаривала с оставшимися патрульными. Как она потом мне сказала, полицейские хотели, чтобы она сделала заявление и подписала протокол. В ту минуту я гордилась своей мамой. Ведь она спасла пропавшего мальчика!
Наконец мама вернулась. Я хотела выбраться наружу, чтобы обнять ее, но папа велел мне оставаться в машине.
– Мне нужно серьезно поговорить с твоей мамой, Молли! – С этими словами он крепко взял маму за плечо и потащил в обход машины. Встав так, чтобы полицейские не могли их видеть, папа положил ладонь маме на то место, где плечо переходило в шею, и что-то сказал. Я не слышала ни слова, даже несмотря на то, что незаметно приоткрыла окошко – так тихо он говорил, но хорошо видела, что папа очень разозлился. Его лицо стало красным, как помидор, а в уголках губ показались белые капельки слюны. Когда он закончил, мама коротко кивнула, и папа жестом велел ей сесть в машину. Сам он сделал то же самое, громко хлопнув дверцей, тогда как мама закрыла дверь со своей стороны очень аккуратно – только чуть слышно клацнул замок. Несколько секунд оба сидели неподвижно, потом папа глубоко вздохнул и повернулся к маме.
– Я люблю тебя, Шейла! Очень сильно люблю!
– Я тоже… тоже тебя люблю, – тихо прошептала мама, но я видела, что она вся напряжена.
Папа наклонился к ней, но мама на него даже не смотрела, поэтому он сказал:
– Поцелуй меня.
Мама пошевелилась, медленно разворачиваясь к нему. Папа положил ей ладонь на затылок, нетерпеливым жестом привлек к себе и поцеловал быстро и крепко. Потом он отпустил маму и завел мотор.
– Надеюсь, мы поняли друг друга, – сказал он.
Мама сложила руки на коленях.