Разбиваясь вдребезги

Лицо Джона напрягается до предела и мне удается заметить, как крепко сжаты его губы. Мужчина выглядит слишком злым, слишком разгневанным. И этот гнев начинает будоражить во мне самой самый настоящий страх.

Разгадка Смита все близко. И с каждой долей секунды нашего с ним разговора мне все сильней хочется узнать ее.

Я не издаю ни звука. Лишь с нескрываемым испугом наблюдаю за Джоном, лицо которого искажало глубокую задумчивость и утаенную от всех печаль. Я чувствую, что этот мужчина постепенно раскрывается передо мной. Он скидывает с себя всю ту маску ненависти и беспощадности, предоставляя моему взору свои горькие раны незабытого прошлого. И я хочу, как можно лучше понять его, потому что прекрасно осознаю – мне это необходимо.

– Что случилось? – с трудом находя в себе смелость, интересуюсь я.

Джон глубоко вздыхает и отводит взгляд в другую сторону, явно думаю о чем-то своем.

– Как я уже говорил, то моё детство было полным одиночества и недопонимания. – Глухим голосом сказал он, и я внимательно стала вслушиваться в каждое произнесенное им слово – Я жил сам по себе, никого не трогая и ни во что не вмешиваясь. Я сам себя воспитывал, сам выбирал для себя приоритеты и все остальное. Все, что мне хотелось в детстве, так это полного спокойствия и тишины. Но мой старший брат Марк не мог позволить мне этого. Он, будучи старше меня на несколько лет, всегда любил демонстрировать передо мной свою силу. И я не мог ничего с этим поделать, Джесс. Я каждый день терпел его издевательства, каждый день выносливо сталкивался с причиненными мне унижениями, которые происходили везде, куда бы я ни пошел. И я не понимал, зачем он это делает. Какой был смысл в его действиях? Конечно же, я жаловался своим родителям на все это, но моему отцу и моей матери было совсем не до наших с братом разборок. Поэтому… Я молча с этим смирился, позволяя моему старшему брата издеваться надо мной по полной программе. Видимо, Марку просто был нужен кто-то для битья. Ему нравилось ощущать свою силу, и я оказался для него великолепной вещью для избиения. А когда я пытался ему противостоять, то он очень хорошо умел объяснять мне, что этого не стоит делать. И так продолжалось ровно до моего 13-летия.

Я замерла, почувствовав, как задрожали мои руки. Джон перестал говорить, и я воспользовалась этой паузой, чтобы перевести дыхание.

Услышанный мною рассказ вызывал во мне самые удивительные эмоции, которые мне совершенно не удавалось контролировать. Я сама не понимала, что происходит со мной и почему я так реагировала на те слова, которые говорит Джон.

Неужели я начинала понимать его? Неужели помимо злого и бессердечного ублюдка я начинала видеть в нем человека?

Моя голова просто взрывалась от столь огромного количества вопросов, но, даже не смотря на это, я все еще продолжала ненавидеть стоящего передо мной мужчину. И даже теперь, я могла твердо признать, что ничто не может оправдать его действий и ничто не могло помочь ему выглядеть в моих глазах достойно. Но, не смотря на это, я все равно должна узнать о прошлой жизни Джона, как можно лучше.

– Что произошло потом? – мой голос дрогнул, когда я задала этот вопрос.

Джон сразу переместил свой взгляд на меня, и я еще больше съежилась от нового прилива различных ощущений. Зависшая атмосфера между нами с каждой секундой начинала напрягаться все сильней и сильней и я, как и раньше, не могла даже близко попробовать предсказать того, что произойдет в дальнейшем.

Мне просто нужно было сконцентрироваться.

И я попробовала это сделать.

Джон встретился со мной взглядом, и мне опять удалось уловить в его глазах оттенки сильной боли. И как бы я не старалась, но это не могло оставлять меня абсолютно равнодушной.

– В день моего рождения, – Джон улыбнулся, и я с удивлением заметила, с какой нежностью заблестели его серые глаза – мои родители подарили мне собаку. Она была совсем маленькой, но такой красивой и милой, что я обрадовался этому подарку больше всего на свете. Она была очень забавной, с красивыми блестящими и дружелюбными глазами, в которые я мог смотреть вечность. Я назвал ее Бетси и дорожил этим животным, как самым верным и единственным другом в своей жизни. Я каждый день гулял с ней, играл, купал и просто дарил ей свою любовь и заботу, а она в ответ дарила мне свою. Бетси была для меня больше, чем просто собакой. Она была для меня тем единственным существом, которое придавало моей жизни смысл и которое заставляло меня чувствовать себя не одиноким. Я и вправду любил ее. Любил так сильно, что готов был носить на руках целый день, но моему брату не нравилось видеть меня столь сильно счастливым. Его больше устраивало, когда я чувствовал боль и когда испытывал жестокие мучения. А из-за моей милой собаки все это пропало, и Марк быстро смог понять, как положить этому конец. И он смог уничтожить меня, Джесс. Он смог сделать меня монстром. – Голос Джона болезненно дрогнул, и я заметила, как накапливаются горькие слезы в его глазах.

Я никогда не видела подобного и более того, я не могла себе этого и представить. Джон крепко сжал свои руки, и последующие его слова прозвучали больше, чем просто отчаянно.

– Через некоторое время Бетси забеременела, – грустно произнес он, с трудом сдерживая свои слезы – Она несколько месяцев проходила в таком положении и, когда ее живот уже был слишком округлым, я догадался, что ее роды были не за горами. Мне уже тогда было 13, и я решил очень ответственно отнестись к этому событию. Готовясь к этому с нескрываемым трепетом и с оживленной радостью, я ухаживал за Бетси так хорошо, как это только было возможно. Я хотел, чтобы все прошло великолепно и, чтобы нам с Бетси, этот день запомнился надолго. Но все пошло совершенно не так, как мне хотелось. Все просто было беспощадно уничтожено, и я не мог что-либо сделать… Я не мог этого предотвратить и даже сейчас я не прекращаю себя винить за это… Возвращаясь после трудного учебного дня домой, я тут же поспешил посмотреть на свою собаку и какого же было мое удивленное, когда мне не удалось ее увидеть. Бетси не было и уже в те секунды моей жизни я испытал самый сильный страх, который мне только доводилось испытать. Я искал ее, где только можно, я обошел свой дом несколько раз, но все мои поиски были безуспешны. Ее просто не было. И через несколько часов, когда уже село солнце, ко мне заявился мой старший брат. Он был слегка пьяным, и его сопровождала не самая приятная для меня компания. Все эти ребята захотели, чтобы я пошел с ними, ведь судя по их словам мне было на что посмотреть. Схватив меня за руки, они все повели меня на уличный двор, где, я к своему ужасу, увидел избитую Бетси. Ее живот был до ужаса окровавленным, и сама собака находилось в ужасном состоянии, и я тут же стал кричать и вырываться, надеясь, что смогу еще хоть чем-то помочь моему верному другу, но эти ублюдки крепко схватили меня, лишая возможности шевелиться. Марк стал смеяться и, сказав, что это являлось только началом, приказал своим друзьям затащить Бетси в небольшой мешок, который они затем поспешно завязали. Я кричал, бился, я просто делал все, что угодно лишь бы вырываться отсюда, но у меня не получалось… у меня, черт возьми, ничего не вышло. – Джон отчаянно всхлипнул, и я с болью в сердце стала наблюдать, как его тело содрогалось от очень сильно душераздирающих воспоминаний – Я не мог это остановить, и Марку удалось сделать все, что он задумал. Хорошо связав мою собаку, они подожгли этот мешок, а я продолжал кричать так громко, как только мог, одновременно задыхаясь в своих собственных слезах. И разве я мог что-то сделать? Разве я мог остановить это? Я пытался из-за всех сил, но у меня не вышло. Мешок с Бетси вспыхнул ярким пламенем, и я услышал жуткий и до боли пронзительный собачий визг. Она чудом выбралась из этого черного мешка, но было слишком поздно… Ее тело было полностью пропитано огнем, и я своими собственными глазами видел, как беспощадно и жестоко погибает единственное существо, которого я любил в этой жизни по-настоящему. И я помню ее глаза, Джесс. Помню ее беспомощный взгляд, молящий меня о помощи. Но я ничего не смог сделать… Я не смог оставить это… Не смог. Бетси умерла. Ее тело превратилось в пепел вместе и с ее будущим потомством. И это была его вина, Джессика! И я бы ни за что в жизни не смог простить его. Я бы не смог простить своего брата за это. Никогда!

И в этот отчаянный момент глаза Джона наполнились сильным гневом. Он резко сделал шаг вперед, и я почувствовала всю ту злость, которая яростным вихрем исходила от него.

Я не двигалась, а лишь с удивлением наблюдала за его действиями, с трудом переваривая в себе всю полученную информацию.

Я была шокирована, удивлена… Я просто находилось в необычайном состоянии, которое мешало мне здраво рассуждать и что-либо контролировать.

Я смотрела на разгневанного Джона, в котором бурлило такое огромное количество чувств. Его охватывала терзающая печаль, беспощадная боль и невероятно сильная ненависть.

И я видела в этих глаза себя. Я видела в этом то, что испытывала когда-то сама.

Я тоже проходила через это и как ни странно именно в эту секунду своей жизни я смогла понять Джона Смита.

Его жестокость, его беспощадность – это просто попытка убежать, спастись, избавиться от своего одиночества и от своей боли. Но боль утраты ничем не залечить. Раны все равно вспыхнут и обожгут твою душу так сильно, что это покажется страшнее любого огненного ожога.

– Ты убил его? – тихонько спрашиваю я, итак прекрасно понимая, что услышу в ответ.

– Да, – твердо отвечает он – на следующий день я задушил его своими же руками.

Я слегка нахмурилась, но уже в следующую секунду подошла к Джону еще ближе.

В его глазах исказилось настороженность, но я совсем не обратила на это внимание.

– Тебе, ведь не стало легче, – печально улыбнувшись, говорю я и прикладываю ладонь к лицу мужчины – Это не помогает. И с каждым днем, ты осознаешь это все лучше и лучше.

– Мне было легче, Джесс, – он накрывает мою руку своей и еще сильней прижимается ко мне своим телом – Все эти убийства и вся моя жестокость всегда позволяли мне со всем справиться. Я знал, что мне нужно стать таким, если я хочу быть сильнее всех вас. Я сам всего этого добился, и я был готов ко всему. Я просто не хотел больше чувствовать ту отчаянную беспомощность. И я, возможно, и вправду был тем, кем хотел, но вся мо жизнь покатилась к чертям после встречи с тобой.

Я замираю и с удивлением смотрю Джону прямо в глаза.

Сказанные им слова, поражают и более того по настоящему шокируют меня.

– Я не могу выбросить тебя из головы, – он резко хватает меня за руки, сжимая их с невероятной силой – Я не могу, черт побери, перестать думать о тебе. Ты невероятная, Джессика. Ты не такая, как все те девушки, которых я встречал раньше. В тебе горит самый яростный огонь, который мне только доводилось встречать и ты самая сильная и стойкая личность из всех, кого я знал раньше. И все это время я хотел сломать тебя, я хотел сделать тебя своей и я просто хотел иметь над тобой власть. Я стремился победить в нашей с тобой хватке. Но у меня ничего не вышло, Джесс. Ты оказалась сильнее, чем я и эту силу тебе дает твоя любовь к тем людям, которые составляют важную ценность в твоей жизни. И я бы никогда не смог бы тебя сломать…Ты сильнее, чем я, Джесс. И в тот день, когда ты сказала, что принадлежишь мне, ты соврала. Ведь так?

Я замираю. Боюсь пошевелиться, боюсь сделать глоток воздуха. Слишком много информации, слишком много событий.

Я просто не могу во все это поверить.

Джон прижимает меня к твердой стенке и, упираясь в меня всем своим телом, прожигает мои глаза насквозь. Его лицо так близко ко мне, что я чувствую его тяжелое дыхание.

Моя голова начинает кружиться. Сильно большой вихрь чувств. Слишком много эмоций.

– Ты просто хотел доказать свою силу? – с удивлением интересуюсь я.