Разборки авторитетов

– Да, я все понял, Варяг. Ты смотрящий по России, тебе и решать, – признал Пузырь воровскую власть. – Когда мне ожидать Шрама?

– Жди на следующей неделе.

– Привет Трубачу, – успел произнести Пузырь, но конец фразы натолкнулся на короткие, резкие гудки.

Глава 49

Сивый знал, что Варяг никому не спускает оскорблений, и уж, конечно, он не мог простить гибель пятерых эмиссаров, отправленных с деловым визитом на солнечные пляжи Калифорнии. Перед отъездом из США путем длительных дискуссий Варягу удалось убедить местных воротил взять в долю русских коллег. Устранение посыльных после заключения соглашений следовало расценивать как пощечину, коварный обман, предательство или как объявление войны.

В одном из разговоров в Москве Варяг недвусмысленно высказал Сивому свою позицию по этому поводу:

– Мы должны выяснить, кто отправил на тот свет наших людей. Назар, мне бы очень не хотелось, чтобы это повторилось когда-нибудь снова. Вернешься в Штаты, разберись безотлагательно с этим вопросом. Там тоже руку постоянно нужно держать на пульсе.

– Ясно, шеф. Сделаю все, что в моих силах.

– Как ты думаешь, кто все же посмел поднять руку на наших людей?

– Даже не могу себе представить. Не исключено, Варяг, что это произошло случайно и, возможно, никак не связано с нашим бизнесом. Однако такая вероятность очень мала: пять трупов за один вечер. Это круто. Допускаю, что это может быть дело рук Монтиссори. Он никак не заинтересован в том, чтобы мы укрепились на Западном побережье. Но где Лос-Анджелес, а где дон Монтиссори? Все нужно тщательно проверять. Здесь не должно быть ошибок.

– В общем, Назар, тебе придется проверить все на месте. Думаю, мне не нужно тебя учить, как докопаться до истины, когда все вокруг молчат.

– Все ясно, Варяг. Сделаю все как надо. Ты же заметил по Питеру, наша «фирма» осечек не дает.

– Что есть, то есть, Сивый.

В Лос-Анджелес Сивый прилетел через неделю утром. Ранний час как нельзя кстати отвечал его привычкам в работе. А впереди было много дел. Первым, кого Назар Севастьянов хотел увидеть, был Карло Пачетти, один из самых влиятельных людей Лос-Анджелеса. Под его опекой находился почти весь игорный бизнес Западного побережья южнее Сан-Франциско.

Дон Пачетти не удивился появлению Сивого. Он знал, что русские из Сан-Франциско, о которых так много говорили на побережье, рано или поздно дадут о себе знать после этих громких убийств.

Он долго тряс Сивого за плечи, обнимал, словно любимого сына, и говорил о тесном сотрудничестве. В разговоре он ни одним словом не помянул об убитых русских мафиози. Налаживание связей с русской группировкой Пачетти считал одним из самых удачных шагов в своей карьере. Этот проект позволял открыть ранее недоступный, но весьма перспективный район для сбыта наркотиков и оружия, а русский изощренный ум, полагал Карло, наверняка внесет много нового в заскорузлое мышление местных мафиози.

Убийство русских бойцов ставило под угрозу не только его честолюбивые замыслы, но и саму жизнь. Он отчетливо понимал, что подвергается смертельной опасности – среди русских вполне могли найтись горячие головы, способные, не разобравшись, под горячую руку прервать его славную карьеру. Для некоторых ребят вообще не существует авторитетов, и они без лишних слов могут пристрелить не только безобидного бродягу или губернатора штата, но и его, Карло Пачетти.

Поначалу Пачетти подумал о том, что его подставил кто-то из недоброжелателей, но потом пришлось отбросить это предположение. Ему удалось выяснить, что русская «пехота» понесла потери не только в Лос-Анджелесе, но и в нескольких других курортных городах. Создавалось впечатление, что кто-то целенаправленно выбивает русских с побережья. Дон Пачетти даже подумал, что положение русской мафии может оказаться весьма неустойчивым и он скорее всего совершил ошибку, согласившись вступить с ними в тесный контакт и взять их в дело. Однако, когда появился мистер Севастьянов, сомнения дона быстро рассеялись и он понял, что бой еще впереди.

Они уединились с мистером Севастьяновым в кабинете, где дон Пачетти выразил свое сочувствие:

– Я очень сожалею, мистер Севастьянов, о гибели ваших людей, но могу сказать со всей откровенностью, что мои люди и я не имеем к этому никакого отношения.

– Я принимаю ваши заверения и искренне надеюсь на ваше содействие в этом деле.

– Какой помощи вы от меня ждете, мистер Севастьянов?

– Пока не знаю. Но я намерен выяснить, кто это сделал, и наказать обидчика.

– Поверьте, если бы я знал, то ни секунды не скрывал бы этого от вас. Я постарался предпринять кое-какие шаги, чтобы прояснить ситуацию. Убийство произошло одновременно в трех местах. Верно?

Карло Пачетти неожиданно пришла в голову мысль, что с помощью русских, пользуясь случаем, он сможет разрешить кое-какие собственные проблемы. В районе Лос-Анджелеса орудовала группа молодых мексиканцев, которые не подчинялись никому и могли за какую-нибудь тысячу долларов без особых проблем угробить любого. Дон Пачетти уже пытался подмять под себя этих головорезов, но они упорно сопротивлялись, не желая идти на контакт, и продолжали грабить его клиентов, посещающих казино в Сан-Диего и Санта-Барбаре.

– Конечно, я могу только лишь предположить, кто это сделал. Но вот как найти заказчика? Это вопрос!

– Дон Пачетти, у нас есть кое-какой опыт работы с малоразговорчивыми клиентами. Вы только скажите, к кому мне следует обратиться?

– Его имя Мигель. Он всегда торчит в моем казино «Франческо» после десяти вечера. Но советую вам быть осторожным, во многом он непредсказуем.

– У меня к вам еще вопрос, – холодно произнес Сивый.

– Я слушаю.

– Наши люди интересуются, остаются ли в силе последние соглашения о нашей доле в вашем бизнесе?

На секунду дона Пачетти охватило чувство растерянности. Малоулыбчивый русский своей предельной конкретностью и прямотой заставлял опытного мафиози испытывать внутренний трепет.

– Надеюсь, уважаемый, вы меня не приняли за дешевую проститутку, – ответил он сдержанно. – Дон Пачетти никогда не изменяет однажды данному слову.

– Я удовлетворен ответом. А теперь мне надо идти. Время поджимает, мистер Пачетти.

– Очень жаль, что вы не попробуете лангустов в белом вине, мистер Севастьянов. Это блюдо приготовлено специально для вас.

– Благодарю вас, мистер Пачетти. С удовольствием отведаю как-нибудь в другой раз.

Мигеля удалось разыскать быстро. Он действительно сидел в одном из игорных залов казино «Франческо» и спускал сотню за сотней. Для него, казалось, проигрыш – такое же обыкновенное дело, как одарить улыбкой проходящую мимо красавицу. Мигель придерживался золотого правила – заработанным нужно делиться. А поскольку к богоугодным делам он испытывал отвращение, то свой взнос в общее дело совершал через казино.

Мигелю было тридцать с хвостиком – возраст, когда хочется развлечений, женщин и денег. Всего этого у него было в избытке. А сам он казался воплощением порока: высокий, черноволосый, с крепким, сильным телом, Мигель, вне всякого сомнения, производил на женщин сильное впечатление. Слабый пол перед ним устоять не мог. Женщины сходили от него с ума, ощущая в нем самца, способного ублажить самую похотливую самку, увлечь и повести ее за собой, заставить терять голову и отдаваться по первому его зову. Мигель по своей сути был вожаком, вожаком стаи.