Разборки в Токио

Мне нужно выпить, — написал я и протянул записку Хиро Бхуто.

— Ну, не знаю. Дядя сказал…

МНЕ НУЖНО ВЫПИТЬ, — написал я большими буквами и сунул ему записку. Он пожал плечами:

— Ну ладно. Чего шуметь.

И направился к двери — очевидно, за выпивкой. Я встал и последовал за ним. Эта каморка вызывала у меня клаустрофобию, и, кроме того, я отсутствовал в мире целых два дня. Пора возвращаться в реальность. Бхуто, кажется, удивился моей внезапной прыти, но не возражал. Я прошел за ним в бар и сел у стойки.

Компьютеры и прочие технические навороты исчезли. Оглядевшись, я не увидел того дурацкого суматошного стиля, который Бхуто так поспешно принял. Бар остался пурпурным, но в остальном — бар как бар. Когда Бхуто подал мне пинту «Саппоро», я показал пальцем вокруг и как можно выразительнее пожал плечами в стиле Марселя Марсо.

— А, да. Теперь он просто «Пурпурный». Тематические бары за последние дни как-то вышли из моды. Теперь в моде анонимность. Хотя от пурпура отказаться не смог. Неправильно это.

Мне пришлось посасывать «Саппоро» через соломинку, но удовольствие то же. Пустой желудок, болеутолители и пиво. Рецепт восстановления. Я намеревался напиться и стать хорошеньким еще до встречи с Сарой и остальными членами комитета спасения при журнале «Молодежь Азии». По крайней мере, если я напьюсь в стельку, мой несвязный треп о гейше и почитающей ее безымянной секте, о якудза и эдиповой драме Сато Мигусё и Брандо Набико можно будет выдать за очередную несуразную историю, выдуманную под влиянием винных паров. Члены комитета будут печально качать головами и изумляться, как такой придурок способен писать такие захватывающие истории, достойные украсить жанр молодежной журналистики. А я очнусь уже над океаном, на полпути к Кливленду, как побитый пес, затребую выпивку и стану бормотать, едва шевеля стянутыми проволокой челюстями, о загадке Флердоранж.

Больше всего мне хотелось о ней забыть. Хотелось, чтобы падение на асфальт выборочно стерло из памяти последние недели жизни, как в мыльной опере.

Но забыть я не мог. И даже правый хук Квайдана не выбил вопросы из моей головы. Я так и не понял, каковы последствия смерти Сато или что связывало Квайдана с Флердоранж. Я так и не понял, к чему весь этот культ. А смерть Синто Хирохито вообще не имела никакого смысла. Эти мысли еще гуляли в голове, но особо не беспокоили.

Беспокоила мысль о Флердоранж.

— Позвольте угостить вас, — сказал голос позади меня. Я стал осторожно поворачиваться, дабы умиротворить болевые протесты тела. Если это первые признаки старости, тогда Сато повезло, что он умер.

Передо мною стоял крашеный блондин с тонкими черными усиками. Он был одет как стареющий пижон, чье чувство стиля достигло апогея во времена «Полиции Майами. Отдела нравов». [87] Опять Человек в Шляпе — на сей раз, пожалуй, в худшем своем бутафорском прикиде. Он просто сиял.

87

«Полиция Майами. Отдел нравов» (1984–1989) — американский полицейский телесериал.

Пиво, — написал я. Затем перечеркнул и написал: ВИСКИ. Он махнул Бхуто. Тот укоризненно посмотрел на меня, однако налил.

Клевый парик, — написал я Человеку в Шляпе и показал на волосы. Шутка довольно топорная, но я же выздоравливал.

Он лишь улыбнулся и похлопал меня по спине.

— Я решил заглянуть, чтобы кое-что вам рассказать. Билли. Я понимаю, как вы, наверное, поняли все эти события.

Странно, но я их вообще не понял — или, может, это он и имел в виду. Я лишь кивнул.

— Во-первых, хочу вас поздравить: вы отлично выполнили работу. Некоторые старые члены группы говорят, что это лучшее Перерождение, о каком они только слышали, с учетом обстоятельств и все такое. Некоторые признаются, что у них был кризис веры и они сомневались, сумеют ли сохранить Флердоранж. Но вы действительно помогли нам спасти положение. Вы будете рады узнать, что сейчас она укрылась в своей камере в лесу на Хоккайдо. Умственно она уже регрессировала до возраста четыре года. Через несколько дней она погрузится в Тридцатилетний Сон. Доставили её туда как раз перед первым снегом. Вам должно понравиться.

Улыбнувшись, он снова похлопал меня по спине. Я так сосал свою выпивку через соломинку, что даже щеки втянулись. По-моему, сегодня такой день, что сколько ни выпьешь — все равно не напьешься. Все закончится блевотой и потерей ориентации. Порой даже на алкоголь нельзя положиться.

— Во-вторых, я хочу передать вам это.

Он протянул мне конверт. Внутри была открытка с порноснимком: грудастая блондинка в одеянии медсестры. Блондинка ниже пояса была голой. Расставив ноги, она пользовалась стетоскопом так, как не учат в медучилище. Я лишь подумал, что металлический конец инструмента должен чертовски холодить. На обратной стороне была надпись Поправляйтесь скорее! Без подписи.

— Извините, что в конце дела приняли немного жесткий оборот. Вы их оттянули достаточно, и мы смогли ее перехватить. Нам пришлось вывозить вас оттуда в спешке и пару раз вас уронили. Надеюсь, вы не в претензии.

Я покачал головой. После удара Квайдана я ничего не помнил, так что сердиться не на что. Однако воспоминание о Квайдане навело меня на мысль. Я написал на салфетке и толкнул ее к нему:

Землетрясение?

— Не-а. Имитация. Высокие децибелы. Низкочастотные колебания, пропущенные через громкоговорители грузовика. Грузовик в гараже так вибрировал, я даже испугался, что у меня отколется зуб. Мы хотели напугать Квайдана, отвлечь его. Мы боялись, что он не выполнит условий соглашения. Особенно когда обнаружит, что случилось с так называемым Брандо Набико.

Он покачал головой, будто мир — сплошная бестолковщина. Насколько я понимаю, мир таков и есть.

— Мы не знали, что с вами потом делать. Как только Квайдан обнаружил бы, что случилось, он приказал бы своим подручным вас найти. А мы не могли взять вас с собой.

Мы не хотели, чтобы вы нам помешали на заключительной стадии Перерождения. Вы, кажется, очень сильно привязались к Флердоранж.

В его голосе мне послышалась нотка сладострастия, но я пропустил это мимо ушей.

— Мы вынуждены были привезти вас сюда. Ваш друг гарантировал вашу безопасность, и мы собираемся вознаградить его за заботу о вас. Я тут кое-что привез для него.

Я жестом подозвал Бхуто. Он неохотно пошел к нам, но, увидев мой бокал, ускорил шаг. Он понял, что я не собираюсь заказывать очередную порцию. Человек в Шляпе представился, и я, конечно, не расслышал имени. Затем он произнес небольшую благодарственную речь. Я тем временем нажимал на виски.

Закончив, он протянул Бхуто денежный чек. Судя по глубине поклона Бхуто, нулей в чеке было предостаточно. Бхуто поблагодарил Человека в Шляпе, снова поклонился, затем снова поблагодарил. Я попросил его принести мне еще порцию, пока он не начал лизать этому парню туфли.