Разбуди мою реальность

— Погода подвела. Жаль. — А потом, окинув меня взглядом, добавил с нескрываемой насмешкой. — Что ж ты такая слабенькая оказалась, а? Я же думал мы посидим, поужинаем, поговорим.

Из глаз покатились слезы. Горькие, бесшумные. Я не знаю, как это называется…

Он отравил меня или в этих свечах наркотик, но я совершенно не владею собой.

Такое же ощущение, как и тогда с главным. Только Ксандр говорил, что он не насильник и всё вокруг было нереально, а этот иной… Смотрю, как он вытаскивает что-то из своего носа, как расстёгивает рубашку и внутри что-то умирает. Да я даже защититься не смогу!

Медленно расстёгнутая рубашка была небрежно сброшена на пол. На губах Михаила играла победная полная предвкушения улыбка, а мои слезы только добавляли огня в его глазах. Ему определённо это нравилось. Псих! Осознание того, что он не в первый раз так поступает с мирз, только добавило горечи. Все что я могла делать — думать. Только что бы я ни придумала это все бесполезно, когда не можешь пошевелить даже пальцем, когда нет возможности даже позвать на помощь. Да и кого звать? Маму, что привела меня в логово этого зверя? Или водителя, что молчаливо мне посочувствовал и только. Я смотрела на медленно приближающегося мужчину и внутри все кричало. Внутренний протест был такой силы, что в другой ситуации я бы давно бросилась на него с диким рыком и вцепилась ему в волосы. Медленно, очень медленно. Словно время для меня остановилось в этот момент, он поднял меня со стула и небрежно бросил на кровать. Как вещь… как тряпку…

— С чего бы начать? — Задумчиво проговорил он, плотоядно разглядывая моё тело.

А меня внутри затрясло. Я молила только об одном. Пусть меня затянет в изнанку так же, как и тогда в приёмной. Я готова там остаться навсегда. Одна среди вечного холода. Согласна на единственного спутника жизни — одиночество. Огрубевшие пальцы провели по моему лицу, остановились на губах и Михаил стал наклонять своё лицо к моему. Могла бы, плюнула. Видимо отразившийся страх в моих глазах его удовлетворил, потому что наклоняться он перестал и вместо этого довольно произнёс.

— Знаешь, сколько у меня было таких как ты?

Не знаю и не хочу знать, скольким девушкам это чудовище испортило жизнь, издеваясь над ними.

— Вы все такие невинные сначала. Трясётесь, надеетесь оказать пустое сопротивление. Жадничаете, нехотя отдавая свою энергию. А мысленно стоните, как последние шлюхи!

Если я и буду мысленно стонать, то только от желания умереть. Наверное, это мой предел. Теперь мне абсолютно всё равно на маму, на Ксандра, работу и даже смерть Игоря. Сейчас меня заботит только мою жизнь. И пусть меня не убьют, но… Смерть всё же лучше. Умирая, не чувствуешь ничего, тебя просто не больше. Нет обид и разочарований, нет желаний и порушенных надежд.

Абсолютная пустота. Михаил сел на меня сверху, отрывая мою спину от кровати и снимая через голову мою кофту. Полюбовался открывшимся видом, провёл по контору бюстгальтера, вызывая множество мурашек.

— Я решил. — Хрипло произнёс он и я почувствовала, что его твёрдый член упирается в меня через тонкую ткань брюк. — Сначала развлечёмся.

Шершавые ладони обожгли мою спину в тот момент, когда он легко справился с застёжкой. Поролоновые чашечки легко сползли с груди, и мужские пальцы сильно сжали оба соска, выкручивая. Слезы беспомощности и боли хлынули ручьём. Я уже не видела своего мучителя. Закрьша глаза, чтобы хотя бы не видеть, но ощущение сжавшихся на груди ладоней стало только ярче. Образ Михаила не спешил уходить из моей головы.

— Нежная, бархатная кожа. Такая приятная… Ещё ни разу никем не порезанная, — проурчал он.

А я… я глаза распахнула и увидела, что он крутит в своих руках небольшого размера стилет. Он был украшен какими-то рунами, а на рукоятке блестел большой красный камень.

— Мне так и хочется начать тебя пить. — Поставил он меня в известность о своих будущих планах. — Заговорённый особым ритуалом. Правда, славная вещичка?

Стилет переместился к моему лицу и, держа его прямо перед моими глазами, словно хвастаясь, Михаил продолжил.

— Я его ещё у деда своего украл. Ты будешь всего пятой, на ком я его испробую.

«Через кровь, ритуалы, секс», — снова вспыхнули слова в голове.

По телу прошлась волна холода, и я с каким — то мстительным удовольствием подумала, что это все. Сейчас уйду на изнанку, и без моего желания меня оттуда никто не достанет. А я уж точно не захочу возвращаться. Никогда. По стенам, словно изморось прошлась, мир покачнулся, и я услышала приглушённое сказанное ненавистным голосом.

— Не так быстро, Ариночка. Не так быстро.

И ложбинку между грудей обожгло огнём! И холод отступил под натиском жара, обрушившегося от одной единственной маленькой царапины. На моем теле выступила капля крови и Михаил, посетовав, что он хотел приступить попозже, со вздохом её слизнул. Вспышка жара подействовала отрезвляюще, изнанка больше не звала.

— Всё? Больше не убегаешь? — Игриво поинтересовался он.

И я бы ответила, если бы могла.

— Лучше ещё немного, чтобы наверняка. — Словно сам с собой проговорил он, снова занося свой стилет.

И тут прозвучало неожиданное. Причём не только для меня, но и для него!

— Думаю уже достаточно. — Голос был холодным, спокойным и совершенно незнакомым. — Михаил Резник вы обвиняетесь в нарушении устава, созданного членами совета иных на основании прав личных мира и их покровителей от 18 февраля 1902 года. Нарушение пункта 2 подпункта 4. Прошу вас не оказывать сопротивление Службе Безопасности иначе мы будем вынуждены применить силу для вашего задержания.

Послышался шум открываемой двери, топот ног, короткие приказы об обыске помещения и чего-то там ещё. А я смотрела на абсолютно бледное лицо моего несостоявшегося насильника и испьггывала ни с чем не сравнимое облегчение. Ровно до того момента, когда Михаила рывком не сдёрнули с меня, и я не увидела Ксандра, невозмутимо осматривающего моё состояние. Вспыхнула злость. Я в очередной раз пожалела, что не могу сейчас говорить.

— Вы не имеете права! — Взревел пришедший в себя мужчина. — Я член совета! Вы нарушаете мой статус неприкосновенности!

Ксандр улыбнулся, отводя от меня взгляд и разворачиваясь лицом к разыгрывающейся сцене. Я бы тоже хотела посмотреть. Но, увы, я смогла только услышать, как зашуршала бумага и тот же незнакомый голос парировал Михаилу.

— На время расследования вы лишаетесь занимаемой должности и соответственно статуса неприкосновенности. Приказ подписан сегодняшним числом. — И как-то ехидно добавил. — На этот раз избежать наказания не удастся. Испитие энергии чужой мирз зафиксировано согласно протоколу, а ваша подельница Лидия дала показания ещё пятнадцать минут назад.