Разговорчики в строю

–  Я всеми пользуюсь, - начал шептать языкастый.
– Так че, мужики, насчет водки-то? У нас осталось немного. Вдруг щас полезет кто?

–  Тьфу ты, - сплюнул Матвеич, - прекрати! Мы тут сидим зачем? Затем, что поработали сегодня хорошо, денег сшибли и это дело отмечаем. А ты нам все портишь.

–  Так че ж, мертвецы - не люди, что ли? Может, из них кому помочь надо, могилку свернуть. Так и вылезет. Знаю, недалеко тут один лежит. Эх, при жизни как пил, как пил! А до семидесяти годов дожил. И умер-то, знаешь, почему? Не по пьяни, а вот в баню пошел мыться, раз сердце - и все. Но я думаю, если бы вот ему только понюхать дали, он все равно бы поднялся… и без сердца бы.

Боря, слушая все это, неожиданно тихо так хихикнул, но от этого смешка почему-то никому не стало веселее. Мужички начали опасливо оборачиваться по сторонам, а тут сам Тулов, нагнетая страсти, неожиданно замер.

–  Во, глядите! Луна из-за туч вышла. А вон стоит кто-то, вон, рядом с тем тополем.

Матвеич начал искать глазами тот самый тополь.

–  Ничего не вижу. Слушайте, может, пойдем отсюда? Че-то жутко тут…

Добившись своего, Тулов расхохотался:

–  Ну вы даете, блин. Наливай еще. Не можете вы шутки мои спокойно переносить.

–  Да, - согласился Боря, - мы твоей жене в подметки не годимся.

Еще двое из бригады, обрадованные тем, что им можно пропустить по очередной, звякнули стаканами и хлопнули один за другим. Два соседа, всю жизнь живущие вместе еще с детства, не упускали случая сшибить деньгу, а когда подворачивалась возможность выпить, так что ж не выпить?

–  Вот отец Филарет - хороший мужик, - снова прорвало Тулова.
– Он не скупится ни на водку, ни на колбасу… - Ни на работу, - поддакнул Матвеич.
– Прежде чем ты у него все это получишь, ты угорбатишься. А ладно, - тут же поспешил сам себя поправить, - для церкви делаем. Святое дело. Ну давайте, мужики, еще по чуток. Колбаска у кого?

***

Резинкин кое-как забрался в «КамАЗ», рядом с ним сел капитан, а с ним еще и Мудрецкий.

–  Ну ты че, солдат, вести сможешь?

Еще бы Витек не смог. Ему и не так много-то наливали - просто чтобы чуть-чуть усталость согнать, ведь весь день за рулем. Витек собрался с мыслями:

–  Смогу. Куда?

Капитан хмыкнул:

–  На кладбище. Сейчас дорогу покажу.

Мудрецкому пункт назначения не понравился.

–  Стремно-то ночью на кладбище.

–  Так это и хорошо, - усмехнулся капитан, - не тебе одному. Все село спит. Там сейчас самое пустое место. А Вяземский нас будет у калитки ждать.

После вялой команды поддатого Мудрецкого: «По машинам», Простаков с Валетовым пошли к «Ниве». Но тут неожиданно Леха схватил маленького Фрола и потащил его к «КамАЗу».

–  Ты куда?
– заупрямился Валетов.

Но здоровяк и не думал его слушать. Он тащил мелкого на буксире, и вскоре они уже стояли перед задним бортом.

–  Ты че, я не хочу ехать здесь, поехали в легковушке. Ты дурак, - отпирался Валетов, но здоровый взял и зашвырнул мелкого в кузов.

–  Молчи!
– ревел он.
– Здесь просторнее. Че мы там будем корячиться в этой инвалидной коляске?

–  Леха, ты сволочь!
– выл Валетов, потирая ушибленный зад.
– Я тебе такого никогда не прощу! А еще другом называешься.

–  Да ладно на фиг, дружбу не пропьешь, - Простаков перемахнул в кузов.
– Давай вон ложись и спи.

–  Куда ложись? Тут один жестяной пол.

–  Вон на обрезки кабеля, что набрали на предыдущем месте.

–  Они все в земле!
– выл Валетов.

–  Да ну и посрать, - нашелся, что ответить, Простаков и тут же плюхнулся на ровно нарезанные куски кабеля.

Машина дернулась. Валетову ничего не оставалось делать, как аккуратно сесть рядом.

–  Ну че ты не ложишься?
– пробурчал недовольный поведением Валетова здоровяк и, дернув его за шиворот, постарался уложить на грязный кабель. Но маленький уперся руками и ногами и, в конце концов, отбрыкался от пьяного Гулливера.

–  Лежи, здоровая дубина! Козлина! Упырь! Вурдалак! Потомок Вия!

Леха отпустил:

–  Ты че такими словами ругаешься на меня?
– недовольно пробурчал он и, положив здоровый кулак под голову, кое-как устроился на жестком ложе.

Тем временем «КамАЗ», следуя за «Нивой», считал кочки и колдобины. В кузове потряхивало.

–  Ну вот, - Валетов был готов реветь, словно ребенок, - на фига это вот мы здесь едем? Могли бы с комфортом, в чистоте и тепле. Нет, тебя потянуло не пойми куда.

–  Зато здесь просторно, - спорил с ним Простаков.
– Кстати, упыри - это кто такие? Это ж кровососы, да с крыльями, как вампиры.

–  Да они вампиры и есть, - соглашался Валетов.
– А ты, вообще, мертвецов боишься? Как насчет того, чтобы по ночам гулять?

–  Да мне по фигу, - бурчал полусонный Леха. Он сейчас был готов уже провалиться в дремоту, но тут мысля, пришедшая на ум, вернула его к действительности.
– Только на кладбище боюсь гулять. На кладбище всякое может быть. А в тайге - нет, в тайге нормально. Че там бояться-то, зверей, что ли? Звери сами боятся. Только волки, когда стаей, это плохо. А все остальные шугаются.

–  А чего на кладбище боишься?
– поддержал разговор Валетов, невольно укладываясь рядом, потому как голова кружилась и здорово трясло.

–  Ну как че? Вот однажды кружанул по тайге - зимой на лыжах ходил, ну и че ты думаешь, вышел как раз со стороны кладбища. И иду, понимаешь, на лыжах. Вдруг следы.

–  А дело-то, дело когда было - днем или ночью?

–  Да не, днем. Как раз пургу в лесу переждал, и все так снежком свеженьким занесло. Так вот, иду. А белок набил - тяжеловато. Все равно иду, домой-то хочется. Ну и подхожу к кладбищу. А под ноги гляжу - следы свежие, и ни с того ни с сего появились. Присмотрелся, вроде как корова шла, да в поле выходила, и потом развернулась - в обратную потопала. Ну какие коровы посреди зимы-то? Все же их в хлевах держат. Мне делать нечего, мне домой надо. Ну так я по этим следам и иду - все в одну сторону. И знаешь что? Прямо вот у самой оградки кладбища-то получилось, что следы-то разминулись.

–  Как это?
– не понял Валет.

–  А вот так, что будто передние ноги у этой коровы налево пошли, а задние - направо. Вот оно че. Так, значит, то не корова была, понимаешь, а два черта выходили посмотреть, нет ли кого, чтоб загрызть. И повезло мне просто - поздно я уже вышел. Они, видать, стояли, ждали кого-нибудь, чтоб прихватить себе на завтрак, а я уж днем шел. Вот после этого боюсь по кладбищам-то.

Валетов тихо захихикал:

–  Ты, наверно, всю эту херню сейчас сам и сочинил.