Разлом

— Да, я слышал, что Европу раньше нас накрыл поток раскаленного воздуха. Передачи оканчивались сразу же, как люди замечали его. Через сутки пекло дошло и до нас, и мы были вынуждены бежать, благо я работал пилотом в агрохолдинге, и у меня была такая возможность. Мы сели недалеко отсюда, когда кончилось топливо и успели предупредить жителей Екатеринославки о приближающейся опасности. Помощи извне точно ждать не стоит. Хорошо, если за Уралом все прошло относительно мягко, но представьте себе масштабы разрушений. Сколько нужно людей, чтобы добраться до каждой деревни. А после того разлома, вдоль которого мы бродили сегодня много часов и так и не добрались до края, могу сказать, что наземные операции невозможны. Нам надо полагаться только на себя и сохранить по максимуму то, что удалось спасти.

Выступление Матвея заставило людей затихнуть на минуту, пока их выдуманное представление о ситуации менялось под давлением новых фактов. Наверняка коллективно они пришли к решению выживать только своей общиной, максимально отгородившись от внешнего мира. Они посчитали себя счастливчиками, которым повезло, остальных записав в неудачники, которые непременно позавидуют на их богатство и затаят недоброе. То же самое думали о себе жители Екатеринославки и тысяч друг сел, в которых удалось спасти хотя бы часть имеющегося хозяйства.

— Ладно, мужики, поступим так, — произнесла все та же женщина, которая судя по всему, взяла на себя обязанности главы, — мы дадим вам соли, вы уйдете, а мы подумаем о сотрудничестве. Давайте, кто у вас главный, завтра вечером встретимся и обсудим ситуацию.

— Только давайте не превращать обсуждение в самоцель. — Язвительно произнес Игнат.

— Я не против. — Снисходительно согласилась женщина. — Меня зовут Вера Петровна. Я была главбухом, теперь вот, жители сами выбрали меня главой.

— У нас пока анархия, главы нет. К завтрашнему вечеру постараемся выбрать. — Пообещал Игнат. — Ну, показывайте, где у вас соль.

Из трубы вентиляции снова прокричал петух, насмешив жителей Можайкино.

— Вот предатель. — Усмехнулась Вера Петровна. — Сегодня будет бульон из петуха.

— А Леха еще не пришел? — Поинтересовался Владимир у Веры по дороге.

— Был два часа назад. Напугал нас историей про разлом и сказал, что у него есть предположение о его реальных размерах. Наша Ленивка враз обмелела после того землетрясения. Вода в реке пропала почти сразу. Понимаете, что это значит? — Спросила Вера Петровна и посмотрела на Игната.

— Не совсем. — Тот не сразу сообразил.

— Хотите сказать, что разлом обрезал русло. — Матвей догадался раньше.

— Вот именно. А если это так и есть, то получается, что он окружает наши села. Нам теперь интересно знать, есть выход из нашего заповедника или мы оказались внутри изолированной территории.

— Такого не может быть. — Категорически не согласился Игнат. — Это разлом, они обычно линиями проходят, кривыми, косыми, но точно не окружностями.

— Вот Алексей это проверит и расскажет нам. Завтра вечером, если вам лень бродить по полям, я расскажу, что он выяснил. — Пообещала Вера.

— Спасибо, было бы интересно узнать. — Поблагодарил ее Матвей. — Я когда снижался, выбирая место для посадки, ничего такого не видел. И река, в которую я садился, была с водой.

— Это старица у нашего села. — Пояснил ему Геннадий. — Она уже давно никуда не течет, и от года в год все сильнее камышом зарастает. Наверное, мы с Макаркой завтра сходим в поход, проверим, есть рядом с нами разлом или нет.

— Лошадь побереги. Ей эти прыжки без надобности. — Посоветовал Владимир. — Возьми лучше пса.

— Верного? Честно говоря, кормить его нечем, на дробленке он долго не протянет. Думаю, пустить его в расход. Шкуру подошью на подклад к куртке, чтобы зимой не мерзнуть.

— Вот ты как с другом? — Усмехнулся Игнат.

— А смотреть, как он загибается по-дружески? — Возразил Геннадий.

— Хм, твоя собака, поступай, как знаешь. — Игнат увидел белые отвалы соли, скомковавшиеся под дождем. — Ого, тут без ломика ничего не наберешь.

— Держите. — Вера Петровна отдала свой. — Берите соли, сколько увезете, а лом верните.

Она ушла, а мужики принялись долбить соль, превратившуюся в камень. Вначале шло тяжело, но когда выбили ямку, дела пошли лучше. Набрав килограмм триста камней, вернулись к месту работы жителей села. Отдали лом хозяйке.

— Завтра вечером ждите, буду у вас. — Напомнила она. — Только давайте без утайки, у кого что есть и кто чем может поделиться.

— Пока что это вы скрыли от нас своего петуха. — Напомнил Игнат.

— Это была первая реакция на появление чужаков.

— Хорошо, если бы мы объединились в одну общину и ничего не делили. — Предложил Геннадий.

— Посмотрим. — Уклончиво ответила Вера Петровна.

Макарка, напрягая мышцы под грузом соли, выехал из раскисшей грязи на дорогу, соединяющую оба села. В километре от Можайкино находился мост через речку Ленивку. Воды в русле почти не было и та, что собралась, скорее всего, являлась результатом обильных дождей. Мост пережил катастрофу без явных деформаций. Он был небольшим, на одной бетонной опоре. Края моста покоились на насыпи.

— А как проходит русло реки относительно деревень и той части разлома, о которой мы знаем? — Поинтересовался Матвей у местных.

— Вот так. — Геннадий нарисовал на грязном полотне моста русло реки, деревни и разлом.

Выходил неполный круг с четвертью отсутствующей окружности.

— Просто любопытства ради я бы проверил, что находится в этом месте. — Матвей дорисовал окружность. — Если подтвердятся наши опасения, то это место можно назвать затерянным миром.

— Вообще не смешно. — Неожиданно серьезно выдал Игнат.

— Почему? — Удивился Владимир.

— А зачем нам изоляция? Мы заклёкнем, если не будем общаться с внешним миром. Товарообмен, опыт и так далее. — Привел аргументы Игнат.

— А я хотел уйти с внуком, как только появится уверенность, что мы готовы к походу. — Матвею тоже не хотелось, чтобы местность была изолированной.

— Ты помрешь раньше, чем появится такая уверенность. — Ответил ему Игнат.

— Не дождетесь. — Пошутил Матвей.

— Чего об этом размышлять, пока ничего не выяснили. Завтра постараюсь добыть для вас все сведения. — Пообещал Геннадий.

Над головой загремело, и вскоре пошел мелкий, но частый дождь. К Екатеринославке подошли промокшие насквозь.