Разлучница

Она с трудом дышала. Ей так хотелось вновь увидеть его! Просто поговорить, постоять рядом – и больше ничего. И все же она боялась этого. Боялась боли, которая могла с новой силой нахлынуть на нее.

Маделин смотрела, как он поднимается по мраморной лестнице и проходит по балюстраде, где было не так много народу. Застыв на месте, она смотрела на то, как он приближается к ней. Маделин не знала, бежать ли ей к нему или от него.

Когда Алексей подошел ближе, она заметила, как он изменился. На нем не было галстука. Воротник рубашки расстегнут на две пуговицы. Черты лица обострились, возле глаз образовались темные круги, свидетельствовавшие о его усталости.

– Мэдди. – Он так много вложил в одно это слово, в ее имя, что сердце Маделин забилось быстрее от переполнивших его чувств.

– Привет, – с трудом произнесла она.

– Могу я с тобой поговорить?

Она слабо улыбнулась ему в ответ:

– Вы мой босс, мистер Петров. С каких это пор вы спрашиваете разрешения поговорить со своим сотрудником?

– С тех пор, как я осознал, насколько пагубным было мое решение. Пожалуйста, удели мне время!

– Всегда готова уделить его тебе, – прошептала она.

Алексей подошел к ней, сжал ее руку, поднял к губам, поцеловав пальцы. Когда он опустил свою руку, Маделин заметила на ней покрасневшую кожу.

– Что это? – спросила она, прикоснувшись пальцем к припухшему пятнышку.

– Ожог. Я неосторожно обращался с металлом, с которым работал.

– Алексей, – сказала она, – тебе надо быть более внимательным.

– Обещаю, я буду. – Взяв Маделин за руку, он потянул ее к двойным дверям, выходившим на открытый балкон, обращенный в сад.

Пышная зелень была украшена разноцветными огоньками, бросавшими яркие блики на извилистые дорожки и красивые клумбы, но было уже темно и холодно, поэтому все гости находились внутри здания.

Но Мэдди холод не волновал. Внутри ее горел огонь, когда Алексей находился рядом с ней.

Алексей повернулся лицом к саду, и руки его сильно сжали перила балкона.

– Я уехал в Москву, чтобы скрыться от тебя.

Скрыться от своих чувств. Мне стыдно признаваться в этом, но ты была права. Я постоянно испытывал страх. Жил в прошлом, но не так, как ты думаешь. Я считал – любовь приносит только боль, а не радость и боялся вспоминать о хорошем. И тогда появилась ты, Мэдди… И я захотел тебя. Тебя, а не сексуальные отношения с абстрактной женщиной.

Она не могла дышать. В груди ее стало тесно, сердце стучало слишком быстро…

– И ты заставила меня чувствовать, – продолжал он, и голос его был низким, срывающимся на хрип. – Я так давно не испытывал никаких эмоций, что едва мог их распознать. Но я сбежал от них. Убедил себя: я – не тот человек, который тебе нужен. – Засунув руку во внутренний карман пиджака, Алексей достал из него черную бархатную коробочку. – Я не знаю, смогу ли я быть твоим мужчиной, но я решил им быть. Потому что не могу жить без тебя, Мэдди…

Он открыл коробочку, и сердце ее замерло.

– Что это? – прошептала она, прикоснувшись пальцами к изящному ювелирному изделию.

– Вот. – Алексей дотронулся до центра ожерелья, выполненного в виде виноградных гроздей, с крошечными драгоценными камнями, похожими на розовые цветы, и эта часть ожерелья показалась Мэдди очень знакомой. – Это мое прошлое. Я перестал жить, Мэдди. Просто существовал, но не более того. Я прибегал к уловкам, убеждая себя в том, что двигаюсь вперед, потому что я добился успеха, заработал много денег. Но это была всего лишь иллюзия…

Мэдди почувствовала, как горячие слезы обжигают ее щеки, но не стала их вытирать.

– Но оставшаяся часть ожерелья? – задыхаясь, спросила она.

Оставшаяся часть состояла из той же золотой цепочки, но цветы, украшавшие ее, были более крупными, раскрытыми. Они были изготовлены из драгоценных камней совсем другого цвета, их окружали пышные листья из изумрудов.

– У меня было определенное представление о своей жизни, Мэдди. А когда это представление изменилось, я просто перестал двигаться. Это… – Голос Алексея замер, и Маделин показалось – сердце ее сейчас разорвется. – Это ожерелье должно было выглядеть совсем не так. И жизнь свою я планировал совсем не так. Но ожерелье прекрасное, и теперь… Я не хочу, чтобы оно выглядело по-другому. Моя прошлая жизнь навсегда останется здесь. – Он притронулся к старой части ожерелья. – Я всегда буду любить Полину. Но ты завладела моим сердцем, Мэдди. Ты напомнила мне о красоте любви, заставила меня снова чувствовать. И эта любовь, которую я испытываю теперь, она… бесконечна. Это любовь к тебе. К семье, которая у нас будет. И все это произошло благодаря тебе. Мне кажется, ты – часть меня. Такого я не испытывал никогда. Смею надеяться лишь на то, что я не убил в тебе любовь ко мне.

Маделина шагнула к нему и обвила руками его шею, уткнулась лицом в его грудь. Она глубоко вдохнула его запах.

Алексей. Ее любовь…

– Нет, Алексей. Ты не убил во мне любовь к тебе.

Я думаю, это невозможно.

Грудь его высоко поднялась, когда он сделал глубокий вдох:

– О, Мэдди, ты даже не представляешь, как я рад слышать это. Я счастлив…

Она отодвинулась от него, и он положил коробочку на один из столиков, стоявших на балконе. Затем бережно вынул из нее ожерелье.

– Я люблю тебя, Мэдди, – сказал он, застегнув ожерелье на ее шее. – Ты – мое будущее, моя надежда. Я люблю тебя…

Она почувствовала, как слеза скатилась по ее щеке.

– Алексей, ты знаешь мое прошлое и все-таки любишь меня. Ты помог мне полюбить себя. И я знаю: ты – мое будущее.

Нагнувшись, он поцеловал ее, и Мэдди с радостью вернула ему его поцелуй.

Алексей поднял за подбородок ее лицо, глаза его были серьезными.

– Я так раскаиваюсь, Мэдди. Я обещал тебе быть честным с тобой – и я не выполнил своего обещания. Я солгал тебе. Сказал, что не хочу ни тебя, ни твоей любви, хотя хотел и того и другого – так отчаянно, что это разрушило меня. И я тебя прогнал. Но я стану тем, кто будет достойным тебя. Поверь, я оставлю позади прошлое… – он прикоснулся к центральному камню ожерелья, – и буду двигаться вперед.

– Алекс! Никогда не пытайся защищать меня, вновь разбивая мне сердце, – сказала она, смеясь и плача одновременно.

– Я сам разбил свое сердце. Я даже не думал, что это возможно. – Наклонившись, он снова поцеловал ее, нежно и ласково. – Я люблю тебя, Мэдди. Даже не представлял, что можно так любить… Ты для меня – огромная ценность в жизни. Я все время чувствовал – во мне отсутствует какая-то важная часть… Но теперь я ощущаю себя цельной личностью.

– О, ведь ты никогда не останавливаешься на полдороге и не терпишь никакой половинчатости!

– Да, ты права. – Он погладил ее по щеке. – Спасибо тебе – ты вселила в меня надежду на будущее. Такого прекрасного будущего я даже представить себе не мог.

– И я благодарю тебя за то же самое, – тихо сказала она.

– Так тебе нравится ожерелье?

– Оно изумительное!

– А вот это, если тебе понравится, – тоже тебе. – Засунув руку в карман, Алексей достал из него еще одну бархатную коробочку, на этот раз поменьше.

– Алекс…