Разноцветные фломастеры

Всё было, как обычно - играли в футбол, в "секу". Горел большой костёр, на котором жарили сосиски и чёрный хлеб. Разглядывали проносившиеся мимо, зелёные электрички. Смеялись, шутили, обижались, мечтали.

– Смотри!
– вдруг сказал Василий, указав пальцем в сторону приближающегося состава.

Это был пассажирский электропоезд типа "ЭР-2-Т". Всё было как обычно, но... в середине состава, из приоткрытых дверей одного из тамбуров, что-то торчало. Это был человек. Двое держали двери, а третий бил кулаками, и выталкивал несчастного из поезда. И это удалось - на всей скорости, человек вылетел. Но было это совсем не так красиво, как показывают в кино.

Человеку повезло - он пролетел между столбов. Упав, он долго кувыркался по гравию, поднимая пыль. Поезд проехал. Человек встал. Это было удивительно - после такого падения выжить, тем более встать, было просто невозможно! Но... человек пошёл. Он просто шёл по железнодорожной насыпи, вслед за уехавшим поездом. Прошёл он шагов десять, не больше, потом упал. Никто не подошел, чтобы попытаться помочь - несчастный умирал, а совсем близко, люди жгли костёр, жарили сосиски, пили пиво и играли в карты.

На мой вопрос: "Почему же вы не попытались помочь?", он ответил, что просто никто не хотел лишних "проблем с милицией". А то, что это труп - им было и так понятно.

Пока нашли человека, сбегавшего к телефону-автомату; пока дождались скорой - прошёл час, или больше, - к этому времени мужчина был уже мёртв. Врачи с мужиками долго ещё сидели у костра, и ели жаренные сосиски, и запивали пивом - нужно было дождаться сотрудников милиции, которые просто не хотели ехать. Всем было наплевать.

Но, из относительно сытого, и относительно обеспеченного "сегодня", нельзя осуждать тех, кто жил в то время. Их поведение было обусловлено положением человека в стране. Общество напоминало корабль в океане, оставшийся без капитана, гирокомпаса и приборов навигации. В то время действовало одно универсальное, животное правило: "survival of the fittest" - "выживает сильнейший". В 90-х годах, сильнейшие уничтожали друг друга. И вот теперь, в современной России сильно ощущается генетический дефицит лидеров - они есть, но их мало.

***

Дослушав эту историю, мой собеседник заметил, что с поездов сбрасывали всегда, начиная с того момента, как железнодорожное движение стало регулярным. Раньше, в середине 20 века, в нашей стране такие случаи были весьма распространены. Я не нашёл, что возразить на это, и промолчал.

Бывает, вы пытаетесь разговорить человека - но все ваши попытки, словно ударяются о кирпичную стену - кажется, что вы разговариваете не с человеком, а с неодушевлённым предметом: со стеной. Но, стоит вам произнести одно лишь правильное слово - "слово ключ", - и человек открывается вам. Что это за слово? Этого никто не сможет сказать - его можно лишь почувствовать или случайно угадать. В нашем разговоре, словом-ключом, было "проблем с милицией". Попутчик был солидарен в этом решении, с моим знакомым, - чью историю я ему пересказал. Он согласился, что в 90-х годах, был опасно сообщать в милицию об убийстве - получалось, что подозревали в первую очередь позвонившего, если больше подозревать было некого. Ведь это было проще всего. Как правило, посадить не посадят - но нервы потреплют так, что на всю жизнь пропадёт желание проявлять активную гражданскую позицию. Хотя, и пересажали тоже не мало...

Слушатель, став собеседником, долго и пристально смотрел мне в глаза, словно стараясь рассмотреть нечто в моей душе. Он слегка покачивался, в такт с качаниями вагона. Затем он распахнул лёгкую куртку, из которой извлек бутылку с прозрачной жидкостью, и отхлебнул прямо из горлышка. Ничем не закусив, и не поморщившись от вкуса тёплой (наверное) водки, он удручённо покрутил остатки жидкости в бутылке перед своим носом, - словно опытный пилот, рассчитывающий запас топлива на обратный путь. Теперь была его очередь рассказывать истории. Из собеседника он превратился в оратора. И он стал рассказывать. Я понял, что он никому, никогда не рассказывал эту историю, и вряд ли ещё кому расскажет. Такие истории можно рассказывать только в пустом вагоне, случайным незнакомым попутчикам - как я, - под разменянный стук колёс поезда; под расслабляющим, анестезирующим душевные боли действием спиртного. Я запомнил эту, тронувшую меня историю, которую и привожу ниже, со слов и от лица, встреченного мною в первый и в последний раз, попутчика...

*Кукла*

..Случай этот произошёл в середине девяностых. В заросшем сочными, зелёными деревьями посёлке, стоял лёгкий смок, от повсеместных пожаров - горела сухая трава. Взрослые объясняли, что возгоралась трава сама: разбросанные повсюду пустые бутылки из-под различных напитков, как правило, содержали некоторое количество жидкости. Уловив солнечный свет, изогнутое донце прозрачной бутылки концентрировало пучок солнечных лучей в одной точке - на сухой траве. Называлось это "эффект линзы". Но... на самом деле, это была лишь красивая байка, придуманная людьми, радеющими за чистоту улиц. Уж я-то знал, что это за "эффект линзы"...

Было просто неприлично, возвращаясь из школы, не показать свою решительность и отважность, перед одноклассниками - не чиркнув зажигалкой под серым, сухим пучком травы. Сколько было эмоций, адреналина, чувств - когда убегая, оглянувшись, мы наблюдали разрастающееся ярко-красное, всепожирающее пламя!

А ещё, мы с ребятами любили играть в пожарников. Для начала нужно было найти большое поле, поросшее сухой травой. Дальше его нужно было поджечь. После некоторой форы, которую мы давали огню, чтобы было интереснее, - мы начинали тушить. Это удавалось далеко не всегда...

Так развлекались не только мы. Игровых приставок, подключаемых к телевизору, у нас не было, что уж говорить про ПК!
– из нашего класса, это чудо было только у одного мальчика - и то, компьютер ему купили уже в 8-9 классах. Видеомагнитофоны тоже были не у всех. У некоторых, даже телевизор был ЧБ. В общем, время было, и нужно его было как-то тратить. Каждая компания развлекалась по-своему...

Наша компания пятиклассников, состоявшая из трёх ребят и одной девочки, направлялась в сторону картодрома. Это место притягивало к себе, своей необжитой обширностью, а так же интересными вещами, которые можно было найти только там. Даже в конце лета, здесь можно было увидеть снег: точнее, словно присыпанный чёрной крошкой, лёд, оставшийся под завалами грязи и земли с прошедшей зимы. Зимой сюда свозили снег со всего города. Здесь, среди этого не растаявшего снега, попадались какие-то интересные автозапчасти, или, например, баллончики из-под дихлофоса, в которых ещё что-то оставалось, и можно было, используя найденную здесь же зажигалку, нажав на клапан распылителя, выпустить из баллончика огненную струю. Направить её можно было на пластиковую бутылку, или какую-нибудь пластмассовую вещь; было забавно смотреть, как та, под действием температуры, причудливо скрючиваясь, таяла.

Зажигалки в те времена были распространены одноразовые, сделанные из прозрачного пластика, подкрашенного красным, оранжевым, зелёным или синим цветами. Эти зажигалки были не надёжны - стоило передержать пламя, как колёсико, высекавшее огонь из кремния, нагревалось и расплавляло пластмассовую часть, на которой оно было закреплено. Зажигалка приходила в негодность, и выбрасывалась, за ненадобностью, глупыми взрослыми. А ведь столько всего ещё можно было сделать из неё! Например, приплавить еловой смолой к еловому же стволу, и поджечь зажигалку со стороны клапана. Через минуту-две, происходил небольшой взрыв. Или можно было найти такую же зажигалку, без газа, но с кремнием; кремень переставлялся на зажигалку с газом, и та получала новую жизнь. А так же, кремень обматывался вокруг пружинки, которая растягивалась. Этот кремень накалялся над огнём докрасна, и с силой бросался, - например, - на кафельный пол, в подъезде.

Эти восстановленные зажигалки, использовались намного интереснее, чем было в то время, когда они принадлежали взрослым. Ими поджигалась сухая трава, вышеупомянутые баллончики, разводились костры - в которые бросалось всё, начиная от кусков шифера, заканчивая найденными на стройке патронами от строительного монтажного пистолета, - того самого, который забивает в бетонные стены стальные дюбеля. Этими зажигалками писались всякие надписи на белёных потолках подъездов и школ. Да и много чего ещё делалось, обо всём и не вспомнить сейчас.