Разноцветные континенты (С иллюстрациями)

Котька съежился и ничего не ответил. Лейтенанты посмотрели на него осуждающе.

– Обо всех передвижениях объекта сообщать мне немедленно, - ровным голосом продолжал Борька.
– Сопровождающих лиц фотографировать, пленку вручать мне лично в руки ежедневно в двадцать один ноль-ноль.

– А где аппарат взять?
– деловито спросил Ведя.

– Аппарат будете получать от меня, - резко ответил герцог.
– Посторонних снимков не делать, ясно?

– Ясно!
– хором подтвердили лейтенанты.

– Командовать разведкой будешь ты.
– Герцог властно указал пальцем на Котьку, Котька просиял.
– Фотографировать умеешь?

– Так точно!
– улыбаясь во весь рот, вскочил Котька.
– Так точно, ваша светлость!

– Сиди, - повелел ему Борька.

Застыв у дверей (караульные за моей спиной притихли), я пытался сообразить, кто из наших девчонок живет в доме шестьдесят. Слава богу, это была не Маринка, но все-таки стоило послушать дальше.

– Я устанавливаю вам ежедневное содержание в триста дублонов каждому, - продолжал герцог, и лейтенанты переглянулись.
– Рядовым - сто. Кроме того, особо отличившимся будут вручаться правительственные премии. Фальшивые ассигнации изымайте, виновников приводите ко мне. Для наказания фальшивомонетчиков организуется военный трибунал. Председателем трибунала утверждается Бедя.

Бедя насупился, важничая, потом ухмыльнулся.

– Левка будет командовать дворцовой стражей, - продолжал герцог, - а тебе, Виталий, поручается вербовка рекрутов и связь.

– Я в разведку хочу, - покраснев, пробормотал Виталька.

– Для разведки ты слишком заметен, - отрезал герцог.
– Вопросы есть? Нету.

Подойдите к столу и возьмите каждый по восемьсот дублонов. Триста себе, остальные солдатам.

Лейтенанты вскочили и молча бросились к письменному столу.

Я хотел было отступить в коридор, но в это время из-за спины моей вывернулся Севик.

– Ваша светлость!
– плаксиво сказал он. (Герцог обернулся, увидел меня и смутился.) - Ваша светлость, тут ворвался один, говорит, что член Совета.

– Поч-чему ушел с поста?
– справившись со смущением, рявкнул Борька.
– Начальник стражи! Разобраться и наказать.

Он быстро взглянул на меня - я был серьезен.

– Заседание Генерального Совета объявляю закрытым, - поспешно сказал герцог.

– Можете быть свободны.

Левка решительно схватил Севика за шиворот, и лейтенанты, построясь в затылок, промаршировали мимо меня в коридор.

– Видал, какие молодцы?- с воодушевлением спросил меня Борька.- Герцогская гвардия, опора режима. А то что за удовольствие сидеть на острове Гарантии в одиночку! Я решил выйти в народ.

Я ничего не ответил, подошел к письменному столу и принялся разглядывать оставшиеся дублоны. На узких полосках фотобумаги был четко отпечатан замысловатый герб: зубастый орел в овале из дубовых листьев (видимо, скопированный из разных учебников по частям) попирал лапами лориальский глобус. С правой стороны точно такой же овал, но без листьев и с надписью внутри: «Великое герцогство Лориаль».А посередине под короной из земляничных листьев (все по правилам, не придерешься!) красовались написанные толстыми «денежными» буквами слова: «Сто золотых дублонов».И ниже мельче: «Обеспечено всем золотым запасом о-ва Гарантии».

В вопросе о шпане у меня личная заинтересованность: полгода назад нас с Маринкой удачно подстерегли в переулке ребята из ее двора. Собственно, какие там ребята! Такая же вот мелкота. Но эти как раз опаснее всех, потому что у них в голове еще мякина, они не понимают причинной связи событий. Когда такое стадо изнывает от скуки, только попадись. Не забуду, как посыпали они на меня: воротники деловито подняты, кепки надвинуты на лоб, а один, который фонариком светил мне в лицо (тоже, должно быть, начальник связи), все приплясывал от азарта и приговаривал: «По глазам его, по глазам! Чтоб забыл дорогу!»

Я лупил кулаками в темноту, раза два кто-то удачно подвернулся, но фонарь мешал: очень сильный был у щенка рефлектор.

Герцог по-своему истолковал мое молчание.

– Тебя шокирует, что я в ваше отсутствие распоряжаюсь нашим общим золотым запасом?
– Он подошел и с вызовом поддернул штаны.
– Но, между прочим, идея денег моя. Гляди, какой монетный двор соорудил. Разве вам догадаться!

Я повернулся.

В углу комнаты на полу стояла настольная лампа. По обе стороны ее - два стула, на спинках которых лежало чудовищной толщины стекло. На нем - фонарь с красными стеклами и увеличитель.

– Производительность - десять тысяч дублонов в час, - хвастливо сказал герцог.
– В моей казне сейчас двадцать пять тысяч дублонов.

– Весь двор купить собираешься?
– сухо спросил я.

– А может быть, и куплю, - ответил герцог.
– Надо же как-то сплотить всю эту братию. Ведь у меня ни много ни мало двадцать четыре человека под ружьем.

– С кем счеты сводить собираешься?
– поинтересовался я.

– Не бойся, не с тобой!
– обозлился Борька.

– Да я и не боюсь.

– Чего ж ты из штанов лезешь?

– Кончай дурить малышам головы, - хмуро сказал я.

– А ты попробуй сам подури. Не выйдет, приятель. За меня они в огонь и в воду пойдут, а за тебя - сомневаюсь.

– Мог бы обойтись без Лориали в своих махинациях. Другого ничего не мог придумать?

– А кстати, не ты эту идею подал. А у Шурки я любую идею куплю.

– Мне ты тоже кое-что должен.

– За что это?

– А за имя, которое ты треплешь. Не хочу я, чтоб оно было на твоих паршивых бумажонках.

– Имя тоже покупаю.

– Дорого обойдется.

– Сколько?

– А вот столько.

Я размахнулся ногой и ударил по верстаку. Стул покачнулся, стекло упало на пол - и не разбилось: ковер помешал. Борька едва успел подхватить увеличитель.

– Ах, так!

Поставив на пол аппаратуру, он подошел ко мне вплотную.

– Зло берет, кишки дерет?
– проговорил он, презрительно усмехаясь.
– Другие клянчат, а тебе принципы не позволяют? А жвачки-то хочется… Хочется, по глазам вижу.

И мы подрались. Дублоны веером разлетелись по комнате. Тетя Дуня с трудом нас разняла.

Я вышел во двор с синяком под левым глазом и с царапиной на щеке. На ступеньках герцогского подъезда кипела бойкая торговля. Деревянные мечи и кинжалы шли по сто дублонов за штуку.

21

Остров Гарантии, косой обломок выступающей из моря скалы, был в пятидесяти минутах лета от моего континента.

Я промчался над зеленым океаном на бреющем, стараясь скрыться среди барашков и пены, чтобы меня как можно позже заметили с деревянной наблюдательной вышки на восточной оконечности острова. Океан был неспокойным, но солнечным, все кипело, блестело и зеленело вокруг, и я, задыхаясь от испарений чужой воды и от солнца, рад был в десяти милях от острова оторваться от водной поверхности и взмыть высоко в небо.