Разношерстная... моя
Шрифт:
– Ну, вот и ты, – выдохнул Таймир ей в висок и прижался к нему губами.
– Соскучился? – не без подозрения пробубнила Ялька и ткнулась носом в его шею.
– Нечеловечески, – прохрипел он, запуская
Она подняла к нему вытаращенные в усилие поверить глаза. Врать нечего: он еще чуток опасался ее породы. Но одолевавшее всю дорогу желание пересилило. Таймир легко невесомо поцеловал ее, ощутив себя прям каким-то нецелованным мальцом. И слегка обалдел, когда она издала нутряную хриплую кошачью трель удовольствия. Тут уж его прорвало. Так накрыло, что и сам дивился тому, как жадно мучил нежные губы. Как расцеловывал лицо своей любушки. Как стискивал ее хрупкое тело, ровно кто мог ее отнять. В груди Яльки беспрестанно рокотало, распаляя его все больше и больше. Сам не ведал, как умудрился вовремя остановиться. С диким трудом оторвался и залюбовался ее сияющими глазенками.
– Ты навсегда пришел? – пролепетала она припухшими губками и принялась тереться о его плечи, ну, чисто по-кошачьи.
– А как иначе? – прошептал
Таймир и утопил губы в растормошенных волосах.– Я теперь твоя жена? – озаботилась Ялька, не прекращая урчать.
– Да.
– Самая настоящая? Такая, как есть?
– Такая, как есть, – улыбнулся Таймир. – Такая вот разношерстная… моя.
Он смотрел поверх ее головы на пяток северян, что неслись к ним верхом, тревожно вытягивая шеи. Даже мечи повытаскивали про всякий случай. Таймир криво усмехнулся и сощурился. Но думал он не о них. Ему вдруг представился бестолковый мясистый черный котенок на его коленях…, отчего-то жующий отцовский пояс. И это вот зубастое чудовище он станет называть Велисавом в честь покойного батюшки. Мысленно примерил родное имя на котенка – выходило преотлично. Он поймал пальцами подбородок ластящейся Яльки и крепко поцеловал жену.
– Пора. Веди меня домой. Притомился я в дороге. И жрать хочется. Найдешь, чем мужа попотчевать?
– Ага! – поспешно замотала она головой, расплескивая глазами радость на все стороны.
– Так веди… – отпустил он ее, наконец-то, на волю. – Веди… моя разношерстная.