Разновидности зла

На улицах – уже было неспокойно, они имели три маршрута отхода и выбрали основной – но чувствовалось, что это затишье перед бурей. Дуканы не торговали уже с утра, а те, кто все таки решился – сейчас спешно закрывались, укрепляли двери и окна, закрывали стальные ставни, ожидая погромов. На улице было необычно малолюдно, машин двигалось мало – но много стояло у тротуара, затрудняя движение. Не было видно полиции, такое ощущение, что город был оставлен на власть убийц и мародеров. В одном месте – они увидели взводимую торговцами баррикаду – но вовремя свернули, чтобы не застрять.

Несчастье произошло, когда они уже выбрались из города. Белый Ровер, один из тех, на которых любит ездить настоящая Special Branch – вывернул из переулка, перекрыл дорогу. Все произошло мгновенно – сидевший за рулем Араб подкорректировал курс машины, направляя ее на багажник Ровера – самый лучший и быстрый способ убрать препятствие с дороги. В разные стороны бросились полицейские, застучал автомат, потом еще один. Араб нажал на газ – и мощный двигатель их пикапа сделал свое дело, они сдвинули Ровер и вырвались на свободу.

– Вот ублюдки… – выругался Араб, сворачивая с дороги, вслед летели пули, но максимум, что тони могли сделать это разбить стекло – они что, знают, гады…

Как бы то ни было – ехать прежним маршрутом нельзя. И к точке эксфильтрации надо выходить осторожно, может и там засада. Хотя… что-то странное, если бы он был на их месте и точно знал про них – он бы устроил засаду совсем в другом месте и другими силами.

Дурдом какой-то.

– Хрен им… – непечатно выразился Араб, мельком глянул вправо, на пассажирское место – и обомлел. Какой-то серый, не белый, а именно серый от боли Бес пытался перетянуть ногу. И возможно – это было не единственное его ранение.

Черт! В Персии у них были специальные машины, на вид обычные, но на самом деле бронированные, устойчивые к попаданиям пуль. В этот раз – они просто угнали, что было, ничем не защищенный пикап. Твою мать.

– Сильно?! – заорал он, перекрикивая мотор

– Переживу… – Бес говорил сквозь зубы – жми!

Точка эксфильтрации оказалась чистой – уже на ней Бес потерял сознание. У него оказалось и ранение в бок, причем хреновое. Араб вколол ему обезболивающее, противошоковое, засыпал рану специальным порошком, который вызывает мгновенное образование кровяного сгустка и обеззараживает рану, сверху наложил повязку как смог.

– Черт, держись… – Араб посмотрел на небо и выругался последними словами – только здесь не подохни, я же тебя убью за это.

Эксфильтрация, ее способ – совершенно не подходили для раненого. Но делать было нечего…

Он застегнул ремни привязной системе на Бесе, потом влез в нее сам, пристегнул все ремни и застегнул замки. Длинным эластичным жгутом приторочил тюк с имуществом. Последним – он выдернул чеку самоспасателя – и на его глазах с шипением начал надуваться небольшой воздушный шар, он тянулся в небеса, вытаскивая за собой трос с усилием разрыва несколько тонн. Оранжевый, яркий шар тянулся в небеса…

Араб встал в исходную, удерживая Беса и посмотрел на часы. Пора…

Несмотря на то, что они не раз проходили это на тренировках – рывок был неожиданным и просто немыслимой силы. Идущий на небольшой высоте самолет, ориентируясь по специальному маяку, поднятому в воздух воздушным шаром – спасателем – захватил трос в специальный захват, называемый "воздушный крюк". В считанные доли секунды – Араб и Бес разогнались с нуля примерно до двухсот пятидесяти километров в час, такое не испытаешь ни на одном спорткаре. Это было как на подвешенной над ущельем тарзанке, только наоборот. Чудовищная перегрузка, лишь немного смягченная входящим в состав прицепной системы упругим элементом на несколько секунд погасила сознание Араба, когда он пришел в себя – то вокруг не было ничего кроме ревущего, бьющего со всех сторон ветра. Их безумный полет за самолетом – продолжался чуть больше минуты – потом операторы, находившиеся на борту "Летучей мыши-2" [23] втащили их в десантный отсек. Повинуясь кнопке, нажатой одним из операторов, секции хвостовой аппарели начали закрываться, отрезая их от ярости ветра за бортом.

23

Спасательный и ударный самолет спецназа. Четырехдвигательный, в отличие от первой Летучей мыши, примерно соответствует АН-70, оснащение как у MV-130, только еще вдобавок – на нем установлен радар для наземного обзора и наведения на цель, две подвески ракет Штурм и шестиствольная 30 мм пушка… Этакий "мини-ганшип", способный выполнять самые разнообразные миссии по заброске, эвакуации, поддержке бойцов спецназа, разведке, патрулированию местности, координации действий наземных сил и многие другие.

Сразу несколько человек начали освобождать их от подвесной системы, раскрывать замки. Кто-то поднял его, оттащил в сторону и куда-то посадил.

– Как вы, господин полковник? Выпьете?

Это оказалась даже не водка – разбавленный градусов до шестидесяти, пахнущий резиной спирт, которого у авиаторов всегда в достатке. Араб хлебнул, не подумав – и его чуть не вывернуло наизнанку. Часть спирта все же проскочила в горло, он закашлялся…

– Черт… Бесу… помогите. Ранен…

– Им уже занимаются, господин полковник. Мы возвращаемся. Идем на Баграм. Вам что-нибудь нужно?

– Черт… нет…

Его оставили в покое – и он так и остался сидеть у огромного морского типа бункера, из которого питалась шестиствольная пушка, главный и единственный калибр самолета. Перед глазами плыли круги, тошнило – от спирта от перегрузки, от всего. Но он знал, что это не более чем отходняк, надо просто посидеть и все пройдет. Перед посадкой – его побеспокоят, скажут, где сесть и как пристегнуться…

Недалекое прошлое Май 2015 года Северный Кавказ, Чечня Волчье логово

Северный Кавказ…

Километры и километры гор, быстрые, горные реки, потайные тропы. Схроны с оружием. Спокойно – здесь не было никогда, особенно в Чечне. Разбои, грабежи, налеты. Окончательно – Чечню замирили в семидесятых, но спокойствия тут прибавилось лишь немного. Какие-то тейпы служили Белому царю, какие-то работали, какие-то – разбойничали…

– Ас саламу алейкум!

Небольшой строй пацанов в камуфляжной форме стоит на плацу объекта, известного как Волчье логово. Всем им – по четырнадцать лет, все – чеченцы. Суровые, светлокожие, более светлые, чем у русских сверстников лица, кое у кого уже пробиваются усы и борода. Камуфляж, принятый в русской армии – но у каждого на поясе серебрится родовой кинжал. Все – крепкие, с тонкой, утянутой ремнем до предела талией, короткие, но не такие как в русской армии стрижки. Почти все черноволосые, трое рыжих – но светловолосых ни одного. На казарме – совершенный сюр – слева портрет Его Величества Императора Николая в форме Дикой дивизии, справа – портрет Имама Шамиля, долгие годы воевавшего с Россией. Кстати, сын имама Шамиля стал генералом русской армии.

– Ва алейкум ас салам! – как один, выдыхает строй

Начальник центра перед строем стоит один, в одиночку. Носатый, с короткой, черной с проседью бородой, крепкий. На камуфляже – нашитые нитками полевые знаки различия бригадного генерала, под погоном – красиво сложенный черный берет с серебристой эмблемой – череп и кости. Командование специальных операций…

Инструктор говорит негромко, но внушительно. Пацаны слушают, затаив дыхание.

– Значит так, джигиты. К нам приезжают казаки. Как и в прошлом году, как и в позапрошлом году, ва-а-а-а…х. Вас четырнадцать – и их четырнадцать. Они снова вызвали нас на состязание и говорят, что победят. Я в это не верю. Я не верю, что какой-то казак может хоть в чем-то победить нохчу. Верно я говорю?

– Так точно!

– Вас всего четырнадцать, но вы лучшие из лучших. Вы мужчины и такими же мужчинами были ваши отцы и деды. Вы произошли из лучших родов и уважаемых тейпов, в ваших жилах течет волчья кровь! Мы – дети волков! Волей Аллаха мы заставим казаков бояться даже наших имен, произнесенных вслух! Аллах с нами!

– Аллах с нами!!!

– Отныне вы – освобождены от всех дежурств, всех нарядов. Вас не касается ни подъем, ни отбой. Все, чем вы занимаетесь – стрельба, джигитовка, походы по горам и пересеченной местности, рукопашный бой. Перерыв – только на сон и принятие пищи. Если кто-то не может больше – тот подойдет и скажет мне об этом.