Разные обстоятельства

– Боже мой, какой "вы", я младше тебя!
– даже более живая, чем вчера днём, девушка источала такое количество энергии, что её вполне можно было сравнить с электростанцией, причём не абы какой, а, как минимум, атомной.
– Просто, знаешь, подумала, что неплохо будет посмотреть на дождь отсюда, в одиночестве. Несмотря на то, что Сергей Юрьевич так ценит уединение, порой кажется, что это касается только его личного уединения и, может быть, Артура.

– Тогда я, пожалуй, пойду, - Ян развернулся и уже было зашагал прочь, как его окликнула Марта, резким движением сменившая положение, но всё ещё сидевшая в кресле.

– Постой... ты не из тех, кто живёт здесь, ты другой. Твоё общество мне ещё не приелось и не наскучило, так что, если хочешь, оставайся, - загадочный вела устремлений взгляд просверливал в парне дырки похлеще иной дрели.

Он кивнул и остался, дождь всё продолжал барабанить по звуконепроницаемому стеклу, а тучи всё сгущались и сгущались и не было даже малейшей надежды на прекращение этого буйства стихии. И не было её не потому, что не на что было надеяться, а потому, что что она и не нужна была вовсе, люди, привыкшие к контролируемой погоде, которая никогда не бушевала, а только тихо плакала, наслаждались диковинным зрелищем. Молчание прервалось, когда девушка вдруг резко встала и, подойдя к стеклу, сказала:

– Мы живём во время, когда вера в сверхъестественное настолько же не похожа на свои прошлые воплощения, насколько перестала носить идеалистическую форму. Сейчас мы знаем, что информационно-психологический портрет человека, его внутренний мир, может провоцировать галлюцинации даже не во время подключения к интерсети, а технология модифицированного сознания дала возможность проецировать содержимое этого самого портрета в субъективный мир индивида, - она прислонилась спиной к прозрачной стене, возможно, чувствуя отзвуки мощных ударов капель.
– Человек трансформировался, родившись заново человеком, конструирующим мир вокруг. Ничто не может скрыться от его взора, все может быть смоделировано и просчитано, даже ты вполне можешь увидеть меня без одежды не снимая её физически, другой вопрос, будешь ли ты это делать. По тем или иным причинам.
– Последние слова прозвучали как-то грустно.

Ян и правда не пользовался подобными возможностями модификаций, ещё десять лет назад, когда его одноклассники увлекались замещавшим моделированием, оперативно накладывавшим образ на реальность, его это не интересовало. Подростковые проблемы подобным образом не решались вовсе, а скорее усугублялись, даже истерия в СМИ имела место быть. И сейчас, когда он постепенно начинал чувствовать появление интереса к противоположному полу, он не собирался так развлекаться, то, что было скрыто под одеждой, его волновало достаточно мало. По крайней мере пока что. Парень хмуро смотрел на фигуру, казавшуюся чёрной, пытаясь понять, что будет дальше.

– Что ж, не будем портить вечер, - сказала Марта ещё печальнее и отвернулась к окну, положив белоснежную ладонь на гладкую поверхность.
– Думаешь, очень интересно жить здесь четыре месяца к ряду, не покидая этот проклятый храм? Я была бы так счастлива вновь оказаться в мегаполисе, но, кажется, Сергей Юрьевич не собирается отсюда уезжать...

– Ты и правда хочешь покинуть это прекрасное место? Где нет машин, суеты, вездесущей рекламы и информационного шума?
– Ян сидел всё с той же недовольной миной, скрестив пальцы рук перед коленями.

– Да, да и ещё раз ДА! Мне осточертела эта безмятежность, место, где всё происходит настолько медленно, что даже крошечный роман не завести без препятствий!

– Ты говорила об этом с Сергеем? Думаю, он тебя обязательно отпустит.

– Вряд ли, очень вряд ли...

Ян вздохнул и молча уставился в пустоту перед собой, он уже знал, чем займётся завтра и, возможно, сразу после приезда домой. Марта тоже молчала и немигающим взглядом смотрела на то, как крупные капли дождя бессмысленно бились о непробиваемую прозрачную толщу, отгородившую людей от окружающего мира. Стекло стало символом наукообразного мышления и безопасности, оно было везде и в огромных количествах. Вся мощь стекла, золота нового времени, особо чувствовалась в контрасте с храмовым комплексом, таким тёмным и мрачным, когда оставленные поверхности корпуса релаксации блестели даже во время шторма, даже с выключенным светом. Вызванная к жизни тишиной и полутьмой, в разум Яна закралась не слишком порядочная мысль. Он подумал, что не стоит завтра говорить с Сергеем, что есть путь, чуть более выгодный для него самого. Подобные мысли были нетипичны и странны для него, он не мог вспомнить ни раза, чтобы он пытался хитрить или недоговаривать, это было нечто новое, нечто интригующее и заставлявшее задуматься, то, чему п какой-то причине он сопротивляться не хотел. Он медленно встал, тихо подошёл и медлительно, как-то неловко, погладил девушку по голове.

Солнечные лучи обжигающе-рыжего цвета играли на оскале металлических зубов, Сергей, как и всю прошедшую неделю, чему-то неистово улыбался. В сочетании с широко распахнутыми глазами это смотрелось несколько пугающие. Рядом с ним стоял Артур, уже готовившийся отправиться сопровождать гостя в путь до аэропорта, вопреки обычаю, металлокерамические костяшки пальцев не были скрыты под одеждой. Марты нигде не было видно, но это не особо удивляло. Широко раскинув руки, седой джентльмен посмотрел на солнцем и после этого сказал:

– Я был очень рад встретиться с вами здесь, уже совсем скоро, возможно, через пару месяцев, я вернусь в метрополию и буду искать встречи, - широкие одежды колыхались от слабых порывов ветра, солнечные лучи играли в прятки, образовывая лестницы в небо там, где им удавалось пробиться сквозь начинавшие тучи, порой они ниспадали на фигуру Сергея и придавали ему образ пугающей божественности.
– До скорой, надеюсь.

– Я буду рад встретить вас, когда вы прибудете.

Когда Ян обернулся на ворота храма, Артур, который казалось, только десять секунд назад стоял подле владельца храмового комплекса, уже ждал у одной из массивных деревянных дверей, обитых массивными латунными дисками. Ворота затворились за ушедшими со скрипом и глухим кротким единичным стуком, какой могут издать только два куска дерева. Времени до отлёта самолёта было более, чем достаточно, поэтому ни сопровождаемый, ни сопровождавший не спешили. Ян о многом хотел Артура, но как-то не думал, что может спрашивать о чём-то столь мало знакомого человека. Но в один момент сопровождавший заговорил сам, это произошло, когда они подходили к живописной горной станции:

– Надеюсь, твоя затея не скажется плохо на Сергее Юрьевиче, - монах стоял спиной к собеседнику, поэтому лица его не было видно, но почему-то казалось, что оно, как и обычно, непроницаемо спокойным. Воцарилось молчание, было слышно, как дует ветерок, шуршит чья-то обувь об асфальт, где-то вдалеке двигается поезд, сколько информации, слишком много, но ни одного ценного и цельного байта, ни одного осмысленного звука. Мир был полон информацией, но не той, которая была нужна. То, что на природе можно отдохнуть от информационного шума, было ложью, везде, где человека могли преследовать его собственные мысли, он не был спокоен и не отдыхал, Ян не отдыхал никогда и теперь снова.

– Я сделаю всё максимально аккуратно, - заверил собеседника Ян.

Старомодный, видимо, оставленный исключительно как элемент атмосферы, лязгающий колёсами поезд медленно остановился и впустил в себя немногочисленных пассажиров. Спустя всего пару минут машина тронулась, оставляя позади милый городок, в котором редкий дом состоял из более чем двух этажей. Когда парень ехал сюда, он слишком сильно ждал встречи с таинственным человеком, встреченным на просторах интерсети, поэтому никак не мог оценить по достоинству горный пейзаж, совмещённый с кудрявыми зелёными деревьями, проросшими по бокам железной дороги. Теперь же он завороженно смотрел на проносившийся мимо красочный пейзаж и, честно, не очень хотел, чтобы поездка продлилась всего полчаса. Но поезд, пускай и был старым, ходил точно по расписанию, никаких задержек быть было не должно.

Подъезжая к аэропорту, он разглядел покрытые туманом формы остеклённой длинной крыши, поднимавшейся с одной стороны вверх, словно это был трамплин. Скос крыши на один бок, часть здания, в котором находились ворота отбытия, был не так заметен в белой пелене, и поэтому аэропорт напоминал тонущий корабль, часть которого уже была под водой. Нежно мерцающее в тени горы голубоватым и рыжеватыми огнями здание располагалось на краю массивного плато, у самого подножия уходящего ввысь пика. Простиравшееся вдаль плато было скрыто плотным покрывалом молочной пелены, только изредка из тумана выглядывали деревья, казавшиеся чёрными. Человек с искусственными глазами мог в любой момент проигнорировать эту природную помеху, чем многие и пользовались, Сергей, видно, наслаждавшийся тем, что ранее не замечал, потому, наверно, и выбрал эти удалённые горы. Странная местность, где даже технологии, казалось, деформировались и поддавались влиянию природы, такой таинственной и мистической, влекла к себе тех, кто хотел чего-то нового, тех, кто устал от техногенности окружения.