Разоритель

– Откуда вы это знаете?
– не выдержал Антор.
– Вы что, проделывали подобные опыты? Зачем?

– Терпение, терпение, дорогой мастер! Я понимаю, что я всего лишь жалкий слепец, блуждающий в потёмках... Но всё же выслушайте меня. Живое тело состоит из тех же веществ, что и неживое, иначе они не могли бы превращаться друг в друга, не так ли? В чём же разница? В живом теле вещества ведут себя иначе, чем в неживом! Вот в чём состоит чудо! А тогда, если они ведут себя иначе, не можем ли мы предположить, что они могут приобретать свойства, отсутствующие у них во время пребывания в мёртвых телах? Например, не могут ли первоэлементы, заключённые в живом теле, превращаться друг в друга? Ведь в телах животных и растений мы можем найти вещества, которым неоткуда взяться в окружающем мире. Это касается и первоэлементов. Значит, они образуются внутри этих тел... И вы это знаете, мастер...

Антор, наконец, понял, на что именно намекает дом Гау.

– Дорогой друг, - сказал он, тщательно подбирая слова, - вы хотите сделать золото из неблагородных металлов. Вы почему-то думаете, что я умею делать такие вещи. Поверьте мне, это заблуждение. Вы напрасно тратите время.

– Я ответил бы точно так же, досточтимый мастер...
– дом Гау неожиданно рассмеялся.

В гулком пространстве подвала этот смех показался страшным.

Но ещё страшней был невесть откуда донёсшийся тихий стон.

Молодой домин схватил горелку - она обожгла ему пальцы - и поднял её над головой, стараясь осветить стену.

Над химическим столом возвышалась конструкция из каких-то длинных полок. На ближайшей из них лежало тело лисицы. Её челюсти были туго стянуты верёвками, тело перекручено и намертво привязано к полке.

Прямо из шеи несчастного зверька торчала тонкая трубка, другая была воткнута ему в зад. Из трубки в шее медленно сочилась тёмная жидкость. Третья трубка, пошире, входила в тело через пробитый бок лисы.

На других полках стояли банки. В некоторых находились тельца мышей, крыс, лягушек. В каких-то лежали отдельные части тел - отрезанные лапы, внутренности, сердца. В одной находилась изуродованная голова длиннокрыла. Из пустых глазниц торчали обломки стеклянных игл.

Антор выронил горелку. Она упала и погасла.

– Зачем вы это делаете?
– тихо спросил он.

– Итак, превращение элементов происходит внутри живых тел, - как ни в чём ни бывало продолжил свои рассуждения дом Гау, возясь на полу в поисках упавшей горелки.
– Живые тела, однако, не творят золота, поскольку потребные для того элементы не могут быть внесены в них естественным путём. Мы разработали способы введения элементов в разные органы животных. Но они, к сожалению, быстро умирают, не успевая претворить элементы своей жизненной силой. Я, впрочем, возлагал надежды на эту лису: она оказалась чрезвычайно живучей. Я ввожу ей в разные части тела соли олова, и надеюсь найти в её крови и выделениях следы благородных металлов...

– Это бессмысленно. Вы напрасно мучаете животных.

Шумное дыхание дома Гау послышалось неожиданно близко. Антор невольно сделал шаг в сторону. Под ногой что-то противно хрустнуло.

– Животных? Так я и думал... Но никак не решался принять этот вывод...
– в голосе Гау послышался неподдельный ужас.
– Значит, золото может вызреть только внутри тела человека? В некоторых трактатах давались такие намёки, но я не хотел верить...

– Я не говорил этого!
– закричал Антор, уже понимая, что переубедить безумца вряд ли удастся.
– Послушайте, - начал он.
– Ваши теории бессмысленны. Вы идёте в неправильном направлении. Я не алкемист. Я не делаю и не делал ничего подобного. Я просто нашёл клад своего предка...

– Вы напрасно пытаетесь скрыть свои знания, мастер, - тихо сказал дом Гау.
– Алкемисты изучили ваше золото. Монеты, которыми вы платите, состоят из металла необычайной чистоты...

Умирающая лисица снова застонала.

– Но я же не знаю, откуда взялось это золото!
– Антор решил во что бы то ни стало переубедить друга.

– Я вообще не разбираюсь в науках о веществе! Даже если оно очень чистое, это не значит, что его сделал я!

Алкемист промолчал, продолжая шарить на полу.

– Это очень старое золото, возможно ещё времён Древности, бывшей до Середины, - продолжал вдохновенно лгать Антор, - может быть, в те времена золото было чище... Или, может быть, вы и в самом деле в чём-то правы... может быть, существует какой-то способ превращения элементов... но не столь ужасный!

– Может быть, - по голосу дома Гау чувствовалось, что он не вполне убеждён, но готов поверить, - может быть... По крайней мере, я готов поручиться в Чёрном Храме, что вы не знакомы с алкемическим оборудованием. Судя по тому, как вы взялись за горелку. Да, никакой алкемист не схватился бы за горячую часть... Что ж, в таком случае забудьте наш разговор. Впрочем... Не было ли среди тех ценностей, кои содержались в кладе, каких-либо записей или манускриптов древних времён?

Что-то звякнуло, потом зажёгся тусклый свет: это дом Гау засветил масляную плошку.

– Нет, ничего подобного, - Антору стало немножко легче.
– Только золото. Может быть, - добавил он с надеждой, - мы уйдём отсюда? Мне хочется на воздух.

– Идите, - бросил дом Гау. Похоже, он резко потерял интерес к гостю. Мне нужно завершить опыт. Встретимся наверху, там накрыт стол с вином. Я присоединюсь к вам... позже, - он не стал уточнять, когда именно.

– Вы всё-таки намерены продолжать?
– не удержался от вопроса молодой домин.

– Да, - решительно заявил дом Гау.
– Откровенно говоря, я потратил на свои опыты почти все свои деньги. Алкемическое оборудование делается из тонкого стекла и стоит дорого, к тому же для опытов нужны некоторые редкие вещества и составы... Как выражались наши предки, мне некуда отступать.

Архипелаг, остров Иган Благополучный, 244-й год, 227-й день.

– Вот так вот, - самодовольно крякнул домин Иган, взгромождая перед собой тяжёлый кожаный мешок, полный меди.
– А это серебро, - рядом встал мешочек поменьше.
– Ну и золотишко, - рядом лёг небольшой, но туго набитый кожаный футлярчик.
– Не извольте беспокоиться, всё считанное-пересчитанное.

– Ещё бы я стал беспокоиться из-за такой суммы, - проворчал Сервин, делая знак своему человеку, чтобы тот взял деньги.

– А коли так, - хитро прищурился дом Иган, - что же это вы заявились в наши края? У нас тут с денежками туговато.

– Я любопытен, - усмехнулся купец, - да, очень любопытен. Если меня что-то интересует, я могу отправиться за этим на ту сторону Арбинады. Я услышал интересную новость - и вот я здесь.

– А-а, - дом Иган раздвинул толстые губы в ухмылке, - вот оно что... Да уж, придумал я штуку. Если б не это, не видать бы вам моих денежек... Да, кстати, насчёт заказа - уж проследите, чтобы чёрное дерево прислали самое лучшее. Чаемо, не сарай строим, а дворец для благородного...

– А, простите, - купец приподнял бровь, - чем вас не устраивает родовое гнездо?

– Пссс!
– Иган похабно свистнул сквозь зубы.
– Сейчас приличные люди в таких не живут. Я тут недавно на Архипелаг плавал, к дому Корелу. Он раньше вот тоже навроде меня жил. Хоть и денежек у него водилось побольше, а всё равно - сидел себе в старой халупе, как птица в гнезде. Тепло, дождик макушку не мочит, вроде и ладно. А теперь он там такого наворотил, глазам не верится! Чёрное дерево, картины, мебель драгоценная из раковин, да я только рот разевал! А я что, самый последний? Мы тут в самой глухомани живём, до Архипелага полдюжины дней всего-то, если под хорошим ветром идти... Так что будем тянуться. Чтоб не хуже других, во как. Не в хлеву чтоб.