Разорвать порочный круг

Бастард же, что с пристальным вниманием рассматривал жену, пересел к ней поближе и, с сомнением протянув к ней руку, неуклюже запустил пальцы в ее огненно-рыжие, в тот миг растрепанные, волосы. Санса закрыла глаза, готовясь к тому, что он сейчас схватит её и поднимет за волосы, как было свойственно ему, однако ожидания не подтвердились. Рамси лишь начал гладить ее по голове, перебирать спутанные волосы и иногда проводить рукой до самого плеча, случайно вызывая своими легкими касаниями шеи мурашки по ее коже.

Волчица открыла глаза и с изумлением посмотрела на бастарда, что особого значения её взгляду не придал и, кажется, сосредоточился в большей степени на невинной ласке. Она же снова закрыла глаза и, прислушиваясь к своим ощущениям, постепенно расслабилась. Мысли стали более вольными, и вскоре Волчица вспомнила слова Рамси о яблоке и ее выборе и, следуя совету и принимая жест бастарда без скрытой подоплеки, решила просто получать удовольствие от оказываемого ей внимания. Санса желала ласки и, выучив правило “хочешь что-то получить — сделай хоть что-нибудь для этого”, все так же не открывая глаз, пододвинулась ближе к Рамси и примостилась лбом к его бедру, подставляясь под нежности. Краешек губ бастарда дернулся в кривой полуулыбке, что была сразу же задушена в зародыше, однако появившийся сейчас в его бесцветно-серых глазах блеск никуда не исчез. Не имея ничего против желания жены, он начал водить рукой от самой ее макушки и до самых лопаток, то и дело менял траекторию движения, уделял внимание то плечам, то спине, то задерживался на голове.

Неожиданные ласки Болтона были приятны Сансе, и она, привыкнув за часы, проведенное с мужем, в основном к грубости и безразличности к ней с его стороны, хотела продлить столь редкие моменты наслаждения и поэтому была готова пролежать, прижавшись к Рамси, еще долгое время. Однако тот вдруг остановился и, не убирая руки от нее, спросил:

— Ты голодна?

Волчица на мгновение задумалась, а потом, осознав, что не ела уже несколько суток и, кроме того, очень хотела пить, произнесла:

— Да, — и подумав, стоило ли продолжать, все же добавила: — И пить хочется.

К сожалению Рамси отстранился от нее и, подав с прикроватной тумбочки стакан с водой, сказал:

— Хорошо. Тогда я прикажу, чтобы тебе подали завтрак, — он пробежался быстрым взглядом по жене и продолжил. — Заодно пусть принесут тебе воду, чтобы ты умылась. Скоро вернусь, — и на этих словах он в последний раз погладил Сансу по волосам и, поднявшись с постели, покинул покои.

Волчица, вопреки всему все еще нуждавшаяся в поддержке, проводила бастарда расстроенным взором и замерла в неподвижности в постели. Для нее сейчас было лучшим быть с кем-то, однако если отсутствие Болтона сейчас означало для нее еду и возможность умыться, то она была готова потерпеть и закрыть глаза на свое одиночество.

В течение дня жар Хранительницы Севера только увеличивался и никак не хотел спадать ни от холодных примочек, ни от предложенных ей отваров и сборов. Мейстера на корабле не было, и приходилось справляться самим, применять лишь подручные средства, ибо выбор зелий и настоек, прихваченных с собой, у них был невелик. К ночи же ее, завернутую в несколько меховых одеял, стало безостановочно бить в ознобе, а по телу разлилась болезненная слабость. И сейчас охваченная жаром Санса зажмурилась и скрутилась клубочком, пытаясь бороться с лихорадкой.

Болтона по близости не наблюдалось: он недавно вышел из покоев и до сих пор не вернулся, поэтому оставленная в покоях Волчица была предоставлена сама себе и все свои нужды была вынуждена удовлетворять сама. И, например, сейчас, захотев пить, она медленно села в постели и, пододвинувшись к краю кровати, потянулась к кувшину с водой. Не без труда подняв его одной трясущейся рукой, она налила себе полный стакан и, быстро осушив его, с громким стуком опустила на тумбочку и завалилась набок, снова натягивая на себя меховое одеяло.

Примерно через полчаса в тишину покоев начал проникать звук нескольких пар ног, что уверенно приближались сюда, и Волчица стала посматривать в сторону дверей, ожидая там появления мужа. Шаги раздавались уже совсем рядом и через пару мгновений в покои вошли Болтон и двое гвардейцев, что несли деревянную бадью для купания. Мужчины опустили свою ношу на пол и поспешили вон из покоев, явно побежав за водой.

Санса окинула взглядом принесенную купель, медленно приподнялась на постели и, обращаясь к Рамси, сказала осипшим голосом:

— Мне не следует купаться в таком состоянии, — а затем, изумляясь своей недогадливости и сваливая ее на болезнь, добавила, указывая рукой на бадью: — Или ты ее для себя попросил?

Вырванный из своих мыслей Болтон растеряно взглянул на жену, а потом, сообразив, о чем она его спрашивала, ответил:

— Нет. Тебе нужно сбить жар… охладить тебя.

Санса в нерешительности посмотрела на принесенную бадью, которую вскоре гвардейцы должны были наполнить прохладной водой. Идея Рамси хоть и имела под собой обоснование, однако была очень рискованной и неоднозначной, и, давая ему знать о гложущих ее сомнениях, она произнесла:

— Но это ведь может навредить? Я могу заболеть еще сильнее.

Не торопясь с ответом, Рамси проследовал к постели и, усевшись на нее и кинув быстрый взгляд на жену, сказал, пожимая плечами:

— Пока не попробуем, не узнаем, — и замечая недовольный вид Волчицы, продолжил. — Просто не мочи голову… Да и в покоях тепло, с чего тебе простужаться?

Не имея желания вступать с бастардом в спор и не имея других предложений по сбиванию жара, Санса выбрала промолчать и, обняв колени руками, положила на них голову, ожидая, когда же гвардейцы принесут воду. У нее было сейчас непреодолимое желание устроить Рамси взбучку, отвесить очередную оплеуху, красноречиво объяснив, что, прежде чем что-то сделать, сначала надо хорошенько подумать. Ну вот зачем он оставил ее в холодном сыром трюме более, чем на двое суток? Не мог что ли установить свой крест в более теплом месте? Почему она должна была теперь мучиться? И это Санса еще не брала во внимание устроенное Болтоном представление…

К счастью девушки, что минуты ожидания окончены, и к несчастью, что вскоре придется залезть в воду, упомянутые в ее мыслях воины не заставили себя долго ждать и довольно скоро подоспели к покоям с ведрами, наполненными ледяной водой. Чтобы ускорить набор бадьи, носили ведра явно не двое, а много больше гвардейцев, однако остальные не посмели вступить в покои и, опустив емкости с водой возле дверей, остались ждать снаружи. Двое же первоначально позванных Болтоном мужчин, что, если память Сансы ей не изменяла, как раз и сопровождали её в трюм, быстро справились со своей работой и без лишних слов покинули каюту.

Понимая, что купель была уже готова, Волчица не спеша сползла с кровати на ноги и, чуть покачиваясь от слабости и легкого головокружения, направилась к бадье. Потрогав воду рукой, она вздрогнула от мысли о предстоящим окунании в нее и, убрав с лица свисающую прядь волос, сказала Болтону, что в тот момент подготавливал для нее полотенце:

— Мне надо закрепить волосы, — Санса встретилась взглядом с Рамси. — У меня в сундуке есть заколки и ленты.

— Где именно?

Волчица, отрицательно кивая головой и говоря в нос, произнесла: