Разожги мой огонь

Едва подошли к весело трещавшему пламени, тут же нас и разделили. Моя левая ладонь в ладони долговязого молодца утонула, а другую бородач в маске из красных ягод сжал.

Хозяина вулкана две девицы к костру увлекли. За одну руку девица в маске из осенних листьев ухватила, за другую — хохотушка в алом плаще, обшитом бумажными цветами. Круг уж замкнулся и, когда музыка громче грянула, закружили хоровод около костра. Сначала в одну сторону, потом в другую.

Взметались алые одежды, мелькали рдяные маски, взвивались к ночному небу руки Старшего Костра, что переливался сливовым, брусничным и медовым цветом, а мне вдруг захотелось рассмеяться. Полнилась грудь счастьем и безработным весельем, будто и не было никакого обряда, а я снова была собой — той самой Мелиссой из Ильштара, обычной булочницей, что каждый год на Ночь Костров с подругой ходила.

Подходили ближе к Старшему Костру, так близко, чтоб почувствовать, как щеки огонь целует, смыкали круг, а затем отбегали дальше, разрывали его, оборачивались вокруг себя, ухватившись за соседа, или еще кого, кто приглянется, и тогда уж с ним танцевали до тех пор, пока музыка звучит. И каждый раз так получалось, что, куда б ни оборачивалась, хозяин вулкана оказывался рядом. Не обманул — быстр был, как пламя на ветру. Не уйдешь от такого. Колотилось сердце от быстрого танца, а губы сами в улыбку складывались, когда раз за разом с хозяином вулкана танцевать выпадало. Сунулся было сосед мой, бородач в маске из ягод, да тут же его Редрик плечом оттеснил. И вроде бы невзначай, да тот едва на ногах устоял. Хозяин вулкана и двигался куда как споро. И не подумаешь, что кузнец так ловко танцевать умеет.

Сменилась музыка, стала медленней, давая тем, кто станцевался, ближе сойтись. Ладонь к ладони кружили с хозяином вулкана. Пяток кругов в одну сторону, хлопок, пяток — в другую. И пока танцевали, не отрывал взгляда внимательного. А меня в жар бросало так, что впору в холодной воде искупаться, чтоб остыть и огненный морок его взгляда с пылавшего тела смыть.

Сбилась с шага и едва не упала от волнения. Хорошо хоть хозяин вулкана подхватил.

— Ну что, супруга, поймал тебя?

— Поймал, — вынуждена была признать.

— Помнишь, о чем договаривались? — Сверкнули глаза яркими искрами торжества в прорезях маски.

— Какое желание потребуешь? — Поняла, что не могу дождаться, чтоб узнать, чего попросит.

Разошлись, хлопнули в ладоши и опять сошлись, а потом вдруг привлек к себе так резво, что только охнуть и успела. Обвил руки вокруг стана, обжег взглядом. Сердце в груди скакало, вот только в этот раз не хотела, чтоб его бег быстро унялся.

Так и стояла, всем телом ощущая себя во власти хозяина вулкана. Сама себе казалась хоть и хрупкой, но не слабой. Могла бы, ежели б захотела, отстраниться, да вот только глупое сердце выстукивало так сильно, будто нашептывало: «Не беги, обожди чуток, не пожалеешь о том». Вот и стояла, кутаясь в руки хозяина вулкана и ожидая неизвестно чего. Воздух отяжелел от запаха яблоневых поленьев, дым пристал к коже и волосам, да только чувствовала все одно лишь аромат горячей смолы. Его аромат. Вокруг хохочущие парни и девицы танцевали в знойном мареве, а мнилось, что одни мы с хозяином вулкана у Старшего Костра. В скулах Редрика тени от маски залегли, и сейчас казался мне почти неземным кем. Божеством словно. Древним, мудрым, всеведающим, но и одиноким бесконечно. Никого у него не было во всем белом свете. И у меня никого…

Не удержавшись, взметнула руку, хотела его крепко сжатых губ коснуться, но он опередил — склонил голову, опалил дыханием щеку. От нетерпения сжала пальцами на груди его плащ. А Редрик носом мазнул по щеке, словно поддразнивая, а потом так крепко губами к моим прижался, что и вдох сделать не могла.

«…твой огонь в моем раствориться пожелает», — вспомнила слова его, перед тем как губы разомкнуть.

Жадно пила поцелуй хозяина вулкана, как крепкое осеннее вино, вбирала в себя, не желая оставить ни капли, и пьянела взаправду. Прижималась все крепче к полному жизни телу Редрика и чувствовала, будто и сама сильнее становлюсь, словно часть его огня во мне теперь.

Слышала, как сердце его с моим созвучно бьется, нашептывает: «Огонь тебя не тронул, потому что за свою признал… Внутри тебя он. Так и ищет выхода».

Эти же слова мне Редрик сказал после обряда. Ну и пусть так. Пусть. Лишь бы стоять, укрытой его руками, ощущать пряное дыхание с привкусом смолы на своих губах да пить его поцелуй щедрыми глотками.

Поднялась внутри горячая волна, сухой жар прокатился по коже, когда обхватила шею хозяина вулкана руками и на цыпочки привстала, чтоб еще ближе быть.

Услышали вдруг крики удивленные, а потом на нас налетел кто-то, захохотал и исчез в толпе. Отстранились друг от друга. В глазах Редрика настоящее пламя пылало.

Облизала губы, собирая с них вкус его поцелуя, и кинула взгляд на Старший Костер — не знала, куда от смущения глаза девать. Поняла, почему вокруг так голосили. От Старшего Костра мотыльки огненные разлетелись и порхали теперь по всей площади. Развеселившиеся парни и девицы пытались поймать их, да куда там.

— Ты это сделал? — ахнула, повернувшись к хозяину вулкана.

Покачал головой, привлек к себе, соединил мою ладонь со своей чашечкой. Там, где ладони соприкоснулись, вспыхнула искорка, а через миг вспорхнул огненный мотылек.

— Мы.

Слов у меня не нашлось. Чувствовала лишь, как горло сдавило. Так и стояли, соединенные шипящим и прищелкивавшим пламенем Старшего Костра, глядя на исчезающих в его свете огненных мотыльков.

Глава 19

После танцев Редрик хотел было обратно в гору свою возвращаться, но уговорила его на состязания посмотреть. Еще не теряла надежды отыскать тетушку Ирду. Но все боги будто против меня в эту ночь сговорились.

— Надо же, везде успевает, — услышала насмешливое.

Посмотрела, куда хозяин вулкана взгляд устремил. Там стол деревянный с двумя скамьями поставлены были, а за столом Арвир на руках боролся с усачом, что со мной хоровод водил. Под крики дружные играючи ювелир повалил руку противника, вскочил, перед гомонящей толпой прошелся, потрясая внушительными мускулами, похваляясь силой.

— Ну! Кто еще со мной сразиться готов?

— Хвастун, — покачала головой.

— Не по нраву он тебе?

Метнула взгляд на хозяина вулкана. И отчего у него Арвир такой интерес вызвал?.. Или как все парни, которым только дай силой померяться, уже просчитывает, как бы в состязании поучаствовать?

Застучало сердце быстрее, когда поняла, что именно это мне и нужно, чтоб к тетушке Ирде ускользнуть.

— Не по нраву те, кто с заведомо слабыми себя сильными чувствуют. — Снова встал перед мысленным взором вечер, когда Арвир в булочную пришел. — Большая сила во благо должна идти. Ежели не себе, так другим.

— Уж не про меня ли ты говоришь, супруга? — усмехнулся Редрик. Вот только смотрел так, будто от моего ответа что зависело. Да и что я могла ему ответить? Что, владея силой Изначального Огня, мог бы много полезного сделать, а не девиц изводить?..

— Говорю, ты бы вот навряд ли стал с ним тягаться.

— И не подумаю даже.

— Отчего же? — не получилось скрыть разочарование.

— Оттого, что Арвиру этому придется потом новые руки себе покупать. Да только не найдется в его лавке столько золота. — И хоть сказано было в шутку, отчего-то ни на миг в его словах не усомнилась.