Разрешенное волшебство

— Как?! — разом вскричали и Твердислав, и Джейана.

— Я немного знаю обычаи этих Колдунов — заполучив такую добычу, они постараются выжать из неё всё, что только возможно, для своих лиходейских нужд. Так что Лиззи, наверное, ещё будет жива, если только вы поторопитесь, конечно.

— Так. — Твердислав аккуратно опустил рядом с

кулачищем Ивана свой собственный сжатый кулак.

Не в пример меньше — но никто бы с уверенностью не смог бы сказать, что, дойди дело до схватки, победа неминуемо досталась бы гиганту. — Так. Вот мы и дошли до сути. Слушай, отчего ты молчал так долго? Ты знаешь, где эти изверги держат Лиззи? Ты можешь провести нас туда?

— Где её держат, знаю, — великан кивнул. — Но провести — нет, не смогу. Я слишком заметная мишень. И за мной охотятся слишком многие — начиная от тех же Чёрных Колдунов и кончая вашими разлюбезными Учителями. Если я пойду с вами, вы попадёте между множеством огней. И тогда вам несдобровать.

— Иными словами — ты боишься, — глаза Джейаны сузились, однако Иван лишь небрежно усмехнулся.

— Девонька, подобные вещи могут удасться только с зелеными сосунками, что готовы очертя голову кинуться на верную гибель, лишь бы их никто не заподозрил в трусости. Со мной такое не пройдет. У меня есть моя собственная война и есть мой собственный долг… не менее важные для меня, чем ваши — для вас. Я знаю, что не трус, так что не трать даром слова, Неистовая.

— Очень жаль, что ты не пойдёшь с нами, — невозмутимо, словно не слыхав предыдущих фраз, заметил Твердислав. — Ведь Лиззи…

— Мне жаль её куда больше, чем тебе, — внезапно перебил парня Иван. — Потому что у меня были собственные дети… старший был бы твоим ровесником… А пока сам не подержишь на руках своё дитя… не можешь и жалеть их по-настоящему. Впрочем, что я говорю, это тебе пока недоступно… Ну, ладно. Нарисую вам карту…

— А… магически нельзя? — осторожно поинтересовалась Джейана.

— Магически? Магически, конечно, можно, но только моё чародейство, что вы понесёте в ваших головах, оно всё равно что маяк для кое-кого — так и притягивает. Нет, кожа кособрюха надёжнее. Ей я как-то больше доверяю. Ну как, идет?

…Карта у Ивана получилась на славу. Его память хранила просто поразительные подробности; он помнил едва ли не каждое дерево, едва ли не каждый куст на всём долгом пути к Западному Взморью. Прочерченный им путь вился красной нитью среди озер, лесов и болот, пересекал Светлую и, обогнув Трех Братьев (три небольших городка, что стояли там), устремлялся прймо на закат, мимо заповедных эльфийских рощ (Иван нанёс на карту добрую их дюжину) к небольшому безымянному заливу.

— Вот как добраться до острова — это задача. Может быть, помогут рыбаки, они чужаков не боятся, может, и сами что придумаете. В общем, это задача не такая уж сложная. Ну, а теперь смотрите…

Скалы с узкими, ведущими в глубь острова проходами. Башня. Три кольца стен вокруг. Между стенами — рвы. В них вода, а в воде — всякие милые твари, состоящие из одних только пастей и зубов. На парапетах — стража. Настоящие воины, Твердислав, не тебе чета! И всё защищено магией. Магия, магия, магия и ещё раз магия — песок там дымится от магии.

Рисунок Ивана был на первый взгляд весьма несложен. Три концентрических квадрата, в самой середине — небольшой кружок башни.

— Вокруг этой крепости до самых скал — голая пустыня. Ни былинки, ни кустика. Эта нечисть все выжгла, чтобы к ней никто незамеченным не подобрался. Камни и песок, песок и камни.

— А тогда откуда же во рвах вода? — не утерпел Твердислав.

— Я ж тебе говорю — магия… Но тем не менее и на них есть управа. Стража-то там, конечно, стоит — но больше проформы ради. На их крепость никто и никогда не нападал, так что охрана того… не могла не подразвинтиться. Не распуститься, в смысле. Короче, службу нести они могут и не так

исправно. Прежде чем начать палить, они вступают в разговоры. Мол, кто такой да откуда…

— А чем вооружены? — деловито поинтересовался Твердислав.

— Голыми руками, — хохотнул Иван. — Только у них такие руки, что только держись! Обликом они — как люди. Две ноги, голова, туловище. Вот только рук — четыре, и каждая — с тебя длиной, Твердислав. И вдобавок гнётся, точно змея. И покрыта чешуёй, которую не всякий резак лаз… то есть, тьфу, не всякий заколдованный меч возьмёт.

— А разве такие бывают? — недоверчиво протянула Джейана. — Я думала, такое только в сказках…

— Бывает и не в сказках, — отрывисто бросил Иван. — Но я не к тому. Так вот, стражей на каждой из стен по четыре — всего, значит, дюжина. Гады эти не едят, не пьют, не спят, смены не требуют, не отдыхают, глаз не смыкают. Одолеть их непросто.

— Это мы и так знаем, — невинным голоском вставила Джейана. — А что-нибудь посущественнее про них можно?

— Нельзя! — отрубил Иван. — Я сам с ними не дрался. Ничего сказать не могу. Ворот в стенах нет — всё доставляется по воздуху. А вот в башне, около самой земли…

Он ещё долго рассказывал обо всех тайнах и чудесах зловещей крепости. Казалось, он неплохо разбирается в сложной и запутанной системе потайных ходов под фундаментами главной башни, словно сам её строил.

—…Короче, если подцепить вот эту решётку за правый верхний угол — обязательно за правый верхний, *то важно! — откроется воздуховод наверх. Вам туда и надо. Лиззи скорее всего держат в подземельях, но ход туда — только через крышу, — он неловко усмехнулся. — Всё, на этом мои познания кончаются. Дальше я не бывал.

Ответом было потрясённое молчание.

— Эта крепость не всегда была логовищем : Чёрных Колдунов, — задумчиво проговорил Иван. — Когда-то ею владели мои товарищи… а построена она была и того раньше, когда первые Учители ещё только-только осваивали мир Великого Духа. Но… мы не удержались. Учители выбили нас из нашего последнего оплота… и с тех пор мы превратились в проклятых изгоев.

— Погоди! — вдруг перебила^его Джейана, видя, что у Твердислава уже загорелись глаза и приоткрылся рот от изумления. — Если это была ваша крепость — как же ты мог не бывать везде?

— Да очень просто, — Иван пожал плечами. — Я принадлежал к совсем иной ветви нашей организации… в крепости бывал простым курьером. Потому и знаю лишь первый контур башни. К тому же внутри всё могло быть и сильно перестроено.

— А этот… “внешний контур”?

— Он — нет.

— Почему?

— Слишком прочен и… слишком сильно встроен во внешние несущие конструкции. Чтобы его перестроить, потребовалось бы снести до основания всю башню, а потом возвести заново. Так что на этот счет можете не беспокоиться. Ну, а что ты хотел спросить, о вождь Твердиславичей?