Разрушай и подчиняй

Все глубже чувствуя любовь, во мне сильнее возрастало вожделение. Я стала одержима мыслью заставить его взорваться.

— Мне понравилось заставлять тебя кончать в первый раз, — выдохнула я, кусая его за губу, и Артур толкнулся в меня сильнее.

— Я не мог ничего с этим сделать. Ты свела меня с ума в тот день. Мой самоконтроль был подобен самоконтролю святого, я был готов взобраться на тебя и забрать твою девственность прямо там.

Я стонала, когда его бедра задрожали, а член дергался во мне каждый раз, когда он входил.

— Я нужно было. Я хотела, чтобы это был ты.

Он кончил.

Его голова откинулась назад, и из его груди вырвался низкий стон. Все его тело дрожало, пока я ласкала его, вниз и вверх, вниз и вверх.

Я никогда не видела, чтобы кто-то давал абсолютный контроль над своим телом другому, но его тело в тот момент отдало мне все — каждый его мускул захватило блаженство, его разум совершенно свободен от всего, кроме накатывающих волн удовольствия.

Белые струйки выстреливали в воздух и оставались на его черной футболке и на моей руке каждый раз, когда его бедра содрогались,

Это и напугало, и взволновало меня. Я хотела сделать это снова и снова. Заставить его терять контроль — полностью доверять мне.

Артур подтянул меня назад, его рука сжала мое бедро, когда его толчки сбились с ритма, двигаясь неустанно и неумолимо. Мы были на пути к оргазму, на полпути сейчас и на пол пули тогда.

Пальцы Арта ощущались во мне удивительно, но его большой палец был волшебством.

Моя киска сжалась, ответив на его первое нерешительное прикосновение. Я закричала, когда он толкнулся и потер, комбинация двух ощущений подталкивала меня вверх, вверх и вверх.

— Я хочу, чтобы ты кончила, Клео. Ты заставила меня кончить. Я хочу сделать это для тебя. — Его губы опустились на мою щеку, затем подбородок, затем горло, превращая в огонь всю мою кровь.

Его палец поднялся вверх, прижимаясь к точке внутри, которая была не плотью и кровью, а волшебством и любовью.

— О, боже, Арт, да. — Я хотела просить его о большем, никогда не останавливаться, но он знал, чего я жаждала.

Его запястье двигалось вверх и вниз, когда он входил в меня пальцем все сильнее и быстрее. Мои бедра подались к нему навстречу. Я потеряла даже намек на застенчивость и скромность; молодая женщина предалась власти греха.

Это было то, где я хотела быть. Вот. С ним.

— Я… я… — Я не знала, что происходит. Землетрясение возможно? Я распадалась на части, когда струна внутри меня все натягивалась и натягивалась, пока я не воспламенилась.

— Кончай, Лютик. Подари это мне. Подари мне свой первый раз. — Губы Арта взяли мои в плен, его язык входил в меня в том же ритме, что и его палец.

Я не могла больше сдерживаться, и мое тело разлетелось на части под его прикосновением, взорвалась, высвободив наружу в миллиард крошечных небесных лучей

— Боже, я сейчас кончу...

Я ничего не могла поделать, эти воспоминания довели меня до точки воспламенения.

— Бл*дь! Подожди меня. Подожди! — Артур набрал темп.

Мы дышали в унисон — наше дыхание стало рваным, когда удовольствие стало невыносимым. Он был идеальным маэстро — не давал моему телу другого выбора, кроме как достичь вершины освобождения.

Его пальцы снова были в моих волосах, его лоб был прижат к песку напротив моего уха, и он погружался все глубже в меня.

И он кончил.

Он содрогнулся и задрожал, ругаясь и задыхаясь, но привел меня к моему оргазму.

Маленькие кометы полетели прямо к моему сердцу, и каждый взрыв удовольствия отдавался и в его теле. Он подарил мне еще один момент спокойствия, но взял намного больше.

Наши сердца стучали в одном ритме, когда мы перешли от сумасшедших ласк к просто поглаживанию.

Я буду хранить то, что случилось сегодня, у себя в душе всегда, как и наш первый раз. Я буду лелеять это как бесценный подарок. Артур был моим точно так же, как и я была его.

Это была судьба.

Мое сердце сжалось от боли при мысли о том, что мы никогда не разделим наш первый раз вместе. Парень с карими глазами, которого я до сих пор не могла вспомнить, принял мою неловкость и неудовлетворенность, и Артур... Я не могла думать о том, чтобы Артур отдал что-то столь ценное шлюхе.

Но это было наше прошлое. Я никогда не хотела быть ни с кем, кроме него. Никогда.

Артур был для меня.

На всю жизнь.

— Расскажи мне о тату. Кроме нескольких поэм и высказываний, которые я узнаю, но некоторые я не понимаю.

Мои глаза открылись, и я посмотрела на Артура, он опирался на локоть в серебристом свете луны.

Мы, наверное, на какое-то время отключились, потому что луна переместилась с того места, где она была, пока я лежала на спине с ним между моих бедер.

Лицо Артура наполнилось болью.

— Ты прожила всю жизнь без меня. Я хочу знать, чем ты занималась, пока меня не было рядом.

Ненавидя себя за то, какую боль я причиняю, я пробормотала:

— Да нечего рассказывать, это смесь всего и ничего.

Он нахмурился.

— Это не имеет смысла.

— Оно не значит ничего определённого…

— Оно значит…

Мы остановились, улыбаясь друг другу в темноте. Мы постоянно так делали — начинали говорить в один и тот же момент. Такие маленькие вещи, как это, стали возвращаться.

Я хотела, чтобы он радовался.

Он нагнулся и подарил мне нежный поцелуй.