Разряд!.. Ещё разряд!

Но жизнь была бы скучна, если бы у меня в Днепропетровске не было дяди Левы! Ох уж эти вездесущие еврейские родственники… Сейчас я вас с ними познакомлю: короче говоря, троюродная сестра нашей мамы, тетя Галя, прожив одинокую жизнь в Тюмени, приехала в Днепропетровск к другой моей тете, самой любимой, – Вале, и они придумали выдать вышеупомянутую бездетную тетю Галю за друга детства моего дяди Толи – вдовца дядю Леву. Дядя Лева оказался маленьким, сутуленьким, но очень подвижным и смышлёным доброжелательным евреем, который, ко всем его достоинствам, не занимался ростовщичеством – т. е. ежемесячно занимал нам с братом на двоих 10 гривен до зарплаты, потому как на стипендию настоящие студенты не рассчитывали. Во время наших визитов с единственной целью занять денег он сначала кормил нас ужином, обстоятельно спрашивая, как дела, в который раз рассказывал, как ему оперировали грыжу во 2-й Рабочей больнице, и приговаривал за чаем: «Я там всех знаю, если надо помочь – обращайся».

Разговор обычно начинал утомлять, и надо было решаться. Дядя Лева, вы хороший, но у меня другие проблемы: дайте же наконец денег до зарплаты! Дальше по протоколу: «Это тебе или Серёже? (Либо Косте – смотря кто пришёл за деньгами.) А Серёжа (или Костя) не обидится, если я сейчас тебе дам денег?» Боже, какой же вы, дядя Лева, наивный! У нас же чёткий график, кто в этом месяце к вам идет за деньгами, а кто в следующем! Если мы с братом уже последний сухарь пополам ломаем, так кто на кого обидится? Давайте, вытаскивайте побыстрей десятку – и я поехал, утомили уже, честное слово! При этом он никогда не спрашивал, когда отдадим. Давал в долг, как будто просто помогал бедным родственникам. Спасибо, дядя Лёва, и здоровья вам сегодня, на 9-м десятке!

Но вернемся к неотработанным «нб» по хирургии. Всё лето после второго курса я ждал, что меня вызовут в деканат, спросят про несданный зачёт по общей хирургии, а после просто отчислят. Как же можно переходить с курса на курс без зачёта?

Фото из открытого источника

Каникулы я проработал в реанимации медбратом. Во всей 6-й общаге на 1-й Победе кроме нас с братом жили ещё в 2–3 комнатах. Особенно жизнь кипела где-то на 11–12 этаже: вечером там под шансон кто-то кому-то обещал: «А я сяду в кабриолет и уеду куда-нибудь, если вспомнишь меня – забудь, а вернёшься – меня здесь нет…», потом летели вниз и разбивались бутылки, а теплой летней ночью из раскрытого окна раздавались протяжные женские стоны. Мой брат Серега, студент строительного интитута, днем чертил несданный сопромат [26] или ЖБК [27] , через ночь разгружал самолеты с сигаретами из Лиссабона, а в перерывах перманентно знакомился с нашим новым соседом – Русланом, которому дали разбитую комнату напротив нашей, и он каждый день занимался ремонтом. Я тоже работал по летнему графику – сутки через сутки. Днем отсыпался, а ночью также знакомился с соседом, который мог до утра не переставая травить байки и анекдоты вне зависимости от количества выпитого. И было непонятно, от чего иногда вдруг так хочется отлить – от пива или от очередного случая из практики (Руслан тоже поработал в психонаркологии).

26

Сопромат – сопротивление материалов, предмет в технических вузах.

27

ЖБК – железобетонные конструкции, предмет в технических вузах.

Через неделю нам, постоянным клиентам Нагорного рынка, на заказ «как всегда» сперва выставляли по две бутылки «Черниговского», потом ещё по две, потом… мы уже не считали, и только под утро я расплачивался как заправский ветреный поэт, вдохновенно подписываясь от его имени.

Так лето красное и пролетело. И что дальше? На третий курс без зачёта? Вы серьёзно? Так не бывает! К счастью, меня в который раз спасло то, что опять очень вовремя «две погасшие свечи снова вспыхнули в ночи», и утром 1 сентября, дабы избежать позора отчисления на академической линейке, я снова уехал в другой город, как всегда – без билета, отдохнуть душой и телом после летней пахоты в реанимации. Тем более что меня, оказывается, там снова ждали. Как хорошо, что тогда не было смартфонов и всяческих мессенджеров – и каждая встреча была непредсказуема!

Возвращался рано утром 4-го – и на привокзальной площади почему-то первым подошёл 7-й трамвай вместо 1-го. Но, поскольку он тоже шел до Нагорки, я сел в него. Дремал недолго, проснулся от того, что трамвай резко затормозил и упала моя сумка.

– Вот блин, трамваи водить не умеют! Почему не едем?

– Там человек на рельсах, переехали по ходу!

– Так, где? Да, похоже на то: кровопотеря, травматическая ампутация правой ноги и левого предплечья. Мужики, давайте снимайте ремни, сейчас жгуты наложим! И в скорую звоните, срочно! Сознания нет, один зрачок шире другого и на фонарик не реагирует, пульс на сонной артерии слабый и редкий. Диагноз ясен: эпидуральная гематома [28] , кровопотеря и травматический шок!

28

Эпидуральная гематома – скопление крови в результате травмы между костями черепа и твёрдой мозговой оболочкой.

Сдал «скорикам» и поехал в другом трамвае. Женщина рядом взяла и пересела, бабка почему-то подозрительно смотрит. Е-моё, я ж без перчаток был и руки не вытер! Короче, гражд'aне, освобождайте свои кошельки, снимайте кольца, серьги и часики!

В общаге я привел себя в порядок. Надо сказать, что ситуация на рельсах привела меня в стресс-норму – и я бодро пошёл в мединститут. Важно было по реакции хороших мальчиков и девочек на моё появление понять: отчислен ли? У меня отлегло от сердца, когда один из мальчиков радостно воскрикнул: «Костя, а ты знаешь, сколько тебе “нб” поставили?» А девочки защебетали: «Как теперь будешь отрабатывать?»

Я готов был обнять хороших мальчиков и расцеловать хороших девочек!

На третьем курсе общая хирургия продолжилась, но вёл её уже не Хрущёв. Несмотря на всю абсурдность ситуации, я размышлял, как всё-таки сдать этот злополучный зачёт за второй курс. Узнал, что Хрущёв по субботам является на обходы в свою ж/д больницу.

Я пару раз собирался к нему приехать, покаяться и сдать этот зачёт. Но каждый раз в субботу утром я садился в троллейбус маршрута «Б», проезжал несколько остановок и понимал, что, наверное, надо было сесть в «А», но сил после вечера пятницы хватало только на то, чтобы ехать в одном троллейбусе – и то без пересадок.

После нескольких безуспешных попыток я понял, что маршрут «А» для меня закрыт, и – в омут с головой! – начал жить как нормальный студент. Наш новый друг Руслан с моим Серёгой играли на гитаре – и мы начали ходить в гости к девушкам, умницам и красавицам, к тому же настоящим студенткам. Наконец, уже под конец первого семестра третьего курса, на практике в ж/д больнице я увидел своего бывшего преподавателя по хирургии и не сразу узнал его.

Видимо, и впрямь язва доконала: Хрущёв похудел, осунулся и, увидев меня, уже не вспыхнул праведным гневом. Поняв, что в таком состоянии он будет готов к контакту, я подошёл к нему и поздоровался:

– Здравствуйте, Иван Владимирович! Как ваше здоровье? Вы у нас вели хирургию, помните?

Бедный Хрущёв уже, наверное, забыл, кто я такой, поэтому спокойно ответил:

– Приезжайте ко мне на следующей неделе, мы с вами обо всём переговорим.

– Мне бы зачёт… (Только не спрашивайте, за какой курс!)

– Принесите допуск с деканата!

Какой, на хрен (прости Господи!), допуск за неотработанные «нб» второго курса, если я сейчас на третьем? Что мне в деканате на это скажут? Тут даже добрый замдекана Владимир Иванович со своими диплококками [29] не поможет! Ладно, приеду с новыми знаниями, а вместо допуска в знак благодарности привезу лекарство, так сказать – «от чистого сердца». Так что зовите своего лепшего друга доцента Тымчука, накрывайте стол и ждите, за мной не заржавеет!

29

Диплококки – округлые бактерии (кокки), обычно встречаются парами, иногда бывают в капсулах.

Я таки запомнил, где маршрут «А», где «Б». Подготовился основательно: в очередной раз пролистал учебник «Хирургические болезни», купил три снаряда: бутылку шампанского, бутылку беленькой и бутылку коньяка. Всё, поехали!

Захожу на следующей неделе: стук-стук, можно? Только осторожно, потому что мой Хрущёв сидит скрючившись и смотрит куда-то в сторону, а на столе вместо пепельницы открытый «Алмагель» с анестезином [30] . Значит – обострение язвенной болезни.

30

Алмагель с анестезином – антацидная, обволакивающая и обезболивающая суспензия белого цвета, применяется при язвенной болезни желудка.

Рядом, на «моем» кресле, сидит его коллега доцент Тымчук и, не отвечая на моё «Здрасьте!», сразу спрашивает: «Зачем пришёл?» – «Я бы хотел отработать пропущенные занятия!» – «Допуск с деканата есть?» – «Мы с Иваном Владимировичем обо всём договорились. Но если он себя плохо чувствует, может, вы у меня примете?». И для подтверждения слегка встряхнул сумку – раздался легкий перезвон. «Уходите!» Что-о-о? Может, они плохо слышат? Я встряхнул сумку сильнее. «Приходите с допуском!» Да е-моё, что же это такое?! Я чуть не разбил бутылки в сумке. «Допуск с деканата!» – прохрипел дед Хрущёв. Всё ясно – вам сейчас нельзя. Я вышел.